– Чтоб никто никого не убивал и все жили дружно. – Приэтом он метнул в мою сторону не самый теплый взгляд и отметил: – Ты опаснаяженщина, Яна.

– Ты это только заметил?

– Все, девочки, я умываю руки. Меня здесь больше нет.

– Ты уже в какой раз руки умываешь и все никак умыть неможешь, – высказала Матвею Елена. – Все наш вискарь хлещешь ихлещешь. Если умываешь руки, так иди с миром. Мог бы и помощь свою предложить.

– Какую еще помощь?

– Труп в лес оттащить. В тебе же силушки побольше. Мы вдвоемс ним знаешь сколько промучаемся? С тобой побыстрее будет. На плечи взвалил ипопер. А мы руководить будем, следить, чтобы ты нигде не споткнулся и носом непропахал.

– Девчонки, да вы сумасшедшие! – заявил Матвей инаправился к выходу.

– Матвей, а ты разве свою жену не убил?! – крикнула яему в тот момент, когда он уже выходил из тира.

– Что? – Матвей остановился и даже при слабом освещениистало видно, как его глаза налились кровью. – Что ты сказала?

– Разве ты свою жену не убил в том самолете? Когда всевокруг горело… Ты же ведь убил ее потому, что жить хотел…

– Это твои бурные фантазии, – наконец-то взял себя вруки Матвей. – Я еще при нашей с тобой первой встрече понял, что ты зналаАню. Ты ее знакомая? Ты меня ненавидишь за Аню? За то, что ее не стало и яженился во второй раз? Скажи, за это?

Я смотрела на Матвея и чувствовала, как на глазанакатываются слезы.

– А почему ты женился на Люське-то? Ты же ее на дух никогдане переносил?

Матвей вновь изменился в лице, и я увидела, как у негозадрожала скула.

– А Люську ты откуда знаешь? – с дрожью в голосеспросил он.

– А я про тебя все знаю. И что ты Люську, свою долбанутуюсоседку, всю жизнь шимпанзе звал, тоже знаю.

– Яна, ты страшная женщина, – вновь произнес Матвей ипошел наверх.

Через несколько минут наверху раздались вы–стрелы, и мы сЛенкой побежали на первый этаж по крутой лестнице.

– Матвей! Матвей, ты где?! – кричала я, не слышасобственного голоса.

Я достала «ТТ» и, увидев, что на крыльце лежит раненый Матвей,крикнула Лене, чтобы она посмотрела, что с ним, а сама бросилась следом заубегающим незнакомцем. Злоумышленник уткнулся в забор, затем развернулся ииспуганно посмотрел на меня. Я увидела перед собой пожилого мужчину, которыйсхватился за окровавленное плечо и тяжело задышал.

Я держала его под прицелом и, стараясь унять нерв–ную дрожь,задавала свои вопросы.

– Дед, ты кто такой? Как ты сюда попал?

– Я хозяина этого дома ждал. В него стрельнуть хотел. Когдавходная дверь открылась, я увидел силуэт мужчины, выстрелил и попал не в того.Я же не знал, что это не хозяин дома.

– Зачем тебе хозяин?! – занервничала я еще больше,думая об Аскольде. – Говори быстро, а то я тебе второе плечо прострелю.

– Дочка, отпусти меня. Пожалуйста…

– Это ты видеокамеры отключил?

– Я, – кивнул дед и бросил винтовку на землю, пытаясьрукой остановить сочащуюся из раны кровь.

– Джека ты убил?

– Я перелез через забор, пошел по участку, а пес спал увольера. Он хотел на меня броситься, но я в него выстрелил. Понимаешь, я оченьдолгие годы искал одного человека по имени Аскольд…

– Зачем он тебе?

– У меня дочка младшенькая была за ним замужем полгода, апотом вены себе перерезала. Я знаю, что это он ее довел. Она как за него замужвышла…

– Я все знаю. Можешь не рассказывать.

– Он ведь даже на похороны не пришел, словно ее и не былововсе никогда. А я его увидел – недавно он к нам в контору заглянул. Я егономера машины запомнил. Оказывается, он фамилию поменял. Вот я и не мог егонайти. А дочку мою младшенькую Ксюшу уже никто не вернет. Она такая славнаядевушка была.

– Стрельбой занималась, – подсказала я.

– Дочка, откуда ты знаешь?

– Я все знаю. Дед, как тебя зовут?

– Макар.

– Слышишь, дед Макар, тебе, конечно, надо отдать должное,что ты в таком почтенном возрасте по заборам сигаешь. Но вот Джека ты напрасноубил и в другого человека зря выстрелил.

– Я не хотел, – чуть не заплакал дед. – Я заКсюшку свою хотел отомстить.

– Слышишь, народный мститель, уходи. Аскольд мертв.

– Как мертв?

– Я уже отомстила. Ты опоздал. И за Ксюшу, и за Риту, и засебя, и за ту, чьего имени еще не знаю! Пока ты к своей операции готовился, яуже этот вопрос решила. Ты сейчас в очень дорогого мне человека пулю всадил, ине одну.

– Так я ж не знал… Что я могу для тебя сделать?

– Дед Макар, все, что ты мог, ты уже сделал. Поэтому уходи.Бери винтовку и уходи. На чем ты сюда приехал?

– На своем «газике».

– Вот садись на свой «газик» и поезжай к бабке. У тебя ещедочь есть?

– Еще старшенькая, Лидочка.

– Вот и береги свою Лидочку. Слышишь, береги.

– Так мне можно уйти?

– Иди, ты же кровь теряешь.

Увидев, как дед пытается с простреленным плечом забраться назабор, я не выдержала и разрешила ему уйти через главный вход:

– Куда ты собрался лезть со своим плечом? Иди через калитку.

Увидев, что дед смотрит на мой пистолет, я опустила руку,подняла с земли винтовку и прокричала:

– Да уходи же ты наконец. Уходи, потому что, если ты Матвеяубил, я за себя не отвечаю.

– Ухожу-ухожу, – проговорил дед и, взяв винтовку,бросился к выходу. – Дочка, спасибо тебе!

– Уходи, народный мститель, чтобы мои глаза тебя больше невидели. – Бросившись к Матвею, я взяла его за руку и прошептала: – Ты как?

– Я жив, – пробормотал Матвей и постарался улыбнуться.

Посмотрев на его окровавленную рубашку, я провела рукой поего слипшимся волосам и прошептала:

– Ты только живи… Прошу тебя, живи. Обещаешь?

– Обещаю.

– Нужно «скорую помощь» вызвать, – испуганным голосомпроизнесла Лена.