— На работу надо. — Денис всмотрелся в ее лицо. Под глазами у девушки расплывалась еле заметная желтизна, по краям кровоподтеков кожа посерела. Так бывает, и это не страшно, скоро пройдет, еще неделя или десять дней, и будет совсем незаметно.

— Ты же уволился! — Светка поднялась на ноги. — Какая работа?

— Пришлось отложить.

Денис осторожно высвободился, хотел что-то добавить, но тут зазвонил мобильник — это была Гришина.

— Я перезвоню, — бросил ей Денис и подошел к Светке. Времени действительно не оставалось, Гришина звонила напомнить о встрече — сегодня планировалось подписать контракт, а им еще предстояло обговорить некоторые условия, которые не устраивали Дениса. У Гришиной на этой счет было свое мнение, и он торопился выяснить все подробности.

Светка вышла в коридор, принялась разглядывать себя в зеркале. Потом тронула светло-розовый шрам на переносице, повернулась к Денису: — У нас роспись через две недели. Не забыл, надеюсь?

Взгляд ее был настороженным и подозрительным.

— Забыл, — улыбнулся Денис, — мне жить надоело.

Светка невесело усмехнулась, снова принялась разглядывать себя. И проговорила, глядя на свое отражение:

— Давай отложим, снимки плохие получатся. Ну куда мне в загс в таком виде…

Вот сейчас она не прикидывалась, не играла, ей и в самом деле было паршиво. Она старалась не плакать, но в голосе слышались слезы. Денис хотел обнять ее, но снова зазвонил телефон, на этот раз новый начальник СБ хотел обсудить несколько вопросов и уточнял время. Денис договорился с ним на после обеда, заранее предчувствуя, что это «после обеда» затянется до глубокого вечера. Светка отвернулась от зеркала и наблюдала за Денисом.

— Что врач сказал? — спросил он, ставя телефон на «беззвучку», чтобы не раздражать Светку.

— Надо ждать полгода, пока шрам зарубцуется, потом пластику можно делать, — ответила она, коснувшись пальцем переносицы.

— Значит, подождем, — шепнул Светке на ухо Денис. — Устраивайся, я поехал. Вечером позвоню.

— Куда поехал? — Светка перегородила ему дорогу. — Ты же не хотел там работать, ты в деревню хотел! Я не могу сидеть тут одна!

К слезам добавились истерические нотки, чего раньше за ней никогда не водилось. Еще пару месяцев назад она бы царственно удалилась в комнату, а потом сутки не отвечала бы на звонки. А тут топчется на пути, красная от злости, растрепанная, шрам налился кровью и отчетливо выделялся на бледном лице.

— Так получилось, — спокойно произнес Денис. — Света, мне надо ехать, там люди ждут.

Он мельком глянул на экран: Гришина звонила еще дважды, значит, дело не ждет. Возможно, пришла предоплата по контракту, или заказчик внезапно изменил условия, или еще что-то столь же срочное. А он тут ерундой занимается.

Светка посторонилась, зло глянула на Дениса.

— Давай, беги к хозяину после всего того, что он со мной сделал! — выкрикнула она, когда он поравнялся с ней.

— Борзых умер. И Макс тоже. Насчет Васи не знаю, я его давно не видел. И ему очень повезло.

Светка вытаращила глаза и застыла, непонимающе глядя на Дениса.

— Я не знала, — через несколько мгновений проговорила она. — Какой ужас! И Макс, надо же. И Ира…

«Конечно, не знала», — повторил про себя Денис. Он смотрел на подругу, а вспоминал похороны Борзых-старшего. В открытом гробу лежал худой строгий старик в дорогом костюме, было много цветов, подушечки с наградами рядом с изголовьем и люди в форме, что сдержанно прощались с бывшим сослуживцем. Тело Макса спецы не отдали, отписавшись стандартным «до окончания следственных мероприятий». Денис от имени фирмы попросил «контору» уведомить об окончании поименованных мероприятий, но ответа пока не получил. Борзых теперь лежал рядом с дочерью, и у ограды как раз оставалось места для Макса. А Вася пропал, исчез бесследно, более того, выяснилось, что в их фирме он никогда не числился, а его отношения с Борзых, оказывается, носили чисто личный характер. Вася словно растворился, и Денис не стал его искать, полагая, что тому хватит ума больше никогда в жизни не оказаться в его поле зрения.

