— Хью, — произнесла она с воодушевлением, — если бы я знала, что ты начнешь валять такого дурака, я бы ничего тебе не сказала! Как я буду воспитывать Купе, если не смогу выезжать с ним? Он ведь принадлежит мне, а не тебе и не Линду. Спроси у моей матери. Еще месяц-другой я буду в полной безопасности.

— Я не хочу, чтобы мой сын пострадал из-за твоих причуд! — воскликнул Хью таким торжественным тоном, какого она прежде от него никогда не слышала.

— Твой сын, милорд?! А как же твоя жена?! Или ты стал думать обо мне как о племенной кобыле? — гневно спросила Белли. — По-твоему, я — племенное животное?

— — Я вовсе не имел этого в виду, и тебе это прекрасно известно, — сказал Хью. — Не пытайся повернуть дело в свою сторону! — Он метнул на нее яростный взгляд.

Белли ответила не менее свирепым взглядом, нисколько не смутившись.

— Это не только твой ребенок, но и мой! — возмущенно сказала она. — Я не нанесу ему вреда, милорд. Я не настолько себялюбива. Но я буду выезжать верхом еще по крайней мере месяц, чтобы обучать моего кречета. Купе растеряется, если внезапно оборвать тренировки. Если я не стану пускать лошадь галопом, то не будет никакой опасности. Я собираюсь ездить только шагом и стоять, пока Купе будет летать за приманкой, Хью. Я ведь не стану охотиться по-настоящему. Ты можешь даже сопровождать меня, когда я буду выезжать с Купе, чтобы ты не волновался за меня.

— Ну, не знаю, — ответил Хью. — Я должен поговорить с твоей матерью.

Белли радостно улыбнулась.

— Спасибо, милорд, — ответила она, понимая, что победила в этом споре. — Пойдем, — сказала она, протянув ему руку. — Теперь твоя очередь принять ванну, Хью.

Хью Фоконье взглянул на нее, покачивая головой:

— Если бы я знал, что ты беременна, Белли, я не был бы с тобой так груб.

Белли рассмеялась, и в этом смехе слышались соблазнительные нотки.

— Я не какой-нибудь изнеженный тепличный цветок, Хью, — ответила она. — Мне пришлась по душе эта маленькая шалость. Я очень рада, что шел дождь и никто нас не застал. — Она снова засмеялась, на сей раз озорно.

На следующий день они вместе с Линдом отправились на первую серьезную тренировку Купе. Линд привязал к поводку птицы тонкую и длинную льняную нить. Выехав в открытое поле, где им предстояло работать с кречетом, Хью помог жене спешиться, а Линд пересадил Купе на перчатку его хозяйки. Белли сняла с птицы колпак, непрестанно насвистывая знакомые ноты, к которым кречет уже успел привыкнуть за эти месяцы. Ей передали кусок мяса, привязанный к приманке, и, повторяя мотив. Белли скормила Купе маленький кусочек мяса, крепко сжимая пальцами путы на ногах птицы.

Линд взял мясо и пошел прочь от птицы, держа приманку у нее на виду. Наконец он остановился и положил приманку на землю. Изабелла отпустила Купе, льняная нить стала разматываться, пока птица пролетала короткое расстояние между хозяйкой и куском мяса.

Линд протянул руку, чтобы взять мясо, насвистывая знакомые кречету ноты, побуждая его двигаться вперед. Наконец он остановился и положил мясо перед Купе. Как только кречет бросился на мясо, Линд схватил его вместе с приманкой и, крепко натянув путы, вернул его Изабелле.

Та же игра повторилась несколько раз, пока Хью наконец не остановил их.

— Он станет прекрасным охотником, Белли, — сказал Хью, гордясь сообразительным кречетом. — Он сегодня двигался за приманкой без всяких колебаний, а это ведь только первый урок!

