Дайна оперлась на мусорный ящик, крепко сжимая железяку. Внезапно она увидела, как по сугробу мелькнула тень, похоже, кто-то мягко спрыгнул с темной галереи.

Человек в черном пальто у багажника, казалось, уловил какое-то движение, вынул руку из прорезного кармана, и мисс Фаулз увидела пистолет с длиннющим стволом. Она слышала, как шипел ВЧ-приемопередатчик на груди этого человека:

– Наверху его нет… Кто увидит первым, никаких предупредительных стрельб, всадить всю обойму… Канэбби, идиот, подвернул ногу… лежи здесь, потом мы вернемся за тобой… Монсо, не тычь в нос фонарем… Махон, быстро вниз… наверняка он прорывается к машине, а там только один Валаччи…

Мисс Фаулз слышала все так явственно, будто обращались именно к ней. Мощный фонарь чиркнул лучом с пятого этажа – спускались те, кто осматривал крышу, и Дайне показалось, что в ярком свете, брызнувшем из провала окна, она различила шляпу Сарджента как раз там, куда метнулась тень с галереи. Скорее всего, он затаился и на таком расстоянии не слышит радиопереговоров, и если она не перепутала, если под галереей в темени глухого фасада выжидает Брюс, то, как только он попытается прорваться к машине, Валаччи, – а она поняла, что именно он мерзнет в черном пальто, – всадит в Брюса всю обойму из штуковины с длинным стволом.

Дайна решительно сбросила туфли. Теплые ступни ожгло снегом и ледяной влагой. Она пригнулась и шаг за шагом двинулась к Валаччи, обходя его сзади.

Брюс крался к торцу, прижимаясь спиной к стене. Сняв шляпу, ухватил ее двумя пальцами и высунул из-за угла.

Валаччи не смотрел на шляпу; он знал, что когда Сарджент решится бежать, то швырнет шляпу в одну сторону, а сам кинется в противоположную, надеясь выиграть хоть две-три секунды на растерянности противника. Валаччи уже приглядел место, куда, скорее всего, отпрыгнет Сарджент.

Мисс Фаулз перестала чувствовать холод, ноги одеревенели, ей казалось, что рука в тонкой, не защищающей от игл мороза перчатке приросла к железяке; боль и отчаяние укрепили ее решимость; если сейчас Валаччи обернется, она погибла; Дайна видела узкий затылок, коротко стриженные волосы и оттопыренные уши.

Шляпа из-за угла полетела вперед…

Валаччи уже видел место, где его пули настигнут Сарджента…

Мисс Фаулз подняла железку и с размаху опустила ее на голову с плоским затылком. Ей показалось, что она ударила по туго надутому мячу.

В этот миг Брюс бросился из-за угла к машине. Дайна побежала к нему. У самого «доджа» их накрыл свет мощной фары «ровера»; беспорядочные хлопки сзади напоминали мисс Фаулз нестройные аплодисменты растерянных зрителей.

Мотор завелся сразу. Сарджент выиграл тридцать секунд: машина скрылась в непроглядной темени, в переплетении закоулков.

Люди Майера не волновались: из Сатанинского подворья в город вел только один мост.

Но Сарджент на предельной скорости гнал «додж» к железнодорожному путепроводу через реку.

В комнате тридцать четыре сектора «джи» отдела специальных операций телетайп отбил всего одно слово – «Лэнд». Оператор, подняв трубку, связался с человеком в ортопедической обуви и повторил полученное сообщение. Человек в ортопедическом ботинке поражал виноватым видом: перед ним стоял мужчина без возраста в сером плаще и консервативной шляпе; только что он умолк, а до этого внушал, ни к кому не обращаясь, а будто рассуждая сам с собой, что дело слишком серьезно, чтобы допустить роскошь ошибок. Серия взрывов самолетов прошла удачно. Отношения между двумя неприсоединившимися странами накалены до предела; во взрывах самолетов они обвиняют друг друга.

– Мы хотим войны?

Вопрос повис в воздухе. Высокий визитер пожал плечами и улыбнулся. У хозяина кабинета возникло неприятное ощущение: чего-то недоговаривает, сосущее сомнение сжало виски.

– Мы хотим войны… Но за тысячи миль от наших границ.

– Да… конечно… – неуверенно пробормотал хозяин кабинета и подумал, что совершенно не привык к роли мальчика для битья.

– Самолеты обеих сторон должны взрываться до тех пор, пока не начнется… – презрение ко всем мелькнуло в водянистых глазах. – У вас отличный кабинет, я бы только повесил карту мира, это придает значительность обстановке и тому, кто в ней оказался…

Дайна никак не могла согреться. Брюс вел машину одной рукой, а правой гладил мисс Фаулз: спасла ему жизнь. Любимая, бедная, бесстрашная…

– Жалко туфли, – сказала мисс Фаулз и разрыдалась.

Впереди показался железнодорожный мост; с заброшенной автострады позади ударил свет фар – их преследовали. Сарджент воткнул нос «доджа» почти в ступени лестницы.

Узкая пешеходная дорожка, рассчитанная только на одного, не позволяла бежать; Брюс перескочил на пути и потянул за собой Дайну; они прыгали через шпалы, и мост казался хлипким и противно дрожащим.

Сбегая с моста, Сарджент и мисс Фаулз обернулись: на его противоположном конце показались люди Майера.

Если машины Дайны нет – угнали, отбуксировали в полицию, или мотор не заведется – конец!

Промерзший металл малолитражки жалобно пискнул, когда Сарджент открыл дверцу. Преследователи замерли на середине моста – погоня бессмысленна: они видели машину и понимали, что проиграли. Шестеро мужчин столпились у столба с закрепленным спасательным кругом.

Сарджент хотел ехать в аэропорт и оттуда лететь к себе, но аэропорт, во всяком случае, в этом городе мог оказаться ловушкой; Брюс спросил, далеко ли до соседнего города, в котором есть аэропорт, Дайна ответила: миль девяносто. И он решил ехать туда.

– Это бандиты? – Дайна свернулась на сиденье.

– Нет… Государство… его службы и его люди…

Сарджент рассказал, что ему заранее расставили ворота, как для слалома, и он послушно проскакивал их одни за другими, прокладывая именно ту трассу, четкая линия которой прочерчена Майером и теми, кто над ним; все, что казалось случайным, было продумано от начала до конца – они вычислили его судьбу до мелочей и расставили фигуры на доске так, что ему оставались только вынужденные ходы и никаких других. Они искали идеального свидетеля, и они его получили. Гордон Кэлвин – влиятельный чиновник Федерального авиационного управления покончил жизнь самоубийством, что подтвердили не только эксперты – их можно и заставить, но и неподкупный Сарджент. Боже! Он охранял Лэнда и по-настоящему тревожился за его жизнь, а в это время Кэлвина где-то прятали и ждали часа, когда его можно уничтожить, отметая малейшие подозрения в убийстве.

Почему они убили Кэлвина? Брюс был бледен, губы его посинели.

На горизонте запылало марево огней, плоское здание аэропорта выпрыгнуло навстречу сразу, залив все вокруг белесым светом.

Билет Сарджент купил тут же, Дайне сказал, чтобы она возвращалась домой и не боялась – ее не тронут, но лучше, если она поживет недельку у подруги, а потом прилетит к нему. Куда? По адресу, который он сообщит «до востребования».