После разговора с Карабасом я поехал в банк и перевел полученные от Сволина деньги на счет жены. К шестидесяти тысячам долларов я добавил еще тридцать тысяч, которые снял со своего счета, — это были те деньги, которые мне удалось собрать, завершив часть моих сделок. На руках у меня осталось десять тысяч долларов, этих денег должно было мне хватить на какое-то время.

Только после этого я задумался о том, что мне делать. Квартиры я продал, деньги, сколько смог, из своего разрушенного бизнеса вывел. Казалось бы, меня больше ничего в этом городе не держит. Надо собираться и уезжать в Россию, к жене и детям.

Первоначально я собирался, после того как отправлю деньги жене, инсценировать свою смерть и через несколько дней после того, как все будут думать, что я мертв, нанести ответный удар. Я хотел убить всех, кто сломал мою жизнь. Конечно, сломал жизнь — это громко сказано, но лишить меня бизнеса, заставить бросить здесь все и уехать в другую страну, чтобы там начинать все с начала, — это удовольствие не из приятных. Я, может быть, и покажусь, кому-то со стороны слишком злопамятным и жестоким, но прощать такого не собираюсь! Вот только теперь что мне делать? Мстить было некому — мэра и его сына не было в городе, и когда они вернутся, никто не знает. Да, и сам факт мести из-за того, что «отжали» мой бизнес, казался мне смешным и мелким.

Самое главное теперь для меня: останусь ли я в городе или уеду к жене? Нужна мне эта война или нет? С одной стороны, все мои близкие — жена и дети — в безопасности, у меня есть деньги, и я могу, хоть сегодня уехать из страны. Уже через несколько часов, с учетом того, что вылечу из Краснодара на самолете, я буду далеко от этой суеты и опасности. Нужен мне этот риск или нет? Если нужен, то зачем? Стоит ли мне рисковать своей жизнью ради других людей? Честно говоря, я всегда был эгоистичной сволочью, которая только и ищет во всем выгоду и прибыль. Даже всю эту возню с интернатом я в свое время затеял исключительно ради денег. То, что все это вылилось в общественно полезное дело, так это просто дело случая. Нет, я, конечно, многое в этой жизни делал хорошего, ну там, бабушку через дорогу перевел или помог деньгами на операцию для одной керченской семьи. Что еще? Двое моих детей: девочки трех и семи лет! Это, пожалуй, самое лучшее, что я сделал в этой жизни. Мои дочки! Если бы речь шла о моих девочках, то я бы, не раздумывая, остался в Керчи и воевал! Да, что там говорить, я бы кого угодно загрыз зубами ради своих близких! Но мои родные сейчас находятся в полной безопасности, и здравый смысл подсказывает мне: «Бросай все и езжай к ним!» Вот поэтому я сейчас и находился в состоянии глубокой задумчивости. Я не мог понять сам себя — я вопреки здравому смыслу хотел остаться в Керчи и воевать. Зачем? Зачем мне это могло понадобиться? Я никогда не был героем, готовым страдать ради посторонних для меня людей. Но почему-то именно сейчас я был уверен на сто процентов, что мое место здесь, в этом городе, среди этих людей. Старею, наверное.

От дальнейших размышлений меня отвлек телефонный звонок. Звонил Карабас.

— Коршунов, я договорился о встречах. Завтра мы тебя ждем в сауне гостиницы «Бархат», смотри не подведи меня. С Гаспаряном я тоже поговорил, он тебя ждет. Номер его телефона я тебе сейчас перекину эсэмэской.

— Спасибо!

Телефон пропиликал трелью сигнала, и я увидел на дисплее телефона номер.

Созвонившись с Артуром Гаспаряном, я договорился о встрече. Гаспарян готов был меня принять в течение десяти минут. Не теряя времени даром, я тут же поехал на встречу.

Артур Гаспарян был мужчиной средних лет, весь из себя такой вальяжный и импозантный. Вылитый городской денди, с серебристой проседью в волосах и черной полированной тростью в руках. Настоящий хозяин жизни, такой всегда знает себе цену, потому что его всегда хотят женщины и ему завидуют окружающие мужчины.

— Здравствуйте, Алексей Иванович! Рад познакомиться! — Рукопожатие было твердым и сильным, хотя руки при этом были влажные. Нервничает, мерзавец, — потеет.

— Здравствуйте. Я тоже рад знакомству, хотя мне и не очень приятно, при каких обстоятельствах происходит наше знакомство.

— Понимаю! Но что поделать — бизнес есть бизнес! Не я придумал его жестокие законы, — говорил Гаспарян с таким выражением лица, как будто ему и, правда, было очень жаль, что в бизнесе такие жестокие законы. — Виктор Сволин сказал, что у вас ко мне какое-то предложение. Я вас слушаю?

— Не буду ходить вокруг да около. Перейду сразу к сути. Как вы знаете, у меня последние несколько месяцев были проблемы в бизнесе. Так уж получилось, что господин Авакян положил глаз на мой бизнес. Я пытался в течение последнего месяца противостоять попыткам захвата, но как видите, у меня это очень плохо получилось. В общем, я пришел заключать мирный договор. Готов продать вам мою схему по «недвижке».

— Интересно получается. Вы хотите мира, но при этом, хотите продать свой бизнес, согласитесь, что это, как-то неправильно.

— Ну не хотите покупать мою «схему» — не надо, — спокойно произнес я. — Собственно говоря, свои дела в этом городе я уже свернул и готов покинуть его навсегда, тем самым признав свое поражение. А «схему» я продам Карабасу, пусть он зарабатывает на этом деньги.

— Ох, я вас умоляю, откуда у Карабаса столько денег? — Гаспарян, похоже, начал торговаться.

— А мне много не надо, достаточно и трети от рыночной цены, а можно и четверть. Согласитесь, это лучше, чем ничего.

— Конечно, хорошо получить хоть что-то, чем совсем ничего! Но я, честно говоря, не знаю, в чем суть вашей «схемы». Может, поясните, как она работает?

— Легко! Есть определенный алгоритм действий, который позволяет выявить квартиры, у которых нет хозяев.

— В этом нет ничего особенно, — разочарованно произнес Гаспарян, — так многие делают, достаточно направить запрос в ЖЭК, электросеть или водоканал, и вам дадут список квартир, хозяева которых не оплачивают коммунальные услуги на протяжении длительно времени. А если данную квартиру отключили от света, газа и воды и никто в течение года не пришел оплатить задолженность, то можно со стопроцентной вероятностью утверждать, что данная квартира — бесхозная. Так что я совершенно не понимаю, за что вам платить деньги? Что вы хотите нам продать?

— Как находят бесхозные квартиры, я и без вас знаю. Но вы не учитываете одно обстоятельство — все это можно провернуть только при наличии определенных связей и положения в обществе. То есть вы не можете приехать в Киев и потребовать, чтобы местный ЖЭК выдал вам список квартир, хозяева которых длительное время не оплачивают коммуналку. А моя «схема», которая по своей сути является специальной поисковой компьютерной программой, может мне выдать список таких квартир в любой точке Украины. Понимаете? Хоть в Киеве, хоть в Ялте. Все равно где, главное, чтобы эти данные хранились в компьютере. А теперь представьте, сколько будет стоить квартира в Печерском районе Киева. Я вам помогу, на данный момент средняя стоимость квадратного метра в Печерском районе Киева — три тысячи долларов. То есть квартира площадью пятьдесят квадратных метров может стоить — сто пятьдесят тысяч долларов. Ну как, заманчиво?