Мэй

Она срезала последние выбившиеся отростки живой изгороди и рукавом вытерла лоб. Сегодня было жарко. Подождем, когда Филип обнаружит, что на обед у них холодное мясо, и это после салата с сыром, который она оставила ему в холодильнике. Наверняка он что-нибудь скажет по этому поводу.

Она принесла из сарая щетку и собрала срезанные ветки в пакет. Как раз в тот момент, когда она складывала последний пакет в свой зеленый садовый мешок, из соседнего дома появился Шон, который явно торопился.

– Ты выглядишь так, будто куда-то опаздываешь.

Он не остановился.

– К Бернарду, мы сегодня встречаемся в городе. – Выходя на дорогу, он поднял руку. – Хорошего вечера.

– Тебе тоже. – Вот еще одна парочка, выходящая в свет. Она потащила мешок с ветками вдоль задней стороны дома, потом вошла внутрь, чтобы нарезать холодное мясо и положить его на две тарелки.

Может, это и было очень рискованно, но она добавила огурчиков.

Бернард

Без десяти шесть, наконец-то. Он достал деньги из кассового аппарата, сложил монеты в мешочек, связал купюры и положил все в свой кожаный портфель. Затем вышел на улицу, чтобы еще раз посмотреть на две новые камеры. Жаль, что они висят так, что портят фасад магазина, но, видимо, это неизбежно.

Он помахал мисс Дули, которая вышла из булочной, расположенной через дорогу, затем внес внутрь магазина корзины с нераспроданными цветами и вкатил подставку для корзин. Пока никаких признаков Шона. Такая жара… просто невыносимая.

Напоследок он еще раз оглядел свои владения – завтра нужно заказать больше гипсофилы. Он пошел к двери, чтобы вывеску «Добро пожаловать, мы открыты» поменять на «Извините, мы закрыты», и в этот момент кто-то снаружи толкнул дверь.

– Вы еще работаете? – При этих словах Бернард почувствовал запах алкоголя.

Бернард кивнул.

– Да, конечно, вы как раз вовремя. – Он развернулся, чтобы поставить на прилавок свой портфель. – Чем я могу…

Это были его последние слова перед тем, как что-то холодное и тяжелое ударило его по затылку.

Шон

Он шел по улице быстрым шагом, почти бежал. Осталось пройти два дома, а значит, он опоздает на десять минут. Шон уже вспотел так, как будто и вовсе не принимал душ. Он посмотрел на небо – собирались свинцовые тучи. Похоже, ночью будет гроза, зато воздух станет свежим.

Мимо него прошли две девочки-подростка, одна из них, более крупная, грубо в него врезалась и даже не потрудилась принести извинения. Эти подростки могут быть такими отвратительными, куда катится мир.

Подойдя к дому, где находился магазин Бернарда, Шон заметил новые камеры, они торчали на самом виду. Бернард их уже наверняка ненавидит за то, что они испортили ему чудесный деревянный фасад, который, похоже, оставался неизменным с тех пор, когда его родители открыли этот магазин, а это было более сорока лет назад. Но, по крайней мере, теперь Бернард в безопасности.

С витрины все уже было убрано. На двери слегка покачивалась табличка «Добро пожаловать, мы открыты». Вряд ли Бернард забыл ее поменять – на него это не похоже.

Дверь была приоткрыта. Шон ее толкнул и зашел внутрь.

– Эй!

Перед его глазами предстала такая картина: перевернутые корзины, разбросанные цветы, покосившиеся столики. Понадобилось немного больше времени, чтобы заметить красную струйку шириной в палец, которая вытекала из неподвижного тела Бернарда и лениво, подобно змее, тянулась по виниловому полу к ногам Шона.

Пол

Зазвонил мобильный. Он его вытащил, прочитал на экране: Джон М, после чего отклонил вызов. Это по работе – может подождать. Остановившись на следующем светофоре, он снова набрал Франческу и снова услышал ее автоответчик.

Он безумно боялся ехать домой: он боялся того, что его там ожидало. Неужели Франческа действительно решила его бросить? Вдруг она уже уехала, забрав с собой дочь?

Вдруг он больше никогда не увидит Франческу?

Эта мысль оказалась для него просто невыносимой. Больше никогда не прикоснуться губами к теплому поту на ее коже, больше никогда не дотронуться руками до ее обнаженного тела, такого горячего и такого чувственного…

Нет, он не мог об этом даже подумать. Ничего еще не кончено, такого не может быть. Франческа не бросит его после одной-единственной ошибки. И она со зла про Луку. Это неправда. Франческа любит Пола. Он это знал и без ее слов. Она бы не расстроилась из-за Кармел, если бы не любила его, ведь так?

Франческа не отвечала на его звонки, хотя он все утро пытался до нее дозвониться, сразу, как только избавился от этого чертового Билла Херли, который с таким удовольствием наблюдал за развернувшейся перед ним сценой. И который пялился на Франческу, пока она бушевала, а затем смотрел на Пола, стараясь сдержать ухмылку. Он наверняка уже всем все рассказал и получил от этого большое удовольствие – Пола Райана застукала его итальянская секс-бомба, и он огреб по полной программе. Пол Райан и его крошечный пенис.

А эта тупая маленькая шлюшка нарисовалась у его работы и вела себя так, как будто ничего не случилось, как будто то, что она сделала, – это всего лишь неудачный розыгрыш. Если бы он в этот момент не опаздывал на встречу, то сказал бы все, что о ней думает. Тупая корова, взяла и разболтала их секрет. Все испортила.

В его мысли ворвался вой сирены «Скорой помощи». Пол подождал, пока машина проедет мимо, сирена напомнила ему о вчерашнем дне, когда он сам мчался в больницу. Франческа бросилась к нему, когда он приехал, она плакала и рассказывала, что произошло.

За рулем он автоматически смотрел по сторонам, стараясь разглядеть темноволосую женщину с маленькой кучерявой девочкой. Неужели прошло всего четыре года, лишь четыре года с тех пор, когда он в первый раз зашел в небольшой семейный ресторанчик, расположенный в одном из переулков Перолы, и впервые увидел Франческу Тутторо?

Это был один из тех невообразимо жарких августовских дней, когда все становилось неподвижным и тяжелым от жары, а Пол мечтал о холодной прохладе Ирландии и скучал по свежим летним ливням, напоминавшим ему о доме.

Не то чтобы он сожалел о том, что год назад бросил свою работу в Лондоне, тем более после этой неловкой ситуации с Сарой, которая начала совершенно мерзким образом обвинять его в том, что это он заставил ее сделать аборт, хотя это было полным бредом. Это было их общее решение – бесспорно, именно так и было.

И если бы Сара не была племянницей одного из управляющих директоров, все бы на этом и закончилось. Они бы еще какое-то время поругалась, а потом бы разошлись, и у каждого началась бы своя жизнь, и все, конец истории. Возможно, это создало бы на какое-то время незначительные неудобства на работе, но они легко смогли бы там не пересекаться, учитывая плотный график командировок Пола.

Но у Сары была другая точка зрения на всю ситуацию. Через несколько дней после их разрыва Пола вызвали в офис ее тети, где ему было настоятельно рекомендовано приступить к поиску другой работы, желательно за пределами Лондона. Имя Сары упомянуто не было, разумеется, но тетя держалась с ним очень холодно, и у Пола не было никаких сомнений, почему ему было предложено покинуть компанию.