— А что будет в следующий раз? — спросила Изабелла у мужа, закрывая сверкающие глаза Купе темным кожаным колпаком и передавая птицу Линду.

Они шли пешком через поля, сокольничий вел за ними лошадей в поводу.

— Эта игра с мясной приманкой продолжится еще несколько дней, — ответил Хью. — Если Купе по-прежнему будет хорошо реагировать, как сегодня, то мы начнем подбрасывать приманку в воздух, а ты должна в это время насвистывать сигнал. Если Купе действительно такой понятливый, то он быстро научится взлетать с твоего запястья в воздух за приманкой. Как только он это освоит, нить уже не понадобится. Твой кречет сможет свободно летать и охотиться.

Мы используем как наживку кроличью шкуру, набитую мясом. Линд будет манить ею кречета. Мы научим Купе падать на свою жертву, крепко хватать ее когтями и поднимать в воздух, прежде чем она сможет сопротивляться. Следующая часть обучения потребует участия собак. Собаки должны поднимать живого кролика или мелкую дикую птицу из укрытия, а Купе будет охотиться. Если кречет настигнет свою добычу и убьет ее, в награду за добрую охоту ему нужно сразу же скормить сердце убитого зверька.

— Но ведь я не смогу гоняться за живой приманкой по полям? — спросила Белли.

— Да, — честно ответил Хью. — Линд через некоторое время будет скакать быстрее, чтобы кречет привык к галопу, а ты пообещала, что не станешь носиться верхом сломя голову. Так что эту часть обучения Купе завершит Линд. Он будет использовать твой сигнал, Белли, а ты, если хочешь, можешь скармливать Купе сердце добычи, чтобы скрепить связь, соединившую вас с ним.

— Так я и сделаю, — отозвалась Белли. — Я не трусиха.

В последующие несколько недель Белли, Хью и Линд продолжали тренировки Купе. Хью работал также с молодым белым соколом, обещанным в подарок герцогу Роберту. В основном его обучение было во многом похоже на обучение кречета. Но когда сокол привык к кроликам и мелким птицам, его начали знакомить с настоящей добычей. На поляне поставили привязанного к столбу живого журавля с завязанными глазами и клювом, чтобы он не мог сопротивляться, с подпиленными когтями. К спине несчастного журавля привязали кусок мяса. Потом соколу показали его жертву. Понятливая Бланка быстро сообразила, что она должна сделать, и убила своего первого журавля. Ей скормили сердце добычи, и Хью и Алан поняли, что Бланка станет великолепной охотницей.

Бланку научили распознавать крик журавлей. Алан вырезал у ее первой жертвы гортань, расщепил ее и подул, чтобы получился нужный звук. Он повторял это всякий раз после удачной охоты Бланки. Бланку теперь кормили вместе с борзыми, с которыми она охотилась, чтобы между ними установилось более тесное товарищество. Собак научили помогать Бланке в охоте.

Наконец с полей и садов убрали весь урожай, житницы наполнились, и начались холода. Дни становились все короче. Хью заявил, что Белли больше не должна выезжать с Купе, и она не жаловалась, поскольку маленький кречет уже был неплохо обучен. На Мартынов день зажарили жирного гуся. Затем наступил праздник Рождества, и в этот самый день Алетта де Брияр родила своего первого сына, крещенного отцом Бернардом в день Святого Стефана.

Роды были легкими, к большому удивлению Алетты, ибо при рождении Изабеллы она очень страдала, сын же выскользнул из ее тела быстро и без особых мучений, всего за несколько часов. Покачивая его на руках, гордая мать заявила:

— Я уже вижу, что он похож на своего отца.

Рольф, сияя от гордости, любовался этой хрупкой женщиной в ореоле золотых волос. Это его сын! У него родился сын! Рольф почувствовал, что слезы наворачиваются ему на глаза, и когда Хью положил руку на плечо своему другу, Рольф смущенно взглянул на него и произнес: