ногами. Оказалось, светофор.

Отсутствие киви в окрестных магазинах выбило меня из кивии.

В то утро я пошла в зимний лес, а пришла в себя.

Кстати, об открытии. Я каждый день его совершаю. Открываю веки!

Люди сходили с ума и шли дальше пешком.

Блинчики – это макеты вселенных.

Иду по улице. Впереди меня мама с ребенком. Малыш тычет пальцем в ворону: «Мама, а у птиц ноги летают?»

«В идеале» превратилось «в одеяле». И всем понравилось больше. Потому как в идеале некомфортно. А в одеяле – тепло и уютно.

По утрам в доме напротив окошки розовые. Кто-то смотрит на мир через розовые стекла.

Зубы мудрости болезненно растут, потому что мудрость дается нелегко? Тогда почему молочные зубы выпадают, а не вытекают?

В подъезде стоял стойкий запах мужского одеколона и сидел – женского.

– Мама, а зачем дают конфеты в самолете?

– Чтобы уши не закладывало.

Спиной чувствую недоумение.

– Их в уши надо закладывать?

Дождь не церемонился и шел прямо по мне.

Дочка разбирает контейнер и говорит: «Пахнет пожилым пластилином».

– Не надо суп мешать. Он и так помешанный. На плите.

Я гуляла по городу. Вернее, я стояла, а мимо меня несли декорации. Это были тела старинных домов, к которым давно прилепили колонны, резные портики, окна в завитушках.

Новое слово – «восхахательно»!

Муж утром вышел на пробежку. Маленький Гоша спрашивает:

– Мам! Где папа?

– Бегает, Гошенька.

– От кого?!

– У меня сердце провалилось в руку! Послушайте! Стучит в руке!

Березы из братства далматинцев.

Я иногда чувствую себя деревом, растущим вширь. Отращиваю годовые кольца.

Небо – передвижная выставка картин!

Контурные карты – это раскраски для подростков!

В телефоне весь день звенела капель. К вечеру накапало целое море сообщений.

У тапочка отвалился цветочек – отцвел.

Даже белье любит, чтобы его гладили. А живая душа – тем более.

Говорят, что фрукты и овощи полезны тем органам, на которые они похожи. Тогда для ушей полезны пельмени.

Говорю маме: «Сегодня сочельник». Мама спросонья: «Сочельник… Это когда летишь в Сочи?»

Я такая влюбчивая, однажды две остановки была влюблена, на третьей он сошел.

Попала морозу под горячую руку. Ну и досталось же мне!

Грущу. И думаю: «Что предпринять, чтоб не грустить?» А сын: «Если б ты увидела летающую сосиску с пропеллером, ты бы развеселилась?» И я развеселилась.

Дочка: «Вырасту, буду работать розовым шоколадом. Буду редкостью».

В городе новый тренд: все дома с челками-сосульками стоят.

Сын – собиратель сосулек! Сегодня в дом притащил огромную, как дубина! Похвалился и понес скармливать ее «пожирательнице льда» – горячей воде.

Муж так соскучился по сарделькам, как будто они живые.

Дым из печной трубы отправляет сообщения в небо.

Интересно, дождь – это то, чего дождались?

Немного философии под занавес

Цитаты Анны Никольской из рабочих групп Мастерской.

Представляете, как меняется наша книга всякий раз, когда ее берет в руки другой читатель? Порой до неузнаваемости. Поэтому главное в нашем деле – максимально быть собой в тексте, не подстраиваться под читателей, а притягивать своих.

Если вам не откликаются эзотерические понятия «состояние потока», «режим творца» и т. п. (они сейчас и вправду несколько затерлись), а, наоборот, мешают в работе (вроде «а я в потоке сейчас или где?»), уберите их из обихода. Это просто слова. Состояние – главное, как его ни назови. Есть хорошее классическое слово «вдохновение», которое люди испытывали и сто лет назад, и в каменном веке, когда изобретали палку-копалку.

Поток – это состояние, больше всего похожее на влюбленность, некоторую возвышенность в хорошем смысле, в нем пребывали часто поэты, которые писали о природе, например. Вот это ощущение влюбленности «во все», если оно чувствуется в тексте, перевешивает даже отсутствие пока мастерства. Именно оно – высший пилотаж. И подтверждение тому – истории наших выпускников, которые проходили в полуфиналы и финалы конкурсов именно за счет такого взгляда на мир, которым удавалось поделиться в произведении. Это не равнозначно «высокому штилю», это во многом самый прозаический быт, но в котором человек видит поэзию.

Путь легкости – в голове. В каждой, конкретной, отдельно взятой голове. Как и путь сложности. Точки зрения на наше писательское дело – разные. Но кайф в том, что выбирать можно самому эту точку входа. Лекции спикеров в нашей Мастерской хороши тем, что разные люди говорят о собственном успешном опыте в одном и том же деле. И можно выбрать, чей путь вам ближе.

Все, что мы видим вокруг, когда-то было просто чьей-то мыслью. А у писателя есть самый быстрый способ материализовывать собственные мысли – в тексты, а потом и в книги.

Пишем мы в первую очередь для себя. Что это значит? Берем тему, идею, героев, которыми прямо сейчас горим. Но при этом четко держим свою целевую аудиторию в голове и сверяемся: «А это ребенку семи лет интересно? Или это я, взрослый, вспоминаю в произведении свои “болячки, беды” в семилетнем возрасте?» Такие терапевтичные тексты тоже нужны, для самого себя. Главное в детской литературе – интересная история, увлекательный сюжет, понятный ребенку юмор. То есть мы не учим и не лечим, а рассказываем историю, которую интересно читать и, возможно, делать выводы. Самостоятельно. Это о художественной литературе для детей. Есть другие смешанные жанры – нон-фикшн, терапевтическая сказка. Так что исключения из правил, конечно, есть.

С текстами лучше обращаться как с самим собой, ведь они – наше продолжение. И как их можно не любить? Их обожать надо! Такими вот идеальными в своей неидеальности. И через призму этого тихого обожания всего, что мы делаем, рост мастерства происходит гораздо быстрей. Потому что он – себе в удовольствие. И, кстати, из этого состояния конструктивная критика воспринимается адекватно, с благодарностью.

Мы проживаем то, во что верим. А мы всегда верим во что-то. НедоВЕРие, неВЕРие в себя (писателя, например) – это тоже вера, но в негативный сценарий того, чего хочется. И не так важно, во что мы верим – в Бога, в себя, в умную Вселенную, в несправедливость устройства этого мира, в единорогов, в то, что возможно абсолютно все, в квантовую физику – мы живем по этой вере. И здорово ее тоже выбирать. Чтобы жить