«Я собирался сказать, что вряд ли смогу вам помочь, потому что мало что знаю о желудях, но в нашем парке работает агроном, который хорошо разбирается в ботанике. Если у вас есть вопросы о деревьях и семенах, то лучше него не найти».

«Как скоро я смогу с ним поговорить?»

«Я сейчас ему позвоню, – сказал Эндрюс, доставая телефон, – но должен вас предупредить – он слегка чудоковат».

«После того, что мы видели за последние несколько дней, чудики – это как раз те, кто мне нужен», – сказала Макензи.

Егерь, который изучал ботанику и сельское хозяйство, был пожилым мужчиной примерно шестидесяти лет. У него были густые усы и очки, линзы которых были похожи на донышки стеклянных бутылок. Его звали Берри Дамор, и он казался неуместно довольным, когда его вызвали на работу в шесть часов утра. Когда Макензи и Брайерс вошли в его кабинет, он уже сидел за компьютером. В руках Макензи держала пакетик с желудями, что принёс ей Эндрюс, и теми, что были изъяты из карманов Уилла Альбрехта.

«А, агенты Уайт и Брайерс, как я понимаю?» – сказал Дамор, когда они вошли.

«Да, – сказала Макензи. – Спасибо, что согласились встретиться с нами в столь ранний час. Не хочу показаться неблагодарной, но у нас очень мало времени. Если вы сможете нам помочь, то у нас появится возможность продвинуться в расследовании нашего дела».

«Конечно», – сказал Дамор. Он быстро очистил стол: убрал ноутбук, несколько книг, ручки и разбросанные по столу документы. Когда он закончил, на столе не было ничего, кроме небольшой лампы.

«Это те самые жёлуди?» – спросил Дамор.

«Да», – передавая их, ответила Макензи.

Дамор заглянул в пакет, по-мальчишески широко улыбнулся и высыпал двадцать один жёлудь на стол. После этого он быстро разложил их по кучкам и рядам. При этом он поднял глаза на Макензи и спросил: «Что мне искать?»

«Я заметила, что в пакете с уликами был один жёлудь, который отличался от всех остальных, – сказала Макензи. – У него была другая форма, и сам он был немного другого цвета. Я подумала, что вы могли бы сопоставить жёлуди с районами леса, где были найдены тела. Ещё я бы хотела знать, есть ли среди желудей те, что кажутся вам отличными от остальных».

«Я нахожу почти невозможным помочь вам по первому вопросу, – сказал Дамор. – Большинство этих желудей с белых и каштановых дубов, а они и лавролистные дубы составляют почти восемьдесят процентов желудоносных деревьев парка «Литтл Хилл». Я могу сказать почти с полной уверенностью, что их можно найти на каждом их мест убийств».

«Хорошо, – сказала Макензи. – Вы говорите, что белые, каштановые и лавролистные дубы здесь широко распространены. Вы не находите ничего странного в собранных вами группах желудей?»

Дамор указал на кучку из трёх желудей, которую он отложил в стороне. Макензи была уверена, что один из них был точно таким же, как тот, что она нашла в пакете с вещдоками, тот, что показался ей подозрительным.

«Как вы видите, один из них слишком старый, чтобы можно было сделать безошибочное заключение, – сказал Дамор, – но я думаю, он принадлежит тому же дереву, что и два других. Это жёлуди болотного дуба. Они отличаются цветом, толстой кожурой и её твёрдостью в районе шляпки. Насколько мне известно, болотные дубы не растут в нашем парке. Они лучше всего растут во влажной местности. Их можно увидеть вдоль берегов рек на юге страны или, как это можно видеть из названия, рядом с болотами и топями».

«А в парке таких деревьев нет?» – спросил Брайерс, стоя у Макензи за спиной.

«Насколько мне известно, нет, – ответил Дамор. – Возможно, их можно найти на окраине парка, ближе к западному краю. В том районе растут слабые деревья».

«Там есть река или болото?» – спросила Макензи.

«Есть небольшой ручей, который петляет среди деревьев, но он довольно мелкий, и берега его не достаточно пологие, чтобы его можно было назвать рекой, – ответил Дамор. – Много лет назад, до того, как закон ограничил общественное использование национальных парков, люди часто ходили туда в походы или чтобы ловить лягушек. Когда у нас были проблемы с бездомными, многие из них жили там в хижинах прямо за территорией парка. Эти хижины строили для себя охотники, но жили в них в основном бездомные и любители охотиться на лягушек».

«Что такое охота на лягушек?» – спросил Брайерс.

«Вы когда-нибудь пробовали лягушачьи лапки?» – спросил Дамор.

«Не думаю. Слышал, что люди их едят».

«На лягушек охотятся у болот и в руслах рек. Для охоты используют вилы. Не так давно это занятие было довольно распространено в южных штатах».

«Вы считаете, что там могут расти болотные дубы?» – спросила Макензи.

«Я почти в этом уверен. Это единственное место в парке, где их возможно найти. Вы легко узнаете их, потому что они меньше по размеру, чем обычные дубы. Их ветви располагаются ниже к земле, чем обычно. А на земле должно быть много желудей, потому что жёлуди болотных дубов созревают за один сезон».

Макензи взяла три нужных жёлудя и положила их в карман: «Вы сказали, это место на западной окраине парка?»

«Да».

«Это далеко отсюда?»

Дамор неуверенно пожал плечами. Он по-прежнему казался очень взволнованным. Макензи решила, что агрономы и ботаники, которые всё время только и делают, что изучают деревья и семена, обычно не участвуют в расследованиях убийств. «Примерно в двадцати милях отсюда, – ответил он, – и милях в пятнадцати от главного входа в парк».

«Вы можете показать это место на карте?»

Дамор подошёл к ящикам и достал карту парка, которую разложил на столе. Он провёл пальцем по бумаге и ткнул в левый край парка: «Вот оно».

«Там ещё сохранились охотничьи хижины?» – спросила Макензи.

«Насколько я знаю, да».

Макензи и Брайерс переглянулись. Брайерс кивнул.

Возможно, они нашли место, где жил убийца.

Когда полчаса спустя Макензи вошла в лес, он показался ей другим, чем в первый раз, когда они с Брайерсом только появились в «Литтл Хилл». Благодаря маршруту, который составил Берри Дамор, они смогли выехать на рабочем седане на старую и пустую лесовозную дорогу. Неасфальтированная дорога отделялась от главной дороги в трёх милях от западной границы парка. Они ехали по грязи навстречу утреннему солнцу, которое здесь казалось пыльным и немного мрачным.

Дорога была разбитой, но в целом вполне проходимой. Тем не менее, на то, чтобы проехать полторы мили, у Макензи ушло десять минут. Наконец они упёрлись в небольшое заброшенное поле. Лесовозная дорога продолжала идти вдоль него, но Дамор и Эндрюс сказали им остановиться здесь. Отсюда они должны были идти пешком и добраться до границы парка, которая находилась в глубине леса, примерно в миле от места.