Если я хочу уничтожить трон, я должна остаться в живых. Чтобы выжить, я должна победить. Чтобы победить, я должна получить шанс участвовать в бою. Я ждала, затаив дыхание.

Девушка с пшеничными волосами тихо рассмеялась, растопив повисшее напряжение.

– В логике ей не откажешь, Ваше Величество. Нет ничего хуже, чем быстрая скучная смерть на арене. Я уверена, она заставит чемпионов попотеть.

Король явно расслабился, глаза его от радости заблестели синевой, и он снова стал выглядеть моложе. Он обратился к стражнику.

– Разместите ее в комнате для претендентов.

Я напрягла все мускулы, чтобы скрыть облегчение, хотя знала, что мне придется сразиться с опытными и беспощадными врагами. Сколько бы я не тренировалась в аббатстве, выйти против бойцов такого уровня я была не готова.

– Ах да, Огнекровная, – добавил король с блеском в глазах, – я буду держать тебя здесь до тех пор, пока ты не выполнишь обещание о зрелищной смерти. Не сдавайся слишком быстро. Удовольствие состоит в наблюдении за борьбой.

Я присела в реверансе.

– Сделаю все возможное, чтобы умереть медленно в угоду Вашему Величеству.

Когда стражники выводили меня из комнаты, вслед мне раздался его злобный смех.

* * *

Стражник привел меня в комнату без окон, с простой деревянной кроватью и умывальником. Итак, еще одна тюрьма, только более комфортная. Когда дверь за мной закрылась, я повернулась и постучала по ней, проверяя. Она была толстой, но была сделана из дерева. Я могу сжечь ее, чтобы сбежать. Но опять же, даже если мне удастся сбежать и каким-то образом пробраться мимо стражи, мне все равно надо будет уничтожить трон. А я понятия не имела, как это сделать.

Я легла на набитый соломой тюфяк и уставилась в каменный потолок, пытаясь вспомнить все, что брат Тисл рассказывал мне о троне. Но он не говорил, что трон может красть мою силу, и я не знала, как это преодолеть. Может быть, брат Тисл не знал об этом.

Дверь распахнулась, и в комнату вошли двое стражников. Один поставил на пол поднос с едой, и они удалились. На подносе стояла большая деревянная чашка с густой похлебкой и куском хлеба на краю. Я накинулась на еду, закрыв глаза от удовольствия, еда была очень горячей.

Поев, я вернулась на соломенный тюфяк. Но когда дверь снова открылась, я соскользнула с кровати и встала в стойку для защиты – колени согнуты, кулаки подняты, ноги и руки двигались рефлекторно.

В комнату вошла девушка, её пышные сатиновые юбки прошуршали о дверь, прежде чем она закрыла ее за собой. Глаза ее расширились, а золотисто-пшеничные брови приподнялись в удивлении, когда она увидела меня в боевой стойке.

– Готова к бою, я вижу, – сказала она своим мелодичным голосом. – Это хорошо. Но побереги силы для арены. Они тебе понадобятся.

Это была девушка из тронного зала, которая помогла убедить короля, чтобы тот позволил мне сражаться. Я расслабила мышцы и опустила кулаки.

– Кто ты?

Она окинула комнату взглядом.

– Немного простовато, конечно. Но если ты выиграешь достаточно поединков, они найдут для тебя что-нибудь получше. Это стимул. Кроме того, ты будешь жить. Ведь быть живой и сражаться гораздо лучше, чем быть мертвой.

– Я думала, ты хочешь, чтобы я эффектно умерла на глазах у восхищенной публики.

– Именно это я и сказала, – она помолчала, разглядывая меня. – Меня зовут Марелла. Мой отец, Лорд Устатиус – тот, который тоже говорил сегодня, – самый верный советник короля, точнее трех королей подряд. Вот увидишь, я ценный союзник.

Заносчивый старик, который все твердил о силе – единственном, что имеет значение. Но мне было непонятно, как я, в моем нынешнем положении полнейшего бесправия, могу пригодиться ему или его дочери.

– И что же я должна сделать, чтобы заработать твою… – я замялась, не зная, как назвать то, что предложила эта девушка.

– Дружбу? – спросила она. – Это просто. Ты должна оставаться в живых. Выигрывать битвы. Стать быстрее и сильнее своих противников.

Я подняла руки.

– Вряд ли буду сильнейшей.

– Я говорю не о силе мышц, но о силе твоего дара. Используй его в полной мере. Будь безжалостной.

– Не думала, что меня здесь будут поощрять безжалостно использовать дар огня, особенно против одного из ваших бойцов.

– Это единственная причина, по которой ты все еще жива, – сказала она. – Ты должна превратить бои в настоящее зрелище и убивать чемпионов короля. Если же ты собралась умереть сразу, то я зря рисковала.

– Рисковала? Чем же?

– Король мог разгневаться, когда я предложила ему попробовать тебя в бою.

– Неужели?

– Его характер изменчив и весьма непредсказуем. Он не в состоянии сам себя контролировать. Он слышит голоса… и уступает их воле… а они подталкивают его к кровожадности и жестокости. Скажешь что-то не так и окажешься в тюрьме или на арене. Или он сам убьет тебя собственными руками. Так что да, Руби. Это был большой риск.

Я немного вздрогнула при звуке моего имени. Она могла бы назвать меня Огнекровной, как король, или огненной дрянью, как нравится капитану, но вместо этого она произнесла мое имя.

– Ты осмеливаешься говорить такие вещи о короле? – спросила я едва слышным шепотом.

Ее брови поднялись.

– А ты собираешься кому-то об этом рассказывать?

Я покачала головой.

Уголки ее губ приподнялись в подобии улыбки.

– Конечно, нет. Ты же умная. И мы обе хотим одного и того же. Чтобы ты была жива.

– Тебя-то почему это волнует? Что значит для тебя Огнекровный?

– У нас много общего, гораздо больше, чем ты думаешь. Я хочу быть если не другом, то хотя бы союзником. Если ты не можешь думать обо мне так, то пусть я буду врагом, с которым у тебя общая цель.

– И эта цель?

Она развела руками и улыбнулась.

– Пока у тебя одна цель – остаться в живых. Это будет довольно сложно.

– И это все, что ты хочешь от меня?

Она задумалась.

– Еще мне хочется получить ответы на несколько вопросов. Сколько тебе лет?

– Семнадцать.

Глаза ее торжествующе засветились.

– Брат Тисл, должно быть, был в восторге, когда нашел тебя.

Я чувствовала, как кровь отливает от моего лица.

– Ты его знаешь?

– Конечно. Он служил здесь, в замке, до того, как его отправили в аббатство на горе Уна. И, если говорить об аббатстве, кто тот таинственный молодой человек, который жил там с тобой? Тот, что всегда в капюшоне?

Я едва удержалась, чтобы не спросить, откуда она знает об Аркусе. Но потом вспомнила, что он вырос здесь, при королевском дворе. Марелла, должно быть, знала его. Как мне хотелось расспросить ее о нем: каким он был в детстве, что с ним случилось. Но я не могла рисковать, открывшись этой незнакомке.