в центре самая-самая элита жила-обреталась. И свалила она, скорее всего, из города, в южных предместьях которого уже советские и немецкие танки-пушки стоят.

Отличный авиаудар получился. Нет больше Лондонского Сити, нет здания Парламента с Биг-Беном, нет пафосного Королевского дворца. Культурное наследие, говорите? Не готов я менять сотню тысяч жизней своих солдат на красивые фотки в альбомах будущих туристов. И Сталин сейчас не готов на такой размен. В прошлой истории спасли мы много европейских городов от полного разрушения. Спасли ценою жизней наших солдат. А в благодарность получили… Если бы ничего не получили – и то ладно. Но ведь получили – и снос памятников освободителям, и глумление над могилами погибших, и признание освободителей оккупантами и агрессорами. Хрен теперь вам. Захотите после капитуляции восстанавливать порушенное – флаг вам в руки. А мы будем о своих думать-заботиться. Сможете своими для нас стать, тогда, конечно, поможем. Но пока вы все здешние для меня, для нас – чужие, и жизни свои мы класть за сохранение вашей истории-культуры не подряжались.

Утром опять над Лондоном появилась девятка «Ил-4». И опять летят и кружатся листовки.

«Жители Лондона! Прошедшей ночью бомбовым ударом с двухсот тяжёлых бомбардировщиков был стёрт с лица земли центр вашего города. Предстоящей ночью будет нанесён очередной бомбовый удар. В этот раз в налёте будут задействованы две тысячи бомбардировщиков. Командование Группы советских и союзных войск в Британии настоятельно рекомендует всем жителям Лондона покинуть город. Генерал-полковник Брежнев».

И ночью опять прилетели обещанные самолёты. Удар наносился по юго-восточным районам Лондона. Зона разрушений размером восемь на десять километров получилась.

Ещё до рассвета шестого июня передохнувшие и усиленные соединения группы войск опять двинулись вперёд. На юге мотострелковый и танковый корпуса РККА от Саутгемптона ударили на Солсбери с дальнейшей задачей выйти на вторые сутки наступления к Бристолю. Этим ударом мы должны были отрезать от Британии четыре самых юго-западных графства Королевства. Вслед за советскими корпусами, во втором их эшелоне, идёт пехотный корпус Югославской народно-освободительной армии. У югославов задачка – встать в оборону на рубеже Саутгемптон – Солсбери – Бристоль и не допустить прорыва частей британской армии из отрезанных от сухопутного сообщения с остальной страной графств.

Немецкий механизированный и итальянский мотопехотный корпуса начали наступать от Гилдфорда на Рединг, охватывая Большой Лондон с запада. Последующей задачей для этих корпусов является перекрёсток дорог у Хай-Уайкомба.

Итальянские пехотные дивизии, что занимали позиции к юго-востоку от Лондона, должны к концу сегодняшнего дня выйти уже в, собственно, лондонский район Бексли, к зоне разрушений сегодняшней бомбёжки.

Отрезанная пока Темзой от основных сил на плацдарме группировка наших войск в Саутендон-Си уже разрослась почти до полнокровного мотострелкового корпуса – две бригады морской пехоты, две танковые бригады, мотострелковая дивизия и свежесформированная югославская танковая дивизия. У этой группировки на сегодня-завтра задача на овладение районом к востоку от линии Стэнфорд-ле-Хоп-Базилдон-Молдон.

У британцев откровенно не хватает сил для парирования наших ударов. Хотя отдельные населённые пункты они превращают в крепости и пытаются отбиваться. Зря. Такие городки-крепости мы обходим, и за них принимается авиация и тяжёлая артиллерия. Иногда шутим-хулиганим, закидывая обороняющихся дымовыми снарядами-бомбами с примесью слезоточивого газа. На фоне всеобщего нервяка по поводу химоружия это приносит изумительные результаты. Гарнизон, как правило, после таких ударов разбегается в разные стороны, как тараканы.