Светка вернулась в комнату, села на кровать, уставилась на открытую сумку. Мобильник дрожал в кармане и, едва успокоившись, снова трясся, недовольно гудя при этом.

— Я подумала, ты прав. Давай уедем, как ты хотел, — слабо улыбнулась она, поправила волосы, выпрямилась и пристально посмотрела на Дениса. — Я буду сидеть дома, готовить, ждать тебя, рожу троих, четверых, сколько смогу. Врачи сказали, что еще не все потеряно. Давай уедем, пожалуйста.

Она просила его, наверное, впервые за все время, что они знали друг друга. Было видно, что эти слова дались ей нелегко, что ей сложно говорить, и все же она решилась. И, разумеется, немедленно ждала ответа.

— Нет, мы остаемся, — присел рядом с ней Денис и при этом подумал, что квартиру придется-таки продать. Уже есть возможность купить большую и в хорошем районе: там и воздух чище, и вообще спокойнее, охрана имеется, и соседи другие, не алкаши и нищие матери-одиночки. И потом, «ноблесс оближ», как говорится, положение обязывает. Хотя зачем продавать, можно сдать эту хибару.

— Вернее, я остаюсь, — уточнил он, — а ты можешь ехать жить за город. Или оставайся здесь, хочешь — не работай, денег хватит, распишемся, как договорились. Я не отказываюсь.

К чему отказываться, когда все равно придется жениться. Светка не самый плохой вариант, она хорошо выглядит, умеет подать себя, поддержать беседу, у нее есть вкус. И она далеко не дура, стерва, но с мозгами, такой вариант не часто встретишь. Это будет взаимовыгодная сделка.

— Хорошо, — кивнула Светка, — давай останемся. Я без тебя никуда не поеду. Денис, ты какой-то странный стал, я не узнаю тебя. Что случилось? Это смерть Борзых так на тебя повлияла? Он все равно уже старый был, а вот Иру жалко. Не знаешь, почему она покончила с собой?

— Не знаю, — глядя куда-то вбок, ответил Денис, — без понятия. А насчет нашего уговора… Оставайся, живи здесь, пока новую квартиру не куплю, думаю, переедем через полгода. Но есть одно условие. Никаких детей, никогда чтобы ни одного ребенка не было в моем доме. Думай, выбирай, решай сейчас.

Светка отступила на шаг, налетела на кровать, пошатнулась, но удержалась на ногах. Быстро, кое-как покидала свои разложенные вещи в сумку, закинула ее на плечо и вышла из комнаты. Через пару минут хлопнула входная дверь, и Денис подошел к окну. У подъезда курила Анька-соседка и говорила по телефону, рядом дрались ее дети, пацан пустой пластиковой бутылкой бил девчонку по голове, малявка визжала и подпрыгивала, стараясь вцепиться брату в волосы. Показалась Светка, она обошла растрепанную Аньку, прошла мимо «Ровера» и исчезла из виду за ржавой «Тойотой».

Денис отошел от окна, посидел немного, размышляя, а потом быстро оделся и поехал на работу. По дороге позвонил Гришиной, и та ждала его в кабинете. Она никогда ничего не записывала, запоминала все и в мельчайших подробностях, можно было не проверять. Судя по виду, у главбуха было полно новостей, причем разной полярности, но Денис жестом попросил ее помолчать. Сел во главе стола, глянул на свое отражение в темном полированном дереве, пригладил волосы. Гришина ждала, готовясь запоминать, исполнять, информировать, Денису не зря иногда казалось, что он имеет дело не с человеком, а хорошо отлаженным механизмом.