— Все жители селения собрались? — спросил он.

— Все, — нестройно ответили голоса тех, кто до сих пор не понимал, какая сила их привела сюда.

— Я любил вас, — спокойный голос разносился по площади, — я жил среди вас. А вы убили мою любовь. Навсегда,

— Мы не виноваты, — раздалось несколько голосов. — Мы были словно в дурмане.

— Если бы вы не хотели этого сделать, то никогда бы не сделали. Вам даже никто не угрожал. Теперь говорю я вам: БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ!

Не прогремел гром, не сверкнула молния. Только все ночные звуки затихли на мгновение, а затем раздались с новой силой.

Это было не простое проклятие, а проклятие Первого. Мэрдак чувствовал, что его силы на исходе. Но ничего не мог с собой поделать.

— ПРОКЛЯТЫ! ПРОКЛЯТЫ!

Ему теперь было все равно, кого карать. Но карать кого-то надо было, и он это сделал. Если хотя бы один из них подал голос в защиту его возлюбленной, то он бы пощадил всех. Если бы только один...

Люди уходили в Вечный лес один за другим. Странная непреодолимая сила влекла их туда. Они входили под низкие кроны деревьев и исчезали. Лес покрыл темно-сизый туман. Слышались жалобные крики и стоны. Было видно, как кто-то попытался метнуться обратно и, словно ударившись о незримую преграду, сполз и застонал.

Мэрдак стоял на опушке Вечного леса. Только сейчас он осознал заплаченную им самим цену за эту месть. Он сам стал фигурой Тени. Как же он ошибался насчет главного удара! Но ничего. Гнев тлел в нем ярким угольком, а от леса вела тропинка, по которой можно было куда-то идти. Идти, чтобы выместить там свой гнев. Он шел по тропинке и не заметил, как лес изменился. А затем дорогу ему преградил седой волк, заговоривший на языке Первых.

Что ни говори, а отдых на море, тем паче за границей, — это классная штука. Тихий, по меркам Москвы, город. Куча сверстников, дискотеки. Здесь запросто можно было бы снять неплохую девушку. Однако я не забывал, что у меня работа. Тем более что события начали приобретать весьма неожиданный поворот.

Оказалось, что дружок Олега — бессмертный, который благополучно дрых в забвении долгие века. Выяснилось это следующим образом.

По счастью, мой номер находился слева от номера Олега с Игорем. Я уже давно привык к их ритму жизни. В тот момент они спасались от жары в номере. Разговоров практически не было, и я даже высунул из уха один наушник и решил почитать немного. Вдруг стало происходить что-то очень странное. Меня забила дрожь. Я тут же сунул в ухо второй наушник. Ничего! Тишина. Я выбежал на балкон, чуть-чуть перегнулся направо. Игорь сидел в кресле и дремал за книжкой. Сигарета дымилась в пепельнице. Я посмотрел истинным зрением. Вокруг головы Игоря плясали разноцветные молнии. Что-то здесь не так.

Я устроился на балконе с прибором и начал слушать. Проснулся Олег, а дальше произошел разговор, из которого я понял, что Игорь бессмертный. Многое сразу же стало на место. И то, что Игорь запомнил разговор, о котором Олег попытался его заставить забыть, и вся эта странность в его поведении. Уж на бессмертных я насмотрелся за недолгий срок работы. Их видно невооруженным глазом. Слишком они, так сказать, странные.

Интересно, как это чувствовать себя проснувшимся после долгих лет спячки и узнать, что ты не только Игорь, но еще куча других людей, каждый со своими взглядами на жизнь? В голове, наверное, царит полный хаос. Нет, если честно, я ни за что не хотел бы такого. Пусть я останусь тем, кто я есть сейчас, и никакого бессмертия мне на фиг не нужно. Главное, чтобы было спокойствие в душе.

После пробуждения Игоря оба направились на ужин. Я с удовольствием последовал за ними, так как в связи с последними событиями ощущал дикий голод. Пища была отменная и разнообразная. Я, правда, старался не наедаться до потери пульса, чтобы не клонило в сон.

Поужинав, Олег и Игорь пошли бродить по городу. Они без цели шатались вдоль берега моря, потом присели в одном баре, выпили по кружке пива и опять отправились бродить. Я тащился следом.

Около какой-то затрапезной двери, ведущей непонятно куда, они оба остановились. Затормозил и я.

Над дверью висела «лампочка Ильича». Игорь энергично сжимал и разжимал кулак, лампочка мигала.

— Горит — не горит, — бормотал он.

— Хватит, — одернул его Олег. — Просто наслаждайся жизнью. На эту дурацкую лампочку ты сейчас столько сил угрохаешь. Это же материальный объект. Не забывай, мы в техногенном мире.

— Ладно тебе, — отмахнулся Игорь. — Дай ребенку поиграть.

После того как Игорь наигрался с лампочкой, они снова зашагали по улице. Прошли дискотеку, где столпилась огромная очередь подростков, затем свернули на одну из узких улочек и пошли обратно. Я, естественно, за ними.

Они зашли в уже облюбованный бар, заказали две бутылки вина. Заставили бармена их открыть и вновь закупорить пробкой и, положив в пакет, отправились на берег моря.

Очередной салют отгремел. На небе было полно звезд. Взошла луна. Я поразился. Такую луну я никогда в жизни не видел. Она была ярко-багрового цвета. Зрелище завораживало, если не сказать больше. Словно ты совсем в другом мире. И только знакомый рисунок созвездий напоминал мне, что я на Земле.

— Я чувствую себя превосходно, словно заново родился, — поделился с Олегом Игорь. — Хочется взлететь, да жаль, нет крыльев.

— Так всегда бывает, когда просыпаешься.

— Тем более я слишком долго спал. Посмотри, какая луна!

— Да, прекрасное зрелище. Такое можно увидеть только на юге, близ моря. Смотри! Там! — Олег указал на линию горизонта.

Между небом и водой плясали фиолетовые молнии. На фоне восхода полной багровой луны это зрелище было прекрасно.

— Смотри, как природа радуется моему возвращению! — Игорь отхлебнул из бутылки.

— Брось! Просто надвигается шторм.

— Это тоже здорово, я люблю тьму, шторм! Игорь скинул сандалии и босиком побежал по кромке воды, оглашая пляж восторженным криком:

«Инашь Тэ Лайа! Я бессмертный! Слышите ли вы? Я могу жить вечно!»

Олег в это время попивал вино и курил трубку. Мне не было видно его выражения лица, но я был уверен, что он снисходительно улыбается.

Когда Игорь вдоволь набесился, он, тяжело дыша, вернулся к другу:

— А все-таки здорово, Светлый! Нет, правда здорово! Я всегда так боялся смерти. С самого рождения! А теперь нет.

— Знаешь, самое парадоксальное заключается в том, что смерти боятся все без исключения бессмертные, даже больше чем люди. Сколько бы они уже ни жили на свете. Такова наша природа.

— Ладно. Оставим лирику. Я вижу Меч. Что ж, мне вдвойне повезло, раз меня разбудил сам Посланник. По памяти спящего я знаю, что у тебя были какие-то проблемы.