—Может мне еще и паранджу надеть?

—Хм, мне такой вариант очень нравится, конечно, но нет. В этом будет неудобно, — хмыкаю, представляя реакцию Васи, когда она поймет, что к чему.

—Хорошо.

Малышка послушно кивает, мягко слезает с меня и подозрительно смотрит вниз, прикусывая губку. Да, мы тут с тобой не плюшками баловались. И явно уже поздно о чем-то говорить, потому что я заведен до максимальной возможной точки. Из последних сил держусь, потому что, бляха, над этим свиданием я реально голову поломал.

Вася уходит, оставляя меня одного, и я заваливаюсь на кровать, раскинув руки в разные стороны. Нравится мне ее комната, ничего лишнего, только все портит пятно на потолке. Соседи затопили?

Не так помпезно, как я привык, но со вкусом. Привык я жить на широкую ногу, а надо бы научиться жить по средствам или найти работу, которая будет в полной мере удовлетворять мои хотелки, да хотелки этой малышки. Хотя что-то мне подсказывает, что она как раз не будет говорить абсолютно ничего. Но это не отменяет того факта, что я буду стараться ее радовать так часто, как смогу.

Да, надо бы тачку скинуть, да прикупить что попроще, мне эти понты и даром не упали. Либо пробить по каналам вариант работы покруче, да нашего героя приплести, у него так вообще семья на шее будет, мне в какой-то мере проще. Но дети высасывают максимально много ресурса и к тому времени я должен уверенно стоять на ногах.

Запоздало пролетает мысль, что я только что подумал о детях. Черт, что со мной происходит и где тот забивающий на все хер Белый? Среди прочего, эта версия мне самому нравится больше.

Когда Вася появляется передо мной в свободном свитере, сожравшем ее фигуру, я буквально стону от боли. Но так теплее, да и сам я говорил одеться именно таким образом, так чего канючить как дитя малое?

Я хочу и чулки, и свитер, и ее голенькую. Привет, расстройство личности.

Волосы она заправила в высокую гульку, неудобно.

Встаю рывком с кровати, застегивая рубашку.

—Распусти, — коротко отдаю приказ, и малышка моментально тянется к пучку, но я первее, быстрее. Шустрее ее раз в дцать. Шелковые пряди приятно ложатся в руку. Василиса замирает, прикрывая глаза, а я в это время погружаю пальцы в густую шевелюру.

—Ох, — Вася тихонько подает голос, а я отпускаю опавшие по спине пряди кудрявых волос.

—Так лучше, — наклоняюсь к малышке и веду губами по щеке. — А теперь пойдем, — останавливаюсь у губ и выдыхаю в полу распахнутые розовые лепестки.

Вася резко открывает глаза и по расширившимся зрачкам я вижу, что ей ой как нравится, а еще вижу свой безумный взгляд в отражении ее огромных глаз.

Мы быстро собираемся, и как только спускаемся вниз, Вася вдруг застывает на месте, понимая, как именно мы будем добираться.

—Нет, — коротко отвечает Вася, складывая руки на груди.

—Да.

—Никогда в жизни, и тебе я вообще-то тоже не советую, да что там не советую, я крайне против таких мероприятий. Сейчас уж точно! — Вася хмурится и смотрит на меня с упреком. Да, согласен, что не очень уж дальновидно кататься на мотоцикле после той аварии. Но страха нет, теперь пришла мудрость. Целый вагон.

—Я не гоняю.

—Давай не подменять понятия. Я не алкаш, а дегустатор, я не наркоман, а просто расслабляюсь, а не торчу на скорости, а просто катаюсь, я не игрок, а просто играю. Это все одно и тоже, ок, да?

Повисает молчание. Такое можно резать словно горячим ножом режется масло. А я вместо очевидной злости, когда меня тыкают словно нашкодившего котенка, поглощает радость. Она волнуется обо мне, и я улыбаюсь, делая шаг к своей девочке.

—Ты очень плохая училка, малыш, но да, согласен по всем фронтам.

Вася склоняет голову и выдыхает.

—Рустам, я не пытаюсь тебя поучать, я просто…волнуюсь.

—Я знаю. Но тут вопрос. Ты мне доверяешь?

Эти голубые глаза так пронзительно смотрят в мои, что и отвечать не нужно, но я жду ответа как манны небесной.

—Я…тебе доверяю.

—Вот и славно, тогда бери шлем, тот, что меньше, и приготовься к самому потрясающему опыту в своей жизни.

27. Романтика и только она

ГЛАВА 27

ВАСИЛИСА

Стою и смотрю на эту машину убийств, серьезно именно машину для убийств, а в голову тысячи вариантов приходят, как бы сбежать да подальше, лишь бы не катиться на этом чуде-юде. Рустам же смотрит на меня пристально-изучающе, словно считывает мельчайшие реакции. Какие могут быть у меня реакции после того, что я услышала? Как минимум, захотелось вырвать себе язык, потому что я тогда не подумав ляпнула о матери.

Сейчас же мне безумно стыдно до какой-то истерической потребности выплакаться, выплеснуть всю боль за него и за нее, человека, которого я никогда не знала, но в глазах ее сына смогла увидеть бескрайнюю любовь, которая говорит о многом о ней как о человеке. Возможно, дело в простой женской солидарности.

А еще приходит жуткая злость на отца Рустама. С виду такой приглядный мужчина, и я бы ни за что не сказала, что он мог бы такое творить, нет в нем блядского шлейфа несмотря на то, что красив. Даже очень. Но моя интуиция еще в первую встречу прошептала, что не может быть он плохим человеком, ну веет от него хорошим. Да уж, интуиция шептала, чего она на тебя не накричала в ситуации с бывшим? Правильно ведь говорят, в своем глазу и бревна не увидишь, а в чужом соринку заметно, так и здесь, со своими проблемами сложнее всего справиться, а в отношении чужих — легко и просто.

—Малыш, я клянусь, тебе понравится, — Рустам подходит, поднимает мою голову за подбородок, а у меня и правда все тело дрожит от страха. Я всегда боялась мотоциклов, еще с той поры как сосед разбился на обычном чопере со своей девушкой. И еще так глупо упал, всего-то влетел в небольшую яму на небольшой скорости, но вылетел и переломался вместе с девушкой. Так и закончилась жизнь двух молодых и хороших ребят.

—Обещай ехать медленно.

—Обещаю, я всегда сдерживаю обещания. Слово джигита, — ухмыляется и прихлопывает ногами в национальном стиле.

—Давай сюда свой шлем.

—И предвосхищая твой вопрос. Это новый шлем, и никаких баб я не возил.