– У меня тоже, только кое-кому приходится переносить его на ногах! Принести вам чего-нибудь? Какую-нибудь смачную книжку? Бренди с молочком?

– Де здаю… – прогундосила я, прикрывшись бумажной салфеткой, и мой чих сотряс дом до основания.

– Нечего помирать прежде смерти. Вот когда у меня вырезали аппендикс, я… – Вопль досады вырвался из кроваво-алых уст Рокси, выщипанные бровки перевернутыми запятыми взлетели над лиловыми веками. – Сволочь, а не пылесос! Ну куда тебя несет, хрыч ты железный! Погодите, пойду поймаю его, пока не раздолбал всю лестницу! – Ее приглушенный голос продолжал доноситься из-за дверей: – Кстати, о лестницах. Миссис X., я уже трижды вывихнула запястье, натирая расшатанный столбик, а не мне вам говорить, как мой профсоюз бьется за охрану труда.

Насколько мне было известно, Рокси состояла лишь в Союзе Матерей. В одиннадцать часов, вернувшись взбить подушки и сбрызнуть водой мои пересохшие губы, она принесла новости о другой сестринской организации.

– Звонила ее светлость, миссис Амелия Джоппинс.

Интересуется, когда мистер X. даст урок кулинарии гильдии Домашнего Очага.

– Де здаю, когда у Беда будет вребя…

– Не напрягайте-ка слипшиеся мозги! Я наугад ткнула карандашом в настенный календарь. Третья суббота мая, в полдень, церковный клуб. Кстати, вот вам мудрый совет опытного человека, миссис X. Я-то сто пятый раз замужем и знаю, что мужчин не спрашивают, когда у них будет время, им говорят: стой там, надень портки, иди туда. Все.

Хорошенькое дело! Мой ненаглядный с ног собьется, взбивая сливки там, замешивая тесто сям… До назначенной Рокси даты оставалось три недели, а до открытия «Абигайль» – всего одна. Наш календарь того и гляди истреплется от пометок. Недавно до меня дошло, что нас с Беном совсем никуда не приглашают. Мы с ним или сидим дома вдвоем, или он где-то шляется с драгоценным Фредди.

– Может, почитаете чего-нибудь? – Рокси сунула руку в карман сливового платья с люрексом и достала книжку. – Я-то надеялась часиков в одиннадцать перекусить и всласть отдохнуть, но нет покоя грешникам! – Судя по густому аромату джина, исходившему от Рокси, я поняла, что она уже перекусила, вернее, перепила. – Я всегда говорю: ничто не поднимает настроение лучше, чем трупы…

– Так это детектив?

– Я ж не про балетные труппы распинаюсь тут! – Рокси плюхнулась на кровать, отчего у меня селезенка екнула, и закурила папироску. – Не стану портить вам удовольствие, миссис X., но в книге есть кухарка, вся из себя скромница. Зовут ее Этель. Она порубила в капусту молодого хозяина дома, потому как он к ней приставал, и превратила его в маринованную тушенку. Все полки в кладовке заставила банками с его светлостью. Будь лорд папаня и леди маманя нормальными людьми, они бы в первую очередь заволновались, куда это девался наследник, так нет же! Они беззаботно считают, что он охотится на лис или на деревенских девок, и не нарадуются на трудягу Этель! – Рокси кинула окурок на ковер и затушила каблуком.

– Экая чушь! – Я презрительно высморкалась.

– А я и не говорю, что это Шекспир, миссис X.! – Миссис Мэллой тут же ощетинилась, как еж. – Но кто читает Шекспира по доброй воле, а не из-под палки? Что-то я не видела, чтобы в метро люди висли на поручнях, не в силах оторваться от Шекспира.

Рокси протопала по комнате, кинула окурок в камин, распахнула бархатные гардины и повернулась ко мне, зловеще оттопырив карман, чтобы сунуть книгу обратно.

– Я подумала, вам будет интересно прочитать, потому что написала ее Мэри Грифф, то бишь Эдвин Дигби. Ваш сосед и мой знакомец по службе, – она глубоко вздохнула, – в «Темной лошадке» вместе ошиваемся.

Я отобрала у нее книгу. Поддерживать местные таланты – наша обязанность!

* * *

Рокси оказалась права. «Дьявол в маринаде» – не Шекспир. Здесь явно поработал лунатик от беллетристики, но (к своему стыду и вопреки художественному вкусу) я с бьющимся сердцем гадала, успеет ли кроткий дворецкий Бингем найти потайную дверь из подземной кладовой в туннель контрабандистов, прежде чем злодейка Этель вернется с серебряным блюдом, предназначенным для его головы. Я лихорадочно переворачивала страницы и шмыгала носом, пока стук в дверь не возвестил о прибытии доктора Мелроуза с черным саквояжем в руках.

– Добрый день, Элли, – заискивающая улыбка коммивояжера.

Пришел ли он как доктор или просто как добрый сосед, это было весьма некстати. Меня застали врасплох, во фланелевой ночнушке, времени на переодевание во что-нибудь воздушное с розочками не было.

Лучший способ защиты – нападение.

– Здравствуйте, доктор. Наверное, мне хуже, чем я думала: никак не припомню, чтобы я вас вызывала.

– Ваш муж, – доктор копался в саквояже, – решил, что мне надо к вам заглянуть. О, вот и миссис Мэллой. Если хотите, она останется, пока я буду вас осматривать.

Еще чего! Бен не имел права навязывать мне врача. У меня всего лишь «дасборг».

– Могло быть еще хуже, миссис X. – Рокси вяло завозила шваброй по полу. – Хозяин мог послать за доктором Бордо.

– Откройте рот…Скажите «А-а!», словно вам принесли сюрприз.

Сюрпризы я предпочитаю в подарочной упаковке с бантиками.

– Вдохните поглубже…

Если я потеряю голос до того, как вернется Бен, – это конец.

Доктор Мелроуз сложил стетоскоп и задумчиво постучал им по ладони.

– Док, давайте напрямик! – Рокси смаковала каждое слово. – Это смертельно? Потому что я должна заранее знать, искать ли мне другую работу.

Доктор прошелся по спальне.

– Уверяю вас, вам не о чем беспокоиться. Рокси попыталась скрыть разочарование.

– Элли, я хочу прописать вам кое-что от насморка, но самое главное – посадить вас на строгую диету.

От его слов повеяло смертельным холодом. Неужели я мало морила себя голодом?!

– Вы должны есть трижды в день сбалансированную, обильную пищу, выпивать по два стакана молока и…

Теперь голова у меня кружилась не от «дасборга», а от облегчения. Я всегда любила доктора Мелроуза (насколько вообще можно симпатизировать мужчине, который в курсе, как функционируют твои внутренности), но я никогда не подозревала, что он обладает хоть каплей юмора. Правда, я заметила, что доктор немного раздобрел. И наверняка шельмует с весами, чтобы этого «не замечать».

Поскорее бы он убрался, а я смогла бы вернуться к «Дьяволу в маринаде». Неужели сообщник злодейки Этель – очаровательный мистер Снодграсс, который так изысканно вышивает гладью?

Когда в пять часов Рокси заглянула ко мне попрощаться, я лихорадочно мусолила страницы, сгорая от любопытства, кого же замаринуют следующим.

– Забрало, а? – хохотнула Рокси. – Ладно уж, оставлю ее вам до утра!