Хэвлок, легонько придерживаясь за скобу на стене, чтобы не унесло в сторону, перезаряжал пистолет и считал выстрелы. «Убитый» механик мрачно плавал рядом. Пятнадцать пуль, пауза и щелчок — вынимает круглый пейнтбольный магазин. Хэвлок продвинулся на несколько сантиметров вперед и выглянул. Последний — Уильямс, завозившись с перезарядкой, забыл укрыться. Хэвлок выстрелил трижды, попал только раз. С прицелом у пистолета дело обстояло скверно, но и того хватило. Последний механик ворчливо ругнулся.

— Хорошо, — сказал Хэвлок в терминал, — заканчиваем, ребята. За уборку, а через тридцать минут встречаемся в конференц-зале.

Трудно было оценить успешность тренировок. С одной стороны, после восьми дней работы Хэвлок все еще не мог сказать, что его подопечные готовы к настоящему действию. Механики — не солдаты. Трое, что когда-то проходили обучение, настолько потеряли форму, что оказались хуже полных новичков. Те хотя бы отдавали себе отчет, что ничего не знают.

С другой стороны, учились механики быстрее, чем ожидал Хэвлок. Еще неделя или дней десять, и будут не хуже взвода новобранцев. А может, и получше.

Безопасники попадали на службу по разным причинам: из-за безработицы, идеалистической надежды помогать людям, а порой и нарциссической любви к насилию. С механиками было иначе. Они тренировались более целеустремленно и мотивированно, и в команде явственно ощущался настрой на противостояние с врагом. Победа Мартри над террористами с планеты взбудоражила людей. Хэвлок не видел беды в кровожадности, лишь бы она была под контролем и направлена куда следует.

Полчаса механики и оставленные с Хэвлоком безопасники отдраивали коридор и решетки, стараясь при этом, чтобы в воздухе не осталось хлопьев краски, способных попасть кому-то в легкие. Механики соорудили набор вакуумных пылесосов, отфильтровывающих из воздуха мельчайшие частицы. Работая, люди смеялись, шутили, подначивали друг друга, словно молодые «пояса» на уборке додзе. Хэвлок не для того задал им работу, чтобы сплотить команду, но получилось настолько удачно, что он уже почти поверил: так и задумывалось.

Помещение, в котором они собирались на планерки и разбор полетов, было приспособлено к искусственной гравитации ускорения. Овальные столы крепились к полу, вокруг стояли койки-амортизаторы. Механики ими не пользовались. Хэвлок не заметил, чтобы его люди о чем-то сговаривались, но решение было принято единодушно: на всех собраниях они располагались вдоль стен и просто в воздухе, оставляя «пол» по правую руку, а сам Хэвлок оказывался у главного входа.

— Итак, — заговорил он, и разговоры умолкли, — чему мы научились?

— Не верить обормоту Гиббсу, когда он уверяет, что в коридоре чисто!

Забулькали смешки, но не злые и не обидные. Сам объект обсуждения улыбнулся.

— Ответ неверен, — сказал Хэвлок. — Правильный ответ: не спешите, когда ведете зачистку. Для нас естественно, увидев пустое помещение, счесть его безопасным. Двери и углы всегда представляют угрозу — входя в комнату или сворачивая за угол, вы не знаете, что вас ждет. А к тому времени, как увидите врага, вы уже ему подставитесь.

— Сэр?

Хэвлок кивнул поднявшей руку женщине.

— Да?

— Сэр, а существует какой-то алгоритм? Очень пригодилась бы инструкция, которую можно изучать в свободное от тренировок время.

— Ага, с классификацией дверей и углов, — подсказал кто-то. — И с планом подхода к каждому типу. Похоже, хорошо бы сдвинуть ось так, чтобы точка выхода располагалась в направлении «низ».

Хэвлок не мешал им переговариваться. Забавно было слушать, как тактику малой группы обсуждают в терминах механики, но такая уж ему досталась команда. Они решали насилие как уравнение: цель — не вычеркнуть, а понять до конца.

— Чего я никак не возьму в толк, — подал голос старший механик Койнен, — это почему именно «Барбапиккола».

Все взгляды обратились Хэвлоку в ожидании ответа. Или хотя бы реакции. У него почему-то перехватило горло. Хэвлок откашлялся.

— Они на стороне плохих парней.

— «Барбапиккола» — безоружный грузовик, команда не больше ста человек, на поверхность высадка только через челнок, — возразил стармех. — А на «Росинанте» минимальная команда, и та наполовину внизу. Сдается мне, они и доступнее, и ценнее.

Услышав одобрительный ропот, Хэвлок покачал головой.

— Нет, — сказал он. — В первой части ты прав. «Барбапиккола» безоружна. В случае чего нам приходится опасаться разве что резкой ноты протеста. А вот «Росинант», прежде чем Холден отдал его АВП, был кораблем марсианского флота. И бог знает, сколько модификаций ему добавили с тех пор. Он несет полный комплект торпед, орудий точечной обороны и килевых гауссовых. Если его команда увидит в нас угрозу, нас прикончат, и сделать мы ничего не сможем.

— Зато, окажись у нас такая огневая мощь… — начал Койнен.

— Пока мы здесь, это было бы отлично, — согласился Хэвлок, — но вот вернувшись за кольцо, мы столкнемся с ордами законников, юристов и еще более тяжеловооруженных кораблей. На «Барбапикколу», если придется ее захватить, у нас хоть будет юридическое оправдание.

Механики со стоном замотали головами. Слово «юридический» казалось им синонимом «дерьмового». Однако Хэвлок настойчиво продолжал:

— Прежде всего, согласно лицензии ООН, их груз принадлежит нам. А если они примут на борт кого-то из колонистов, мы попробуем доказать, что они укрывают убийц.

— Попробуем доказать? — повторил кто-то. Ему ответили горькими смешками.

— То, что это правда, поможет нам в суде, — сказал Хэвлок. — А захватив «Росинант», мы будем выглядеть именно теми, кем они нас назовут. Надо держаться, защищать себя и надеяться на выигрыш в большой игре.

— Для большой игры нужно много времени, — заметили сзади, но Хэвлок по голосу понял, что убедил слушателей. По крайней мере, на время.

Иверс Торрсен был дипломированным специалистом по анализу данных геосенсоров. Имел подтверждения квалификации с Луны и Ганимеда. В месяц он получал больше, чем Хэвлок на своей службе — за год. К тому же Торрсен был астером. Детство в микрогравитации не слишком сказалось на нем: голова самую малость казалась великоватой для тела, хребет и конечности — чуть-чуть длинноватыми. Тренировки, стероиды — и он вполне мог бы сойти за землянина. Впрочем, это ничего не значило, на «Израэле» все всех знали в лицо. И когда они покидали дом, это ничего не значило. Почти ничего.

— Кроме пиков энергии, на данный момент мы видели двадцать тепловых аномалий, — говорил Торрсен, тыча пальцем в сферу Новой Терры на дисплее у Хэвлока. — Все проявились в последние восемьдесят часов, и мы пока не представляем, что это может быть.

Хэвлок почесал в затылке. Камеры карцера пустовали, подслушивать было некому. Он решил спросить напрямик: