— Тадор… — хмуро вздохнула княжна. — Ты вот сейчас упрекаешь меня обещанием отца, хотя отлично знаешь, что мне про него ничего не ведомо! И точно так же ты знаешь, что в моем сердце к тебе особых чувств нет. Ведь когда я пришла в отряд семнадцатилетней девчонкой, ты мне чуть ли не дедушкой показался!

— Я всего-то на десять лет тебя старше!

— Знаю. Но первое впечатление самое сильное… И ты сам знаешь, я никогда тебе не позволяла даже намеков на особое отношение! И дотронуться до себя тоже!

— Ну, дотронуться до тебя может только самоубийца, — так же горько фыркнул Тадор, и в сердце Веси словно вонзили ледяной кинжал, если он сейчас скажет ещё хоть одно слово на эту тему, то из надежного друга разом превратится в злейшего врага.

Вот как права была бабушка, говоря, что лучший сундук для тайн — это собственная голова, а не верные друзья!

— Это пустой спор, — холодно отрезала Веся, стараясь увести разговор в другую сторону. — В то утро на кругу стояло четыре судьбы. И стоило мне поступить по-иному, две из них точно разбились бы. Ну а про тебя я в тот момент даже не думала… ты ведь утаил от меня свои намерения. И теперь поздно гадать, взяла бы я твой браслет или нет.

— Какая же ты… жестокая! — выдавил барс, гневно сверкнув глазами. — Разбила мне сердце и теперь так спокойно рассуждаешь! Но я посмотрю… как ты будешь рассуждать, когда ястребицы заставят тебя танцевать под свою дудку!

Он вскочил, опрокинув в ярости стул, швырнул на стол пакет и выскочил из комнаты, оставив за собой гнетущую тишину.

Да саднящую обидой рану в душе бывшей напарницы.

С заставы Ханвера отряд ястребов выехал только через три часа. Веся потратила их на то, чтоб перевязать воина, выдать пришедшему из городка целителю наказы, да выбрать из привезённой людьми Сангра поклажи лишь самую необходимую одежду. Таскать все вещи она теперь не желала, взяла лишь те, которые уместились в одну суму и походный мешок. Всё остальное осталось на заставе, комендант запер дверь комнаты, где ночевала княжна, и пообещал, что никто кроме Веси в неё не войдет.

Женихи в это время занимались своими делами, тэрхами, оружием и ещё непонятно чем во дворе, старательно избегая общества невесты. Даже Лирсет поглядывал на нее издали со странной задумчивостью, каковой Веся до этого момента за ним не замечала. Но девушку пока волновали лишь собственные переживания и воспоминания.

В подробном дядином письме вместе с просьбой о прощении она нашла и объяснение обидам Тадора. Оказывается, все они: и тетушка, и Сангр, и его племянник считали вопрос о её свадьбе с напарником решённым и искренне радовались тому, как хорошо она ладит с будущим мужем. В том, что нежные чувства у княжны к нему обязательно появятся, никто и не сомневался. Не она первая таким образом выйдет замуж. Потому так и рассердило всех письмо князя о том, что Весенику отдали ястребам.

От возмущения и обиды на этих заговорщиков, ни разу за три года не обмолвившихся о том, что судьба Веси ими уже давно просчитана и решена, у куницы пару раз вскипали злые слезы. А она так им верила, делилась с теткой всеми девичьими тайнами… темная сила! Так вот почему долго не держались в отряде, уходили к другим командирам парни, на которых Весеника начинала смотреть заинтересованно! И хоть немного таких было… но были же! Ведь на самом-то деле вовсе не каменное у неё сердце, как шутили соратники.

Веся снова украдкой стёрла горючую слезинку, радуясь, что сегодня никто из ястребов не старается ехать рядом.

О Тадоре с воинами она не думала. Комендант словно случайно обмолвился, что после спешного отъезда с заставы они остановились в трактире. Успев рассказать ему перед отъездом, что проехали мост самыми последними и, спеша нагнать отряд ястребов, поспали в Скалбреге всего три часа. Зато теперь смогут отдыхать не меньше двух суток… и, стало быть, нечего о них беспокоиться.

