Масштабные самостоятельные задачи штрафным частям ставились редко. Тот же 8-й ОШБ, прошедший от Сталинграда до Берлина, воевал без нескольких месяцев три года, но, например, ни одного крупного населенного пункта за это время не освобождал.

О том, что штрафникам доверяли решение, хотя и самых напряженных, опасных, но все же частных задач, вспоминают, избегая соблазна преувеличить собственную роль, и большинство фронтовиков.

A. В. Беляев:

Наш штрафной батальон дислоцировался рядом со штабом фронта под рукой у командующего, чтобы, как говорится, в случае чего…

Штрафные батальоны в боях использовались, как правило, в составе дивизий и полков на наиболее укрепленных участках обороны немцев. Выполняли они и самостоятельные задачи: занимали господствующие высоты для улучшения позиций обороны, контратаковали вклинившегося в нашу оборону противника, вели разведку боем, прорывали вражескую оборону. Батальон в полном составе использовался редко. И думаю, не потому, что в этом не было необходимости. Все дело в том, ч то на полное формирование уходило много времени… Поэтому, как только сформировывали роту, так сразу же вводили ее в бой.

B. И. Голубев:

Отдельная армейская штрафная рота болтается по всему фронту армии. Выматываешься, роешь окоп, уснуть бы ночью, команда: «Подъем!» — и марш-бросок в другое место…

Даже будучи укомплектованными, штрафные части редко действовали в полном составе. Как правило, их делили на группы, которые по отдельности придавались той или иной стрелковой части, что также сужало их и без того скромные тактические возможности.

В прессе уже обращалось внимание на то, что некоторые недоразумения относительно тактических возможностей штрафных частей возникают в том числе из-за того, что штрафные батальоны путают со штурмовыми батальонами. Последние формировались из вышедших из окружения или бежавших из плена командиров Красной Армии после проверки «компетентными органами».

Конечно, раз на раз не приходится. Можно было очертя голову бросить штрафников в бой, особо не задумываясь о цене, которую придется заплатить за успех. Но когда штрафные части использовались с умом, результаты оказывались впечатляющими. Яркий пример — действия 8-го ОШБ в Рогачевско-Жлобинской наступательной операции 1-го Белорусского фронта в феврале 1944 г. Командующий 3-й армией генерал AB. Горбатов, решая задачу по взятию Рогачева, за несколько часов до общего наступления направил в тыл противника сводный отряд лыжников. Его действия — дерзкие, инициативные — создали благоприятные условия для быстрого изгнания оккупантов из Рогачева и перехвата путей их отхода.

Явно по цензурным соображениям в книге, увидевшей свет в советское время, генерал армии Горбатов не стал уточнять, какие именно части составляли сводный лыжный отряд. А он был сформирован из личного состава 8-го отдельного штрафного батальона и особого лыжного батальона 120-й гвардейской стрелковой дивизии, и общее руководство было возложено на командира ОШБ подполковника А А. Осипова. Для Аркадия Александровича город Рогачев был родным, комбат знал в округе каждую тропу.

Опубликованы воспоминания ПА. Власенко, в тот момент начальника радиостанции РСБ в 109-м отдельном полку связи, который обеспечивал штаб 3-й армии. Бывший военный связист участвовал в указанном рейде по вражеским тылам в составе команды радистов, приданной командиру отряда, и, таким образом, знает о нем не понаслышке. Лыжников хорошо экипировали: каждый боец имел гранаты, финский нож, был одет в белый маскхалат. Вооружили их автоматами, противотанковыми ружьями, станковыми пулеметами, перевозимыми на санках с лыжными полозьями. Отряду придали группу саперов и взвод огнеметчиков.

Под покровом ночи в проволочных и минных заграждениях переднего края саперы сделали проход, и бойцы начали скрытое выдвижение. Однако вскоре противник обнаружил отряд. Маскироваться дальше не имело смысла, последовал штурмовой бросок. Ринулись через траншеи противника, уничтожая орудийные расчеты и солдат, находившихся в боевом охранении и блиндажах.

Так случилось, что двигавшийся вслед за штрафниками особый лыжный батальон 120-й дивизии был неприятельским огнем отсечен, и по ту сторону фронта оказались лишь штрафники. Двигались берегом Днепра в направлении села Озерище (в мемуарах А. В. Горбатова — Озеране). Радисты периодически связывались со штабом 3-й армии.

Дадим слово генералу армии A. B. Горбатову: «Получили весть от сводного отряда лыжников. Он дошел до самого Рогачева, но перед самым городом высланная разведка встретилась с противником, засевшим в траншеях. Командир отряда поступил правильно: поняв, что внезапность нападения утрачена. он не стал ввязываться в неравный бой, а отвел отряд в лес и начал действовать по тылам противника. Юго-восточнее Старого Села лыжники перекрыли все дороги, идущие от Рогачева на Мадоры и Быхов, в том числе и железную дорогу, тем самым лишив фашистов путей отхода и подтягивания резервов. В течение дня отряд захватывал обозы, машины и вел бои с подходящими резервами (огнем из засады штрафники уничтожили даже фашистского генерала. — Ю. Р.). Наши лыжники освободили триста советских граждан, которых гитлеровцы под дулами автоматов заставляли рыть траншеи».[113]

В составе отряда по вражеским тылам прорывался и хорошо известный нашим читателям AB. Пыльцын.

А. В. Пыльцын:

Да если бы мы и попытались овладеть городом, тем более — удержать его, нам бы это не удалось. Ведь основные силы немцев не были разгромлены, а у нас ни артиллерии, ни бронетанковой техники, ни даже минометов не было! Наша минометная рота под командованием майора Пекура… действовала в этом рейде как стрелковая. А роты противотанковых ружей да взвода ранцевых огнеметов в этих условиях было явно недостаточно! Ведь и в самом Рогачеве, и вблизи него у немцев было сосредоточено большое количество войск и техники.

Вскоре поступила команда «действовать», как и было предусмотрено заранее — громить тылы, чем мы активно и занялись. Панику в стане врага нам удалось посеять большую. Батальон действовал и группами, и собираясь в один, довольно мощный кулак. Мелкие наши группы уничтожали технику противника. Захваченные орудия, предварительно перебив их прислугу поворачивали в сторону заметных скоплений вражеских войск, складов и пр. Среди штрафников были артиллеристы, танкисты, даже летчики, поэтому произвести несколько выстрелов из орудий не составляло труда. Затем эти орудия и минометы взрывали или приводили в негодность другим способом. Поджигали захваченные продовольственные склады и склады боеприпасов, брали под контроль перекрестки дорог, уничтожали подходящие войсковые резервы противника и перерезали линии связи. Временно взятые в плен («временно», потому что после допросов их, естественно, не отпускали, а уничтожали) немцы говорили, что их командование считает, будто в тылу действуют откуда-то взявшаяся дивизия, а то и две, да много партизан…

Вскоре было обнаружено движение в сторону Рогачева большой автоколонны немцев. Завязался бой… Надо сказать, что колонна нашего батальона была построена так, что и в ее голове, и в основном составе, и в хвосте следовали и пулеметчики, и подразделения противотанковых ружей (ПТР), и огнеметчики. Последние были вооружены малознакомыми нам «РОКСами» — ранцевыми огнеметами с жидкостью «КС» (почему-то теперь, через много лет, эту жидкость, самовоспламеняющуюся на воздухе, называют «коктейль Молотова», тогда мы и понятия не имели о таком названии).