– Понятно, – тихо сказала девушка, присаживаясь на корточки, чтобы почувствовать запах полевых цветов. На дне сознания тоскливо завыла пума. Аромат, хоть и был приятен, бередил ее ранимую звериную душу. – Вы хотели показать мне сад?

– И это в том числе, – согласился мужчина, отходя к окну, провел пальцами по холодному стеклу, собираясь с мыслями. – Назовите свое полное имя, – попросил он внезапно.

– К чему это? – насторожилась девушка, поднимаясь.

– Я должен кое-что проверить.

– Ваша мать разрешила мне не говорить его.

– Матушка? – Грег криво усмехнулся. – За безопасность замка отвечает не она.

– За нее отвечаете вы, – утвердительно произнесла девушка.

– Да. И я бы хотел знать имя вашего жениха.

– Зачем оно вам?

– Хочу узнать, насколько он силен.

– Зачем?

– Вызов. На юге все, может быть, и решает происхождение, но для севера… Лучшее получает сильнейший. Тот, кто может защитить. И если он не может, то защищать вас стану я. По праву мужа.

– Нет. Я не позволю вам…

– Ваше позволение – формальность, – насмешливо усмехнулся Грег. – У невесты не так много прав. Выбирать может защитник, но никак не жертва.

– Я не жертва!

– Вы уверены?

– Более чем, – огрызнулась Сайлейн. Цвет глаз у нее уже сменился, выдавая крайнюю степень бешенства. Еще чуть-чуть – и она обернется.

– И вы думаете, что способны в одиночку противостоять мне?

– Уверена, – рыкнула девушка. И это было последнее, что сказала она сама. Зверь, пылая гневом, бросился на обидчика. Пума целилась в горло.

Каким чудом (или годами тренировок) Грегу удалось отскочить, известно одним только богам. Да и то Таока отмалчивалась, выразительно косясь в сторону. Когти мазнули совсем близко, но кожу не задели. А после случилось то, что ошарашило зверя. Мужчина рассмеялся. Совсем не насмешливо, а как-то огорченно.

Тряхнув мордой и непонимающе мяукнув, пума уступила место хозяйке. Сайлейн поспешила слезть со сбитого мужчины, поднялась, поправила юбку и отошла на пару шагов. Связываться с сумасшедшим, а именно таким ей представлялся ныне Грег, не хотелось.

Мужчина же, посмеиваясь, последовал ее примеру, поднялся, провел рукой по едва не пострадавшей шее, зачем-то подвигал челюстью и произнес:

– Да, не завидую я братцу.

– При чем здесь ваш брат? – нахмурилась Сайлейн.

– О, совершенно не связан, – отмахнулся Грег и, посмеиваясь, протянул ей руку. – Пора возвращаться. Матушка уже заждалась.

Недоумевая, девушка все же последовала за мужчиной, впрочем сохраняя дистанцию. В «здравом» уме своего охранника она теперь не то чтобы не сомневалась, утвердилась.

Их отлучка не прошла незаметно, и стоило им показаться в дверях, свита издала слаженный, словно репетировали, удивленно-осуждающий вскрик. Грег смерил их тяжелым взглядом, и все затихли, предпочитая не ссориться с начальником охраны. Вот позже, когда они останутся наедине, потрепанный внешний вид княжича и смущение на личике гостьи станут первой темой, а сейчас… Свита чинно заняла свои места и приступила к трапезе.

Сайлейн не нравились бросаемые на нее взгляды, но что-либо предпринять она не могла. Не то положение и не те возможности, а потому приходилось сохранять выдержку. Когда же княжеская чета поднялась из-за стола, девушка едва удержалась от радостного вскрика: все, теперь можно покинуть комнату, не боясь оскорбить хозяев.

В коридоре слышались голоса, но, выйдя из столовой, девушка так и не увидела никого. Вероятно, из холла, решила она. И пусть это было некоторой вольностью, медленно побрела туда, остановилась у лестницы, не решаясь спуститься, и замерла.

Глаза могли ошибиться, слух обмануть, но запах… Это был его запах. И прежде чем она смогла здраво рассуждать, ноги сами понесли ее вниз, в холл, где стоял, мягко улыбаясь матери, он.

– Вильгельм, – полустон-полушепот.

Мужчина резко повернул голову на звук, напрягаясь, увидел ее и облегченно выдохнул. Впервые за эту неделю.

– Сайлейн…

Пожалуй, если бы здесь и сейчас случилось покушение на правителя Вольных земель, эффект был бы меньше, чем тот, что вызвало одно простое имя в устах одного простого (почти) человека. Или это не имя вызвало всеобщий шок, а последовавшие за ним действия?

Как бы то ни было, стоило Вильгельму броситься к невесте, обнять ее, прижимая к себе и целуя в макушку, как в холле раздалось четкое покашливание, и немного пришедшие в себя будущие родственники с осуждением покосились на Грега, который, ничуть не смущаясь и не впечатляясь, наблюдал за сценой воссоединения с лестницы, удобно устроившись прямо на ступеньке.

– Грегориан! – прищурившись, сделала замечание младшему сыну княгиня.

– Что? – не отвлекаясь от зрелища, откликнулся мужчина, наблюдая за старшим братом. Да, хотел бы и он когда-нибудь так полюбить. Чтобы весь мир был ничем по сравнению с его половинкой, чтобы все условности отходили на второй план, чтобы… Грег горько усмехнулся: как много этих «чтобы»! И как сложно обрести ту, которая позволит стать свободным.

– Некрасиво прерывать такие моменты, – вполголоса откликнулась Плиса.

– Да, матушка, – тихо согласился Грег, спускаясь. Тем не менее согласие с миледи вовсе не помешало княжичу потрепать старшего брата по плечу, отрывая от невесты. – Вил, я, конечно, понимаю, вы долго не виделись, испереживались, но имей уважение к матери! Представь ей сначала эту девушку.

– То есть тебе представлять ее не нужно? – неохотно прервал объятия император, скользнул рукой на талию Сайлейн и прижал к себе уже так. Видимо, выпускать ее не то что из поля зрения, но и из сферы касания он не собирался.

– Нет, – рассмеялся младший. – Я уже успел и сам догадаться и проверить. И знаешь, братец, я тебе не завидую. Если она, приболевшая, едва мне горло не порвала, то что думать о здоровом состоянии…

Вильгельм с непониманием воззрился на невесту.

– Он меня обижал. – Сайлейн сказала всего три слова, а глаза возлюбленного уже полыхнули злостью. – Но это все в прошлом, верно, Грег?

– Конечно, – охотно согласился княжич. Вот только озорная улыбка, промелькнувшая на его лице, выдала все его планы задолго до того, как они оформились в связную схему.

– Грегориан, – тихо, с угрозой начал было император, но его остановила мать.

Миледи Плиса взяла сына под руку, требуя внимания, и, ласково сжав его ладонь, попросила:

– Выясните это позже, хорошо?

– Да… матушка, – с сомнением в правильности своего решения произнес Вильгельм и услышал два облегченных выдоха – миледи и Сайлейн. Леди быстро переглянулись.