Не обижалась Веся лишь на отца, отлично понимая, князь нарочно ничего не говорил ей про планы Тадора, чтоб дочь не начала примерять их на себя как родительскую волю. И если бы она отказала сватам напарника, молча принял любое её решение точно так же, как смолчал в то утро, найдя в её комнате Марилю.

— Весеника, ты ещё не хочешь отдохнуть? — через час тэрх Ансерта осторожно остановился рядом со зверем княжны, и алхимик опасливо заглянул невесте в лицо. — А ещё я хотел попросить…

— «Возьми мои зелья», — беззлобно фыркнула Веся. — Не волнуйся, Ансерт, мне не нужно успокаивающее, я всё-таки воин. А на привал вставайте там, где удобнее. Я была в этих местах всего пару раз, поэтому вам виднее.

— Тогда через час свернем в сторону, — оказывается, Берест придержал своего тэрха, прислушиваясь к разговору. — Там в версте от дороги живет в деревне мой дедушка по матери. Отдохнем у него денек… туда никто не додумается приехать нас искать.

Веся только согласно кивнула, пусть поступают как хотят, ей нужно придумать, как выведать у женихов, сильно ли они теперь презирают её за то, как она разговаривала с бывшим напарником. Ведь все они воины… и наверняка воинскую дружбу и взаимопомощь ценят больше, чем девичьи обиды. Да и сами готовы были жениться на ней так же, как Тадор… даже хуже, не испытывая к невесте вообще никаких добрых чувств.

Крыши и трубы деревенских домов уже можно было рассмотреть с тэрхов сквозь голые ветви кустов, когда Берест внезапно уверенно свернул в сторону, направив своего зверя на почти незаметную тропку. Однако через полверсты она вдруг влилась в хорошо наезженную дорогу, ведущую прочь от деревни, и княжна невольно заинтересовалась этим странным явлением.

Дедушка княжичей должен был заниматься чем-то очень важным для селян, чтобы они проторили к нему такую дорожку. Или иметь кучу друзей… которые постоянно ездят к нему в гости.

Долго угадывать Весенике не пришлось, дорога пошла под уклон, к каменному мосту, за которым стояло основательное каменное же здание. А под струями небольшого водопада крутилось узнаваемое с первого взгляда колесо водяной мельницы.

— Ваш дедушка мельник? — невольно охнула куница, и ястребы вдруг дружно засмеялись.

— Не дедушка, а прадедушка, — гордо поправил Лирсет, после поворота снова державшийся неподалёку от невесты. — И хотя он дед только Бересту и Ансу, но признает нас всех.

— Болтун, — беззлобно буркнул Анс. — Сразу все и выложил.

— Молодец, — похвалила Веся, задумчиво посмотрев на сразу порозовевшего от удовольствия подопечного.

Однако и не подумала добавлять, что отныне намного больше ценит простодушных парней с открытой душой и не выносит молчунов и льстецов, втайне строящих каверзные замыслы. Как Веся начала подозревать, успокоившись после объяснения с напарником, очень многое в парнях она до сих пор понимала совершенно неверно. И принимала за чистую монету всё, что говорили мужчины, сумевшие завоевать своими мужественными поступками её доверие. Но лишь когда выяснилось, как хорошо они умеют хранить в тайне свои личные планы насчёт её судьбы, девушке стало понятно, насколько по-разному парни относятся в глубине души к нечестности с друзьями-мужчинами и плутовству по отношению к понравившейся девушке. И теперь Веся упорно обдумывала, как ей не обмануться ещё раз. Ведь в одном Тадор всё-таки оказался прав. Если бы в то утро отец поставил перед ней выбор, ехать к ястребам или выйти за барса, она, не колеблясь, выбрала бы мужчину, которого, как считала в тот момент, хорошо знала и кому беспрекословно доверяла.