Дарья снова вспомнила манерные выходки любимого гламурщика и захихикала.

— Он не мужик, он Ангел! — мечтательно сказала она, и пара взялась за руки и пошла к ожидающему такси.

В небольшом ресторане собрались гости, в количестве трёх с небольшим штук. Потомственная монашка Авдотья Генриховна, прекрасная в своём мизантропском величии, радовала окружающих яркостью наряда. Гордая мать Маринка, рассказывала всем и каждому, как её ненаглядный сынок покушал и покакал, а счастливый Колька просто качал на руках наследника, на появление которого когда-то не смел и надеяться.

Появление новобрачных встретили негромким, в виду того, что ребёнок спал, но душевным “УРА”! После чего, не дав молодым опомниться, мадам Загульная опрокинула стопку коньяку, скривилась и недовольно пробасила:

— Ну и гадостное пойло! Горькое до невозможности! Горько, товарищи дорогие! Горько!

Андрей рассмеялся, привлёк Дашу и скользнув по любимому лицу ласковым взглядом, склонился к её губам в нежном, чувственном, немного собственническом поцелуе.

— Ну наконец-то, ты стала моей женой! Устал смотреть, как ты за других замуж выходишь! — тихо прошептал он, так чтобы слышала только любимая, и снова поцеловал. А Даша таяла в родных, сильных руках, и молча благодарила своего теперь уже Ангела-хранителя, за чудо, которое он для неё сотворил.

В это время на другом конце города, в пустой комнате на столе стояла стопка водки и рядом, на тарелочке, лежали конфеты и яблочко. Чёрный жирненький котяра мирно дрых, развалившись на диване. Вдруг раздался топот босых ног, и из стопки исчезла водка, а затем и яблоко истаяло в воздухе. Послышалось стариковское кряхтение и довольное хихиканье. Фимка взвыл пожарной сиреной, подскочил, и бросился к столу, радостно отираясь о чьи-то невидимые ноги. Потом была весёлая игра в догонялки. Кто выиграл неизвестно, но, когда счастливые молодожёны вернулись домой со своего торжества, брачную ночь пришлось ненадолго отложить.

Комната выглядела так, будто по ней тайфун прошёл. Вещи валялись где попало, наполнитель из подушки клубился по полу, но особенно хорошо смотрелись в интерьере новые обои, живописными клочьями свисающие со стены! Фимка, утомлённый подвижными играми, спал где-то под диваном, видимо, решив спрятаться, не дожидаясь, когда хозяева оценят его способности декоратора. А на столе, возле пустой стопки, красовалась надпись из кусочков сухого кошачьего корма — "Совет да любовь!" И под нею три буквы подписи — П. М. Ф.

КОНЕЦ