Я добрая сегодня, ага.

— Двухкомнатный люкс на пятом этаже в нашем распоряжении, — «скромно» поклонился шеф, явно собираясь меня впечатлить. Не впечатлил. Но я честно похлопала глазками, подскочила и бегом засеменила к лифтам, подпрыгивая вместе с чемоданчиком. Ну, надо же восторг изобразить! Хотя, наверное, что-то все-таки меня выдало, ну или актриса во мне еще недостаточно напилась. И, пока бесшумно двигающий лифт светящимся табло отсчитывал этажи, мне в затылок прилетел неожиданный вопрос:

— Ревнуешь?

— Кто? Я? — безмерно удивилась, мысленно чертыхаясь. Надо было не настолько внимательно стены рассматривать!

— Ну не я же, — нагло ухмыльнулся шеф.

— Пф-ф-ф! — скорчилась я, пытаясь делать вид, что меня это не колышет. Ну ни капельки! Хотя, кого я обманываю? Вопрос вырвался прямо сам собой! — Не дождешься. Но мне прямо-таки интересно, что это такое было!

— А чем это могло показаться? — иронично вскинул брови Макс. — Мы взрослые люди, Соколовская. Это был легкий подкат, легкий флирт, и не менее легкий намек на такой же легкий секс.

Пускай это прозвучит клишировано и банально… но я четко услышала, как на пол рухнула моя родимая челюсть! Это нормально, мне в таком признаваться?

— И-и-и? Каков же был твой «легкий» ответ?

— Расслабься, Анастасия, — неожиданно расхохотавшись, Максим приобнял меня за плечи и коснулся губами виска. — Меня мимолетные связи не интересуют. Особенно теперь, когда у меня есть ты.

Та-а-ак… Это мне сейчас так «тонко» на скорый секс намекают?

Вот интересно, мне на такие слова оскорбиться в лучших чувствах, или просто нетривиально дать ему в глаз?

— Жаль вас огорчать, многоуважаемый Максим Сергеевич, — многообещающе прищурилась я. — Но спать с вами как-то не входит в мои ближайшие планы!

И гордым крейсером выплыла из открывшегося лифта, не забыв напоследок ткнуть мужчину локтем под ребра, и бегемотом протопать ему по кончикам пальцев. Я бы еще попрыгала! Но выглядело бы это не так уж и гордо, увы.

Правда, гордость все-таки немножко поубилась о мою растерянность, вызванную легким топографическим кретинизмом. Где находится наш номер, я-то не знала! Вот и замерла посреди коридора как кролик, испуганный шальным щенком, случайно забредшим в зоомагазин. И, естественно, мимо меня, назидательно посмеиваясь, прошагал слегка уязвленный, но пытающийся отчаянно не показать этого шеф. Улыбаясь при этом так пакостливо-пакостливо, что я почти серьезно захотела кинуть в него чемоданом!

Да еще и задумалась невольно: ну, допустим, целуется он на самом деле классно… Но действительно ли оно мне надо?

— Прошу, — тем временем, пафосно поклонившись, Макс широким жестом предложил мне пройти первой в открытую им дверцу. И честно — мне вдруг захотелось драпануть в диаметрально противоположенную сторону! Во избежание так сказать. Как будто если я сейчас переступлю порог шикарнейшего номера, отчетливо виднеющегося в дверном проеме, обратного пути у меня уже не будет. Будто тем самым соглашусь на сам отпуск, но и не только на него!

Однако, как говорится, отступать некуда, позади Москва в лице многозначительно улыбающегося начальника, явно забавляющегося моей трусостью. Так что, будь, что будет. Хаммам нам шею, аквапарк навстречу, и три массажных кабинета в зад…

Ну, думаю, понятно куда.

А, кстати, номерок-то действительно шикарен, это даже не глюки, вызванные скрасить суровую действительность бытия! Не, знаю, почему сказали, будто бы люкс двух комнатный. Да я сразу дверей насчитала больше раза в три! Прихожей как таковой нет, но оно и понятно, мы же не в квартиру приехали. Но гостиная… Огромная, просторная, светлая. Молочно-белые стены, здоровенное окно с белоснежными шторами, обалденный массивный диван, перетянутый белой кожей и такими же креслами. На них так и хочется упасть, растечься по всей уютной поверхности и не вставать. Особенно на то, что поближе к входной двери, а заодно и спрятанному в углу холодильничку!

Интересно, а ма-а-асенькие бутылочки в нем есть? Исключительно профилактики ради, честно-честно!

Пол из дорогого качественного ламината приятного орехового цвету, посреди пушистенький коврик с кофейным столиком. На таком после всех бутылочек и прилечь будет незазорно! В углу возле окна плазма на стеклянной подставке, а напротив дивана — то ли зеркальная стена, то ли проход в другую комнату, спрятанный за зеркальными перегородками…

Короче, дорого-богато!

Но мне понравилось. Есть все-таки что-то такое, приятное и манящее, в этом самом лакшери! Ну, если конечно, это всё оно. Хотя, если честно, отдельная комната и собственный кондиционер — для меня уже лакшери.

И что там на счет собственной комнаты всё-таки?

— Девочки налево, мальчики направо, — проклятый упырь, явно занимающийся чтением мыслей на досуге, тут же сделал еще один приглашающий жест своей широкой, не мозолистой ладошкой.

Пф-ф-ф… Следуем принципу «разделяй и властвуй»? Так я только «за» всеми своими ножками-карандашами и руками-спичечками!

Где там, говорите мои законные владения-то, моя вотчина и непаханая целина?.. А, вот, за красивой дверкой прячется.

Воу… Воу, воу, воу! Я не верю своим глазкам, неужели это она? Невероятная, необъятная, нереальная кровать размера King-size?! Да на ней же впятером спать можно, и отнюдь не валетиком! Ух. Неужели судьба моя поганочка, наконец, сменила гнев на милость, и отсыпала в кулек из везения чуть-чуть чистого удовольствия? Приятно, конечно… Но что-то мне подсказывает, я за такую милость буду расплачиваться дольше, чем среднестатистический житель сурового Челябинска за скромную однушку в ипотеку!

Железными, чугунными, и стальными монетами размером соседний труболитейный завод…

Какая все-таки гадость, моя собственная карма. Вместо того, чтобы как в фильмах радостно расхохотаться и с разбегу плюхнуться на кровать, я настороженно паркую чемоданчик у письменного стола. И, как в бородатом анекдоте, думаю, послать ли горничной цветы в знак ее скоропостижной кончины… или в этой комнате действительно кто-то живет?

Бардак вокруг, незаметный с первого раза, придавал роскошному люксу эдакий налет обитаемости. По крайней мере, пара косметических тюбиков на дамском столике выгодно оттеняла его матовую поверхность, а смачный поцелуйчик на овальном зеркале делал образ мебели очень даже завершенным. Конфетные фантики, стихийно перемешенные с модными журналами, предавали особый шарм письменному столику в углу. Кричащий фен леопардовой расцветки чудно выделял пастельный оттенок мягкого ковра, и прекрасно гармонировал со смятым полосатым покрывалом на кровати. Но ничто не красило этот номер больше… чем бежевые кружевные труселя, кокетливо висящие на зеркальной дверце гардероба, прекрасно сочетаясь цветом с кожаным изголовьем кровати!

— Cherchez la femme[1]? — искренне поинтересовалась вслух, подцепив двумя пальчиками изящную деталь дамского туалета. Я, наверное, впервые на собственном опыте применила это выражение не в его общепринятом смысле, а буквально!