— Понимаешь, о чем я? — тихо спросил Колосов. — Обухова ты тогда кинул. Но я — не он. От тебя отказа не приму. При таких-то козырях на руках это моя игра. Так что, Георгий Делиевич, есть, есть у тебя еще время хорошенько все обдумать и сделать единственно правильный выбор. Чтобы не было потом больно за бесцельно прожитые годы, дорогой.

Кате казалось: все, о чем рассказывает Колосов, все эти страсти-мордасти происходят на Луне. Причем на обратной ее стороне, не видной с Земли, отчего не суть даже важно, есть ли эта сторона на самом деле или это только мираж.

Никита опоздал на полчаса. Катя терпеливо дожидалась его в кабинете пресс-центра. Она и понятия не имела, о чем пойдет речь и при чем здесь какие-то блондинки и брюнетки. Об убийстве в казино она давно позабыла. И была неприятно удивлена тем, что Никита снова вернулся к этой теме, сообщив удрученно, что в казино с таким странным пролетарским названием «Красный мак» произошло новое убийство и он хочет рассказать Кате о том, как это случилось.

Она слушала его и думала: нет, действительно все это — Луна. Далекая, непонятная, незнакомая, чужая планета, с которой, честно признаться, и знакомиться-то совсем неохота. Она, изнывавшая от нетерпения и любопытства весь день, едва услышала от Колосова слово казино,почувствовала, что и любопытство ее, и нетерпение разом умерли. Катя, сама себя не узнавая, чувствовала в душе лишь скуку, разочарование и досаду.

Дело казино ее совершенно не привлекало. Ни с какой стороны. Отчего это было так, она и сама не знала. Может, оттого, что все это происходило на луне — то есть в месте, расположенном головокружительно далеко от мира, в котором жила она сама.

Катя слушала, размышляла отрешенно и вяло: да, в случае успешного раскрытия этого дела мог получиться совершенно сенсационный материал, и его с руками бы оторвало любое издание, не то что чахлый «Подмосковный вестник». Но и сенсации не соблазняли. ЭТО ДЕЛО НЕ МОЕ. Я НЕ ХОЧУ, НЕ ЖЕЛАЮ ДАЖЕ ВНИКАТЬ В ЕГО ДЕТАЛИ. Я ВООБЩЕ НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ЭТО ИМЕЛО КО МНЕ КАКОЕ-ТО ОТНОШЕНИЕ. И ДЛЯ ЧЕГО ОН ТАК УПОРНО РАССКАЗЫВАЕТ МНЕ ВСЕ ЭТО? ЗАЧЕМ Я ЕМУ В ЭТОМ ДЕЛЕ? ЧЕМ Я МОГУ ЕМУ ПОМОЧЬ В МИРЕ ЛУНЫ?

— Тебе совсем неинтересно, да? — спросил Колосов.

Катя чуть не уронила электрический чайник — Никита приехал из района (из Скарабеевки) голодный как волк, и она сразу выгребла из шкафа все чайные запасы пресс-центра.

— Нет, что ты, мне интересно, только... А ты же знаешь, я даже репортажей по браткам не пишу. Терпеть не могу.

— Может, это разборка, а может, и нет, — сказал Колосов. — Ты послушай лучше дальше.

— Значит, владелец казино Салютов и его свита подозревают, что в «Красном маке» работает кто-то, подкупленный их врагом, этим, как его... Хванчкарой? — Катя с трудом вспомнила кличку Тенгиза Миловадзе, названного Колосовым (хотела сначала сказать «Цинандали»). — И по его приказу совершаем в казино убийство? Я правильно тебя поняла? — спросила она, когда Никита высказался и набросился на печенье, сушки и остатки песочного торта, хранящиеся в холодильнике пресс-центра еще с тех незапамятных времен, когда праздновался некруглый юбилей одного из Катиных коллег.

— Вроде ничего не перепутала пока, — ответил Колосов с набитым ртом.

