Имам-мухтасиб Санкт-Петербурга и Ленинградской области Мунир хазрат Беюсов:

«Мое мнение — нельзя относить преступников и террористов к какой-либо конфессии. Религия не призывает к преступлениям. Высказывания господина Кураева могут на дорогого стоить из-за своей провокационной направленности. Такое создается впечатление, что он хочет «натравить» на мусульман представителей других конфессий. Стравить православных и мусульман. У нас сейчас и так достаточно напряженная обстановка и мне совершенно непонятна его позиция как православного священнослужителя. Зачем он это делает? В этом не просматривается стремление к добру и миру. Неужели он стремится к расколу нашего общества, к нарастанию напряженности, к противостоянию людей разных конфессий? Неуместные высказывания и неумные».

Первый заместитель председателя и руководитель аппарата Духовного управления мусульман Европейской части России, член Общественной палаты РФ Дамир-хазрат Мухетдинов:

«Одернут ли профессора Кураева в РПЦ? Поживем, увидим.

Идеи коллективной ответственности и презумпции виновности отнюдь не новы. На разных этапах истории человечества многие народы обвинялись в том, что они заведомо являются негодяями или ущербными в той или иной степени уже по факту своего рождения, по факту принадлежности к той или иной расе, этносу или религии. Как показывает история, подобные идеологемы особенно назойливо начинают циркулировать тогда, когда политики планируют агрессию по отношению к той или иной общности. К моменту, когда костры инквизиции или печи Освенцима топят живым человеческим материалом, общественное мнение, как правило, бывает уже подготовлено к тому, что на самом деле горит недочеловеческий материал, второй или третий сорт.

Исламофобия — прочно укоренившийся на Западе тренд. Когда в Пакистане, Афганистане и других точках мира от НАТОвского оружия сотнями гибнут женщины, дети и старики, мирные люди, налогоплательщику необходимо заранее объяснить, что не такие уж они, в сущности, и люди, а так, чернота какая-то, биомасса. Груз экономических проблем в отдельных частях света таков, что в ближайшие годы им придется отказаться от огромной части социальной нагрузки, но так как традиции гуманизма не позволяют выдавливать миллионы своих сограждан из бывших колоний в нищенство и этнические гетто, населению внедряют мысль, что гуманное отношение положено только в адрес белых людей, а остальных не касается.

Поэтому сами по себе идеи Кураева о заведомой агрессивности ислама и мусульман не новы, им как минимум четырнадцать веков. В новинку другое — время, место и источник распространения этих мыслей. В течение многих лет Русская Православная Церковь так или иначе декларирует братские отношения с исламскими религиозными организациями: представители мусульманского духовенства приглашаются на крупные мероприятия, межрелигиозный диалог развивается с шиитскими богословами из Ирана, патриарх регулярно встречается и с муфтиями, и с главами мусульманских стран или мусульманскими дипломатами. На фоне соработнических дружественных отношений с исламом и его представителями вдруг такой резкий демарш. Невозможно верить в то, что Кураев в данном случае представлял позицию всего православия. Но если говорить его же фразами, то такая околофашистская риторика исходит не от безграмотных русских скинхедов, а ученейшего православного мужа, профессора. Православный мир роднит с миром ксенофобии и расизма не плохой ученик, а отменный и популярный учитель! Понравятся ли патриархии такие некрасивые и грязные обобщения? Думаю, что нет. И нам, мусульманам, не нравится. Одернут ли профессора Кураева в РПЦ? Поживем, увидим».

При таком обилии писем с осуждением диакона Андрея Кураева ни одного материала с редакторским осуждением бостонского теракта на сайте «Мусульмане России» просто нет!

Имя Царнаева упоминается дважды, но без осуждения. Первое сообщение о том, что Дагестан опроверг информацию о том, что Тамерлан Царнаев контактировал с бандподпольем. Еще «Мусульмане России» поместили симпатичную фотографию бедного погибшего мальчика, которая сопровождается сентиментальной статьей о том, что негодяи американцы не дают по-человечески похоронить его в Дагестане.

Сайт «Голос ислама» размещает статью под названием «Андрей Кураев — еврейский провокатор». Пользователь Идрис комментирует: «Вообще этот деятель — мразь редкостная, и в целом он похож на своего ныне покойного коллегу подонка Сысоева и иншаАллах и сдохнет так же».

Также этот сайт утверждает, что «Бостонский теракт» — это «театральная постановка», а на самом деле в Бостоне имело место «Ритуальное убийство вайнахов в Америке».

Жесткой перепалкой православного миссионера с мусульманским духовенством заинтересовались средства массовой информации и предложили диакону Кураеву свои страницы, чтобы обстоятельно изложить точку зрения на истоки современного терроризма.

«Отец Андрей, после бостонского теракта вы опубликовали в ЖЖ пост, в котором фактически объявили ислам источником терроризма. Это было довольно радикальное высказывание, и оно многих смутило. Вы действительно считаете, что в исламе изначально заложена некоторая порочность или толерантность к терроризму?», — задал вопрос портал «Полит. ру».

«Меч лежит в колыбели ислама, и забывать об этом не стоит, — заявил миссионер. — Его основатель лично водил войска в военные походы, лично принимал участие в 62 сражениях. Мы не можем себе представить Христа или Будду, который с мечом заставляет слушать свои проповеди, а с Магомедом это вполне совместимо.

В Коране можно найти призывы к миру, но есть и другие… И знатоки говорят, что надо учесть период написания, есть суры мекканские, а есть мединские. Те суры, которые были написаны, когда Магомед был гоним, несут миролюбивые и толерантные призывы. Но когда он получил бразды племенной, государственной власти, интонация изменилась.

Мое знакомство с исламом привело меня к такому выводу: ислам может быть религией мира только при условии, что он владеет полной монополией в обществе (то есть остальные уже выжиты из города или страны), или же, напротив, если он слаб, и мусульмане живут под контролем светского или христианского государства.

Вариант: номинально мусульманское правительство настроено на жесткую секуляризацию жизни (как турецкое правительство в XX веке) и властно говорит: молитесь, но все остальные свои претензии и обиды спрячьте поглубже. Но если реализован идеал мусульманского правления, то есть если власть теократическая, у власти имамы и муфтии, а у меньшинств нет мощных зарубежно-приграничных защитников, то межрелигиозный мир превращается в призрак: волю Бога вы найдете на кончике моего меча…

Дело в том, что в идеологии ислама в принципе не заложена идея отделения духовной власти от религиозной. Там нет формулы: «Богу — богово, кесарю — кесарево». Зато есть изначальная установка на глобальный контроль всего и вся. Мир, не принимающий законы шариата, называется «территорией войны», и с ним возможно только временное ситуативное перемирие. Вот и получается, что успешный диалог с миром ислама может осуществляться только с помощью силы и быть принуждением к миру.