Немного помявшись, он спросил уже другим тоном:

— Вернешься, обязательно найди меня. Сделаю все, чтоб ты у нас служил.

Я кивнул, понимая, что такие заходы просто так не происходят — штурмовики оценили и приняли за своего. А это много значит.

— Чем я могу помочь?

Вот тут и я задумался. Ну, если предлагают, то почему бы и не похомячить, тем более люди-то от души…

— Плазменных гранат побольше. Пять-шесть электромагнитных. Минимум два комплекта зарядов для пробития обшивки…

— Ты что, опять собираешься корабли на абордаж брать?

— Надо будет, возьму. Если не успею с вами, то придется своим ходом.

За спиной капитана я увидел ухмыляющуюся физиономию одного из его сержантов, но командир шикнул и коротко кивнул, давая команду:

— Все дать лейтенанту и быстро.

Сержант уже деловито ответил:

— Понял, господин капитан, все сделаю.

Через десять минут, увеличив свой арсенал на множество стреляющих и взрывающихся вещиц, торпедоносец покинул корабельный терминал захваченного у драконов малого авианосца. Заложив петлю, так чтоб миновать основную зону, где еще шныряли корабли противника, мы осторожно двинулись через пространство, в беспорядке усыпанное останками подбитых в самом начале боя республиканских кораблей, и в режиме радиомолчания стали осторожно пробираться к району, где совсем недавно был зафиксирован источник кодового сигнала.

Мы так двигались более сорока минут, как заправские бойцы, перелетая от обломка к обломку, скрываясь от всевозможных кораблей противника, шныряющих в этом районе в поиске выживших людей. Подлетев к заветному месту, мы спрятались в тени крупного линкора, в борту и в носу которого зияли крупные проломы — результат удара главным калибром артиллерийского монитора противника. Все это мне тоном лектора рассказывала Гилви по внутренней сети и даже выводила картинку на панель скафандра, чтоб я, сидящий в небольшом отсеке торпедоносца, ориентировался, где мы и что творится вокруг.

— …Вот он, твой корабль. С него периодически идет кодированный сигнал, по которому ведется поиск.

И тут же добавила:

— Обычный околопланетный спасательный челнок, вот только мы не единственные, кто им заинтересовался.

— Что там?

— Сейчас увеличу изображение… Ого.

— Ну что, не тяни!

— Максим, его уже потрошат драконы.

— Показывай.

— Вот, видишь вытянутый корабль с заостренным носом, это легкий эсминец. В боях их почти не используют, а вот чтоб доставить абордажную команду и погонять безоружные спасательные средства, он вполне годится…

Плохо. Очень плохо. Я думал, что все будет по-другому.

— У него есть гипердвигатель?

— Ну, я же говорю легкий эсминец, может использоваться в качестве дальнего разведчика.

— Сколько там может быть драконов?

— Ты его хочешь на абордаж взять?

— Надо сейчас решать, сразу.

— Можно подождать. Они только состыковались.

— Так драконы там всех вырежут.

— Не думаю. Они другие, но явно не дураки. Им нужны специалисты, чтоб налаживать и ремонтировать захваченную технику. Они сейчас всех захватят, но резать уже не будут.

— Разумно. Но меня этот вариант не устраивает…

Вот он момент истины. Хотя их в последнее время уж слишком много получается. Но все равно надо действовать. Высажусь, а там будь, что будет. Как там господин Портос говорил: «Я дерусь, потому что я дерусь…» Ну может, не точно, но принцип верный. Не успел ответить, как Гилви удивленно вскрикнула.

— Максим, входящий вызов на общей волне.

— Чей код?

— Десант.

Странно, но я не стал тянуть, времени и так мало.

— Включай.

Прошло десять секунд, и мужской голос, в котором явно была слышна надежда, почти крича, радостно завопил:

— Эй, на «Сейкоре»! Ответьте! Я же вижу, что вы авторизовали наш код!

— Назовитесь! — это я уже решил взять ситуацию под контроль.

— Лейтенант Мартус, восьмая штурмовая бригада.

«О как, неужели коллеги моего нового знакомого? Доверяй, но проверяй».

— Это значит, вы должны знать лейтенанта Кериана, он тоже из вашей восьмой штурмовой.

— Хм. Он же капитан из нашего батальона…

— Как его зовут?

— Капитан Марона Кериан.

— Правильно. Извини, брат, надо было проверить, а то сам понимаешь…

— Уважаю. Правильно делаешь. А сам-то кто?

— Лейтенант-волонтер Максо Мелан, контрабордажная команда вспомогательного крейсера «Таркон».

В голосе послышались разочарованные нотки, видимо, волонтеры не очень котировались у штурмовиков.

— Кстати, а откуда ты капитана знаешь и когда в последний раз видел?

— Час назад. Он со своим отрядам помог нам зачистить малый драконовский авианосец, который мы взяли на абордаж, чтоб свалить отсюда. У меня там почти вся команда полегла…

Пауза. Новая информация требовала осмысления.

— А ты не врешь?

— Лейтенант, не о том говоришь. Кто вы и откуда? Как нас увидели?

— А мы сидим на том линкоре, возле которого ты сейчас завис. Специальная десантная команда. Линкор получил, и наш катер вместе с транспортным ангаром в груду хлама превратило. Вот теперь сидим в этой железяке и ждем драконовских чистильщиков. А тут вы рядом зависли. Вот и решил спросить наудачу…

— Сколько вас?

— Полная группа — двенадцать человек. Но тут из экипажа линкора еще человек сорок по коридорам шатается, это те, кто не успел эвакуироваться штатными средствами.

— Понятно. На обшивку вылезти сможете и прыгнуть до «Сейкора»?

— Ну сможем. Ты хочешь нас всех к захваченному авианосцу отвезти? Так я ж говорю, тут еще человек сорок, и у них много раненых…

— Туда уже не получится. Почему, потом объясню.

Что-то мне не нравился наш разговор, да и тон тоже, поэтому решил взять ситуацию под контроль.

— Значит, так, лейтенант. Хочешь спасти людей, делай, как скажу. Нет, прощай.

— Ты чего, волонтер?

— Тут недалеко драконы потрошат спасательный корабль со станции. Там находится офицер дальней разведки Империи. У меня задача — его спасти. Драконы на легком эсминце. Заходим по-тихому, берем на абордаж и сваливаем, захватив твоих раненых.

— Ого. Понятно. А пилоты? Ты что сам, эсминец поведешь?

— У меня тут на «Сейкоре» курсант военно-космической академии, специально откомандированный для этой задачи. Десять минут — и вы у меня на обшивке, время пошло…