довольно глубокий, а, разумеется, никакого транспорта не дали), Унарё Саидзин еще раз сверился с координатами. Карту он смотрел на смарте, толстеньком таком, с обрезиненным корпусом, то есть явно военная модель. А перед мужчиной вздымалась вверх небольшая горная гряда.

Убрав смарт, Саидзин закинув голову, некоторое время смотрел на серое небо. На его лице было выражение, которое больше свойственно смертникам. Все его планы оказались разрушены и даже решительные и, надо признать, аморальные действия, не спасли ситуацию. И мысль, которую глава ранее гнал от себя, что все это случилось исключительно потому, что он хотел личной славы, личного признания, теперь… А теперь она осталась одна. Больше думать было не о чем.

Вздохнув, Саидзин достал небольшой брелок. И при нажатии одной единственной кнопки на нем, скала перед Саидзином стала подниматься, открывая вид на железную дверь. Рядом с которой был прямоугольник сканера, размером с две ладони.

Открыв металлическую крышку сканера, мужчина зубами сдернул перчатку и приложил ладонь к сенсорной пластине. В ответ сканер лишь мигнул. Саидзин выругался.

— Ну же! — мрачно пробормотал он, снова прикладывая руку.

Во второй раз под его ладонью появилось свечение. Саидзин облегченно выдохнул, когда в двери лязгнуло.

— Забавный бункерок, — раздался голос за спиной бывшего главы Унарё, когда тот открыл дверь.

Мужчина немедленно обернулся, его правая рука легла на рукоять меча. Перед собой Саидзин увидел фигуру, в белом мешковатом маскхалате, который скрывал очертания тела. Но голос был явно мужской. Да и рост на это намекал.

— Кто ты? — прорычал Унарё.

А его визави расстегнул одежду на груди, сунул туда руку. И прежде чем Саидзин понял, мимо него, в опрометчиво оставленную открытой дверь, пролетели два дрона. Мужчина скрипнул зубами. И на его лице появилось отчаяние, когда он увидел направленный на него ствол (У Унарё все, кроме меча, разумеется, отобрали. А вот меч оставили… И это был очень прозрачный намек).

— Земной огнестрел, — спокойно и холодно произнес незнакомец. — Примитивное, на крайне надежное оружие. Может, пройдем все-таки внутрь?

— Зачем? — выдохнул вместе с паром слова Саидзин.

— Ну, я замерз что-то, — все также спокойно ответил незнакомец.

— Не вижу смысла, — с горечью произнес бывший глава Унарё. — Значит, синоби, все-таки, не такие уж и правильные?

— Не знаю, — ровно ответил незнакомец. — Я только с одной пока имел дело.

Саидзин некоторое время соображал, обрабатывая полученную информацию.

— Что тебе нужно? — глухо спросил, наконец, он.

— Деньги, информация, все банально, — пришел ответ. — Не буду врать, живым не оставлю. Но могу позаботиться о твоих.

— Почему я должен тебе верить? — бывший глава отпустил рукоять очевидно бесполезного клинка. — Я только что синоби поверил и вот результат.

— Поэтому ты меня в бункере и не видел, — ответил незнакомец. — У нас общение с чистого листа.

— А другие варианты, кроме… негативного могут быть? — мрачно спросил Саидзин.

— Ну, ты сам-то как думаешь? — холодно спросил незнакомец. — Ты похитил доверившуюся тебе женщину, то есть предал ее. Пытался ей прикрыться. Шантаж, подлость. Ты бы сам оставил такого урода жить?

Саидзин скрипнул зубами и вскинул подбородок.

— Если сейчас начнется про благо клана, — предупредил собеседник бывшего главы. — Умрешь без причиндалов и под наркотой.

То есть, это будут еще сопли, рвота и, возможно, даже в дерьме. Вряд ли этот незнакомец будет применять легкие препараты.

На лице Унарё Саидзина появилось гордое выражение.

— Могу я попросить, — твердо произнес он. — Чтобы я сам?

— Я побуду вашим кайсяку, киёньшин Унарё, — последовал чопорный, официальный ответ. — Но только если вы также пойдете мне навстречу.

Саидзин на несколько мгновений задумался. А потом на его лице появилось… спокойствие.

— Идемте, — Унарё, сгорбившись, развернулся и вошел в коридор.

(Кайсяку — тот, кто стоит за спиной делающего сеппуку. И когда тот, кто собрался умереть таким образом, распарывает себе живот, кайсяку сносит ему голову, дабы воин умер достойно, без агонии. С честью, то есть. Таким образом Унарё Саидзин может хотя бы показать, что раскаялся в своих деяниях и отмыть имя клана, указав виновником только себя.

* * *

1 сентября 4048 года, по З.В. Коусоку. Мед. отсек. Прыжок до Комаки

Григорий Шелехов напряженно наблюдал за Кисарой. За спинкой кресла, на котором сидела японка и смотрела какие-то графики на голопанелях комплекса, стоял Денис. А брат Григория — Олег, сейчас занимал регкапсулу.

— Аутизм — это же не последствие того отравления, — негромко говорила Кисара. — Внешнее воздействие стало лишь спусковым механизмом. То есть, у Олега уже была к этому предрасположенность.

— Ему как-то можно помочь? — спросил Денис.

Кисара ответила не сразу.

— Вот именно это, когда даже современная медицина бывает бессильна, меня в свое время и побудило на… рискованные исследования, — ответила, наконец, Кисара. — РДА не лечится. Но. При правильной коррекции можно очень серьезно компенсировать симптомы.

— Насколько серьезно? — глухо спросил Григорий.

Кисара развернулась вместе с креслом. Денис при этом отступил в сторону. Кисара же закинула ногу на ногу, сложив руки под грудью. С учетом довольно короткого халатика — это было довольно провокационное зрелище, но старший Шелехов даже внимания не обратил.

— Настолько, что не знающие о диагнозе ничего не заметят, — ответила японка. — Но сам понимаешь…

— Сколько? — посмотрел Кисаре в глаза Шелехов и на его скулах появились желваки.

— Тут речь даже не о том, какая сумма, — ответила женщина. — А сколько раз. Твоему брату будет нужна постоянная коррекция через определенные периоды. Всю жизнь. Только так можно будет компенсировать его… особенность. Не буду скромничать, вряд ли ему может помочь кто-то, кроме меня. В смысле, из доступных для вас специалистов. Такие коррекции — это уже не вопрос только денег. Но и сумма тоже немалая.

— И тут уже моя часть, — заговорил Денис.

Григорий перевел взгляд на Кусаби.

— Буду откровенен, — холодно продолжил Денис. — Олег мне нужен. Поэтому мы пришли сюда.

— Так, Олега оставляйте, — заговорила Кисара. — Я буду с ним работать. А вы идите в другое место.

— Один вопрос, Кисара, — произнес Кусаби. — После коррекции Олег сможет работать также эффективно?

Японка покосилась на парня, вздохнула.

— Иногда, Денис, — негромко произнесла она. — У меня возникает желание тебя побить. Нельзя же быть настолько циничным.

— А потом ты вспоминаешь про себя и желание пропадает, да? — язвительно откликнулся Денис и уже обращаясь к Григорию, кивнул в сторону выхода. — Идем. Поговорим у меня. Так что с моим вопросом, Кисара? Да или нет?

— То состояние, в котором Олег работает, можно назвать его базой, — ответила женщина. — Нужно будет, наоборот, прикладывать усилия, чтобы его из него вывести.

— То есть, да, — подвел итог Кусаби. — Спасибо, Кисара.

— Олег пробудет здесь около