В ночь с шестого на седьмое июля опять был авианалёт на Лондон. На этот раз мы напряглись и смогли отправить на британскую столицу аж три тысячи двести тяжёлых бомбардировщиков. И развалили в щебень почти всё лондонское правобережье Темзы.

Утром седьмого июля на позиции итальянцев в Бексли вышел с белым флагом британский капитан, представившийся адъютантом командующего обороной Лондона, генерал-лейтенанта Грассета. Капитан потребовал встречи с генералом Брежневым. Переговорщика резво доставили в Эшфорд, в штаб Группы войск.

«Ну чего тебе, болезный?»

– Если русские войска прекратят огонь и закончатся бомбардировки Лондона, то генерал Грассет готов в течение двух суток вывести все обороняющие Лондон воинские части на рубеж Уотфорд-Брентвуд.

«Ага, щаассс! Раскатал губу!»

– Нам это неинтересно. Огонь может быть прекращён только в случае капитуляции лондонского гарнизона. Так и передайте генералу. Или вы сдаётесь, или мы превратим Лондон в большой карьер для добычи строительного щебня. Сегодня ночью к очередной бомбёжке присоединятся и американские самолёты из Ирландии. Так что ждите три волны по полторы тысячи бомбардировщиков в каждой. Всё, свободны.

Капитана отвезли обратно в Бексли. А ещё через два часа к итальянцам через развалины выбрался небольшой кортеж из двух мотоциклов и одного внедорожника. Во внедорожнике сидел сам генерал Эдвард Грассет. Генерал заявил примчавшемуся по такому случаю на передовую итальянскому комдиву, что гарнизон Лондона капитулирует.

Ну Лондон – не вся Британия, и принимать капитуляцию я послал Маргелова. Будут потом десантники гордиться, что их командующий Лондон на штык взял. А мне и так есть от чего щёки надувать, один Стамбул только чего стоит.

К вечеру седьмого июля немецкие и итальянские части насквозь прошли весь Лондон и закрепились на северных его окраинах.

Получилось! Двух недель не прошло с начала нашей высадки на Британских островах, а мы уже Лондон взяли. И потери у нас не особо великие. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Убитыми Группа потеряла менее двадцати тысяч бойцов. По бронетехнике убыль исчисляется тремя десятками. А у бриттов всё гораздо печальнее. Почти сто тысяч уже их трупов насчитали, и это ещё неизвестно, сколько в лондонском гарнизоне полегло. Бронетехники и крупнокалиберной артиллерии мы у британцев насшибали по несколько сотен. Ну и цифра по военнопленным в наших лагерях скоро за сотню тысяч переберётся.

Звоню Сталину. Докладываю о взятии под контроль британской столицы. Верховный доволен. Шутит. Обещает дать команду на изготовление медалей «За взятие Лондона». Прошу надпись на медали сделать на четырёх языках. На русском, сербском, итальянском и немецком. Все впахивали, и эта победа тоже общая.

Утром восьмого, пока британцы охреневают-переваривают потерю Лондона, советский танковый корпус от Бристоля наносит удар по направлению к Бирмингему. Туда же от западных окраин Лондона устремляется немецкий мехкорпус. По данным разведки, основные структуры госуправления Британии как раз в Бирмингеме квартируют, хотя есть информация, что в Эдинбурге уже готовят помещения для правительства. Правда, непонятно, как этот переезд в Шотландию будет выглядеть. По данным той же разведки и опроса военнопленных, выходит, что Британия поделена пополам полосой карантина от Ливерпуля на берегу Ирландского моря, на западе, через Манчестер, Лидс и Йорк, до североморских берегов Восточного Йоркшира. То есть посуху, не зацепив по пути заразу, из центральной Англии в Шотландию никак не проехать. Про путь по морю пусть не вспоминают. Кончилась Владычица морей. И британские