— Так что же ваше полено видело, миссис?

— Я, во-первых, не миссис, а мисс, — уточнила пожилая женщина, — а если вас это интересует, то спросите, пожалуйста, у него, — и она поднесла полено прямо под нос специальному агенту.

Но тот от изумления не нашелся, что спросить и сказать. Он только моргал глазами, глядя на растрескавшуюся кору и на два отполированных до блеска сучка.

— Я так и знала, что вы ни о чем у него не спросите, — раздосадованно сказала женщина, резко отвернулась и, баюкая полено, заспешила к выходу.

Шериф опустил глаза. Он не очень-то хотел смотреть в лицо специальному агенту, боясь встретиться с ним взглядом.

Но вскоре Дэйл утешился, потому что Норма принесла и поставила перед ним две порции сочного ароматного вишневого пирога. И вновь застучала ложечка о блюдо, и вновь, расплываясь в блаженной улыбке, специальный агент ФБР принялся поглощать пирог.

Постепенно замирала жизнь в Твин Пиксе. Близилась ночь. Уже сгустились ранние зимние сумерки, уже на небе появилась луна, мерцали звезды. Дул сильный ветер, который поднимал невысокие волны на озере, который шумел в густых ветвях елей Добсона. С деревьев с треском сыпались на землю сухие сучья.

Во всех домах горел свет, и казалось, что ничего страшного не может происходить в Твин Пиксе в это время, настолько был мирным свет в окнах.

В это время все жители занимались своими обычными домашними делами. Кто готовил выловленную с утра форель, кто уже садился за ужин, а кто смотрел телевизор.

В доме Джонсонов, который стоял на окраине городка, тоже горел свет. На кухне за столом сидел Лео Джонсон. Его волосы, как и всегда, были туго стянуты на затылке в косичку. Но занятие его было немного странным.

Он на небольшой разделочной доске вспарывал остро отточенным ножом большой мяч для игры в регби. Острый нож легко разрезал кожу, и разрез получался ровным и аккуратным. Глаза Лео бегали из стороны в сторону, как будто он боялся, что сейчас кто-нибудь застанет его за этим странным занятием. Разрезав мяч, он быстро выбросил из него начинку в контейнер для мусора и принялся разглаживать разрезанный кожух мяча. Но тут скрипнула входная дверь:

— Эй, Лео, я уже пришла, — крикнула из прихожей Шейла. — Норма, спасибо, что подвезла, до свидания.

Дверь закрылась, и Шейла с большим пакетом в руках направилась в кухню. Лео страшно засуетился. Он скрутил разрезанный кожух мяча и засунул его на самую верхнюю полку кухонного шкафчика. На самую высокую, чтобы туда не смогла дотянуться Шейла. Для надежности он прикрыл мяч жестяной банкой с крупой.

Когда Шейла зашла на кухню, Лео стоял, нагнувшись над умывальником. Сначала Шейла ничего не поняла. Она почти никогда не видела мужа на кухне, чтобы он готовил какую-нибудь еду. Он никогда не занимался домашними делами, все приходилось делать Шейле.

— Привет, Лео, — сказала Шейла, — я принесла тебе немного пирога.

Она принялась распаковывать большой бумажный пакет и с недоумением смотрела на мужа, который взял с умывальника большой белый кусок мыла и опустил его в длинный шерстяной носок. Так всегда делала Шейла, когда собиралась мыть посуду.

— Ты что, собрался мыть посуду? Но раковина же пуста, — удивилась Шейла.

Лео ничего не ответил ей, встряхнул носок, мыло опустилось в самый его низ.

— Где моя рубаха? — зло спросил Лео.

— Какая рубаха? — деланно изумилась Шейла.

Она-то прекрасно помнила, что спрятала синюю рубашку мужа, испачканную кровью, в комод, стоявший на улице возле стиральной машины.

— Где моя рубаха? — повторил Лео.

— Не знаю, — сказала Шейла.

— Синяя рубаха была моей любимой рубахой, — сказал Лео.

— Не знаю, — лепетала Шейла, — я не видела ее уже несколько дней.

— Я тебя сейчас научу как беречь мои вещи.

Лео схватил шерстяной носок за конец и крутанул его в руках.

— Лео, Лео, что с тобой, — заговорила Шейла.

— Сейчас узнаешь. Я научу тебя, как обращаться с моей собственностью.

— Лео, я тебя не понимаю.

— За последний год ты потеряла две вещи. И я сейчас преподам тебе урок как обращаться с моей собственностью, как ее надо беречь.

Он как пращу раскручивал над головой длинный синий носок с тяжелым куском мыла. Шейла все поняла. Она медленно отступала в угол кухни. А Лео с горящим взглядом приближался к ней. Шейла уже слышала, как свистит, рассекая воздух, носок с бруском мыла. Она, не найдя выхода, зажатая в углу, медленно опустилась на пол и прикрыла голову руками.

— Я тебе покажу, я тебя научу беречь мою собственность.

— Лео, не надо! Лео, остановись! — кричала Шейла.

— Нет, я должен преподать тебе урок на будущее, чтоб никогда…

— Лео, Лео, не надо!

Носок с мылом опустился на спину Шейлы, на руки.

— Лео, Лео, не надо!

Но мужчина с обезумевшим взглядом раз за разом опускал носок на спину, на голову, на руки, на ноги Шейлы.

Та сжалась в комок и принялась громко рыдать. А Лео подошел к приемнику и повернул ручку. Оглушительная музыка заполнила кухню, и сквозь звуки музыки невозможно уже было услышать истошные вопли Шейлы. Лео вновь принялся бить свою жену.

— Тебе больно? Больно?

— Да, да, мне больно, — кричала Шейла.

— Сейчас тебе будет еще больнее, еще больнее! И Лео колотил носком с мылом свою жену.

— Я покажу тебе, как беречь мою собственность, я научу тебя уважать ее.

Но носок вырвался и с размаху ударился о холодильник и залетел под кухонный стол. Лео не стал его доставать.

— Уберешь здесь все, чтоб было чисто. Тебе все ясно? Ясно тебе, я спрашиваю?

— Да, да, Лео. Мне все ясно.

Он зло сбросил со стола кусок вишневого пирога и растоптал его ногой.

Гость в доме Хайверов. — Джозеф демонстрирует свои хорошие манеры родителям Донны. — Несмотря на предупреждение шерифа Бобби и Майкл не отказываются от своих планов. — Опрокинутый мотоцикл. — Доктор Лоуренс Джакоби разговаривает с Розалиной, посвящая ее в свои секреты. — В кабинете доктора Джакоби звучит голос Лоры Палмер. — Золотое сердечко и кокосовый орех.

В доме Хайверов было включено все освещение. В гостиной на столе стояло три прибора. Рядом с каждым прибором высилась толстая восковая свеча в серебряном подсвечнике. Стояли бокалы, лежали серебряные вилки, ложки и ножи. Все было готово к ужину. Зазвенел звонок. Донна Хайвер заспешила открыть дверь. Через несколько секунд она вошла в гостиную, пропуская вперед Джозефа. Доктор внимательно посмотрел на Джозефа. Миссис Хайвер развернулась в своей инвалидной коляске и приветливо улыбнулась молодому человеку.