бумаги, на которых мне терапевт и гематолог расписали способ употребления каждого препарата, дозировки и количество приёмов в день.

Встала с постели, подошла к столику стоящему возле окна, налила из графина воды и выпила лекарства. Прилегла обратно в кровать. Кто-то открывает дверь в спальню без стука, это Лютый вернулся. Подойдя к кровати, прилёг рядом со словами:

— Артём вчера ночевал здесь, я сходил сейчас к нему в комнату, попросил, чтобы вместо меня сегодня съездил на автозавод, проконтролировал там работу. Я чуть позже съезжу в строительную компанию. А сейчас хочу побыть с тобой и нашим малышом, хоть ты пока его и прячешь в себе, — объясняет он мне. А я в шоке от того, что он пытается проявлять знаки внимания.

«Спрашиваешь, не против ли я? Будто если была я бы против, ты прислушался бы к моему мнению!»

— Не думала что ты такой вежливый и заботливый, — стебусь я над ним.

— Почему так говоришь? — спросил он меня, сделав удивлённый взгляд.

— Знаешь ли, когда твои люди похищали меня, они не спрашивали: «Мы тут это, пришли тебя похитить. Нам босс приказал сделать это, только он предупредил, что если вы против, то мы не будем вас трогать», — ответила я ему, изобразила насколько могла мужской голос и спародировала разговорную манеру его громил.

— Это сейчас был укол? — задал он мне вопрос, а сам смеётся, будто я сказала это для того чтобы он повеселился, другому бы на его месте стыдно сейчас было.

— Можешь называть это уколом, но для меня ты остаёшься моим похитителем! — ответила гордо, надеясь на то, что у меня сейчас есть привилегии, а он вынужден будет промолчать, ведь я ношу под сердцем его ребёнка.

— Как же с тобой сложно! Я же объяснял тебе уже всё. Смотрю, ты по-хорошему не понимаешь? Ладно! — произнёс это, загадочно улыбаясь.

Лев резко приблизился ко мне. Одну руку быстро просунул под мою талию, другой обхватил сверху, соединив руки в замок за моей спиной, крепко прижал к себе.

Всё это произошло очень для меня неожиданно, а даже охнуть не успела.

— Что ты делаешь? Отпусти! — возмущенно говорю я Лютому.

— Что делаю? Раз не понимаешь и не принимаешь мои объяснения, относительно твоего похищения, то придётся объяснить тебе всё по-другому, — сказал это и впился в мои губы смачным поцелуем…

Глава 38

Лютый

Целую её обалденно тёплые влажные губы, одновременно не могу не обращать внимания на её стройную фигуру, идеальные груди и красивое лицо. Непокорная так красива от кончиков волос до кончиков пальцев, что мои глаза рассматривая ее получают эстетический оргазм. Не могу не пожирать Ангела взглядам в те короткие моменты, когда на секунду или две отрываюсь от её пухлых и красивых губ.

Она тоже стала целовать меня в ответ, делает это с такой страстью, что у меня заранее фантазия разыгрывается. Представляю, что сейчас между нами будет. Многообещающее начало, учитывая то, как страстно мы целуемся.

«Ты не представляешь, как дико ты заводишь меня! Лишь тебя хочу, всегда, как в первый раз тебя желать буду, точно это знаю!»

Развязав пояс на её талии, снял медленно с малышки халат, следом стянул трусики, вцепившись зубами спереди, сзади помогал себе руками. Когда я ухватился зубами в её трусы красного цвета, то коснулся губами её лобка. Ангелину это касание явно завело, с её уст сорвался первый стон, дыхание стало учащённым. Повернул аккуратно Ангела, уложил на спину, спешно стянул и с себя трусы. Пока остатки мозга не скатились к паху, дал себе обещание не торопиться.

«Говорила, что я изнасиловал тебя?! Сейчас посмотрим! Доведу тебя до такой точки кипения, что сама будешь умолять меня, чтобы я в тебя вошёл! Вряд ли у тебя потом язык повернётся ещё раз сказать, что овладел тобой насильно!»

Островская ничего не говорит, не просит меня остановиться, это уже хорошо. Ждёт моих дальнейших действий.

«Никогда этого не делал ни одной девушке, но ты особенная в моей жизни! Тебя даже хочется вылизать, причём очень хочется. До встречи с тобой подобные лаки вызывали у меня брезгливость! Что ты со мной сделала? С ума свела!»

Всё это время обе мои руки на её бёдрах, Ангел продолжает лежать на спине, я истязаю её поцелуями чуть выше складок, но не касаюсь клитора. Уверен, она желает, чтобы я начал языком вылизывать её между ног, но специально не тороплюсь, хочется, чтобы накал страсти между нами взлетел до высшей отметки.

Потихоньку поцелуями поднимаюсь всё выше. Добравшись до её обалденной груди, страстно целую одну, потом другую. Делаю это так нежно, что сам себя не узнаю. Так я ещё ничью грудь не ласкал. Языком и верхней губой зажимаю сосок, слегка оттягиваю, после нежно целую у основания, с боку. Каждое действие и касание разгоняют моё возбуждение до невиданного ранее предела.

Семёновна начинает чаще издавать стоны, значит, я всё делаю правильно. Вновь впиваюсь не очень грубо, но плотным поцелуем в её сосок, через некоторое время начинаю целовать Ангела в шею, одновременно раздвигаю коленями ноги моей малышке.

«Как я хочу в тебя войти!»

Впиваюсь в её губы страстным поцелуем. Блин, столько времени без нее, неудивительно, что веду себя, как дикарь. Она целует меня в ответ, движения и касания наших губ получаются настолько идеальными, что можно кончить от одного лишь умопомрачительного поцелуя.

Даже запах её тела сводит меня с ума. Пока мы как сумасшедшие впились с дикой страстью друг другу в губы, стремительно сменяя ракурс поцелуя, соски Ангела периодически касаются моей груди. Каждая мелочь в происходящем между нами доводит меня до сумасшедшего возбуждения.

Малышка хватает меня за ягодицы, ногтями впивается мне в кожу, намекая, чтобы уже вошёл в неё, но я не сделаю этого, пока не услышу это из ее уст. Пусть попросит. Не нужны мне новые обвинения в том, что я якобы насиловал её.

«Думаю самое время! Ещё немного и будешь умолять меня, чтобы я ввёл в тебя своего большого каменного зверя!»

Спускаюсь обратно, всё ниже и ниже. Смачно поцеловав в шею Ангелину, после поцеловал в грудь, живот, лобок… Останавливаюсь и замираю в сантиметре над её лепестками. Провожу языком очень медленно сначала с одной стороны, затем с другой, но не касаюсь середины. Она разочарованно выдыхает. С расчётом на неожиданность, еле касаясь, провёл снизу вверх по лепесткам Ангела. Она застонала так, будто умоляет меня приступить к активным действиям, но без слов.

«Не