— И этому «кроту», как они его там называют, все равно, кого было убить, главное, чтобы самому остаться в тени и вне подозрения, а в казино вызвать скандал, милицию и уголовное дело и тем самым подорвать Салютову весь его бизнес и лишить его лицензии?

— Угу, это сейчас основная версия по делу.

— А целью всего этого является намерение запугать Салютова и лишить его возможности дать на этого Миловадзе-Хванчкару какие-то обличающие показания по делу о другом убийстве, заказчиком которого, возможно, Миловадзе и является?

— Да. Точнее, не запугать, а сделать так, чтобы Салютову вообще стало не до чужих тайн — лишь бы самому из передряги выпутаться и дело, в которое он столько денег вбухал, спасти.

— Знаешь, Никита, все это как-то слишком сложно, — сказала Катя.

— Однако логично, — он вздохнул, — и главное — они в казино сами уверены, что причина убийства кроется именно в этом. Но ты понимаешь, что меня смущает? Каждый, о ком я тебе сейчас рассказал, — из персонала казино и его клиентов — вполне может оказаться человеком Миловадзе. Ну, за исключением самого Салютова и, пожалуй, его сына-наследника. Но у некоторых из подозреваемых вместе с этим основным мотивом для убийств есть и мотивы побочные, ну чисто личные. Например, у Газарова-Алигарха. Мне о нем в казино еще сказали: он мог убить и по приказу Хванчкары из-за денег как «крот», а в случае с Витасом Таураге мог еще и за его сестру счеты свести. Или вот с этой менеджершей Басманюк, о чем я тебе только что говорил. Оказывается, тут у нас на свет выплывает какая-то любовная история. Якобы у нее связь с одним из клиентов казино. Бедняга Тетерин мог ее этим шантажировать, и за это она его прикончила. Чушь, конечно, только Алигарху такое в голову прийти может, но... Мотив ведь, пусть и полубредовый? Кстати, Катя, скажи мне одну вещь, — Колосов подлил себе чая погорячее, — а вообще может быть такое, что женщина в летах уже, хорошо обеспеченная, умная, деловая, настолько себя забудет, что начинает бегать за парнем, разыскивая его даже в мужском туалете?

— Но ведь Газаров сказал, что они ссорились и туалет в казино был единственным местом, где она могла поговорить с ним, не привлекая постороннего внимания.

— Ну а вообще, может быть такое? Нет, я тащусь прямо. Это ж кранты, ну Рубикон последний перейти... Ну, в смысле женского самолюбия.

Катя смерила Колосова взглядом: ишь ты, Рубикон.

— Ну, это как кого припечет, — сказала она. — О том, что любовники в общественных туалетах встречались, Генри Миллер еще писал, кажется. А проститутки клиентов караулят, никого не стесняясь. И вообще, тут все дело в темпераменте и в чувствах. В них мы порой не властны.

— Ну, это я знаю. Кто такой Генри Миллер?

— Писатель такой, почитай на досуге, пора уже, ты большой у нас, скоро станешь старым для таких книжек. — Катя вздохнула. — Ничего исключать в этом деле не нужно. Но ведь ты сам по уликам, по деталям, наверное, предполагаешь, что оба убийства совершены одним лицом. А сейчас получается: кто-то из этих людей в одном убийстве может подозреваться, а на второе у него алиби, а кто-то наоборот.

— Кто бы он ни был, своего он сейчас добился. Казино прикрыли. И на этот раз Салютову вряд ли все его деньги и связи в администрации помогут. Криминальный игорный притон — кто из наших больших начальников об такое мараться захочет? Два убийства в казино, считай — все, финита, закрывай лавочку. — Никита хмыкнул невесело. — Мне даже жаль этого мужика, честное слово.

— Салютова?

— Угу. Его сегодня в областной прокуратуре допрашивали. Думаю, в Генеральной кое-кто тоже уже в курсе этого допроса.