Мы захихикали, представив надменного, кичливого Стакса в луковой шелухе и картофельных очистках.

– Но тут подоспели остальные во главе с Хименесом, – продолжал Корис, – и живо скрутили мерзавца. Он, правда, еще долго брыкался, но…

М-да, с Хименесом не поспоришь. После меня он сильнейший из нашего поколения амечи. Он второй, но, по-моему, отчаянно мечтает стать первым.

– А чего дейву понадобилось на Лакии? – спросила Динантра.

Корис вперил в нее похотливый взгляд и едва не замурлыкал от вожделения. Я погрозил ему кулаком и на всякий случай приобнял девушку за плечи. Корис фыркнул.

– Вроде пришел к одной из местных девиц, – ответил он.

– К которой? – заинтересовался Арвин.

– Молчит. Но мы развяжем ему язык, – ухмыльнулся Корис, подмигивая Динантре и залпом осушая мою чарку с вином. – Над ним работают Уйоль и Хименес.

– Ну тогда от дейва в скором времени останутся лишь кровавые ошметки, – протянул Арвин. – Но перед этим он расскажет все, что от него захотят услышать.

– Точно. Вам лучше поспешить, если не хотите пропустить такое увлекательное зрелище.

Корис одним глотком осушил чарку Арвина и потянулся к последней – Динантры. Арвин хлопнул его по руке и пообещал:

– Кулаком в лоб, ворюга!

Корис шутливо изобразил ужас и выбежал прочь.

– Пойдем посмотрим? – лениво предложил Арвин.

Динантра сощурила на него зеленые кошачьи глаза:

– Тебе совсем его не жалко?

– Нет, конечно. Он враг, и он знал, на что шел.

Динантра вопросительно уставилась на меня. Я пожал плечами.

– Арвин прав, никто его силой на Лакию не тянул. И если бы я попался в одном из их миров, они сделали бы со мной то же самое.

– А что будет с девушкой, к которой он приходил? – после паузы спросила Динантра.

Мы с Арвином переглянулись. Ничего хорошего – это точно. Хименес – парень изобретательный.

Динантра словно прочла наши мысли. Она задумчиво намотала черную шелковистую прядь на указательный палец.

– Разве девушка виновата, что приглянулась Высшему…

Динантра не спрашивала, она размышляла. Тем не менее Арвин ответил:

– Видишь ли, это наш мир, и девушки тоже наши. Они не имеют права встречаться с врагами. Иначе они сами становятся предательницами.

– Ага. Но если все же она приглянулась дейву, что ей оставалось делать?

Это была ловушка, и Арвин влез в нее с головой.

– Отказать ему!

– Отказать Высшему? – невинно уточнила Динантра.

– Да, отказать Высшему, – наивно подтвердил Арвин.

– Ты хочешь сказать, что Высший принял бы отказ от смертной?

– Ну… Ты меня не путай. Высший Высшему рознь! Дейву она должна была отказать.

– …должна была отказать, – эхом повторила Динантра.

Я быстро глянул на нее и отвел глаза. Вспомнил наш утренний разговор и понял, что сейчас произойдет.

– Эрхал, я не хочу больше жить с тобой.

Арвин словно подавился воздухом.

Я промолчал, внимательно разглядывая столешницу. Оказывается, столешница инкрустирована разными породами дерева. Красиво. И почему я раньше этого не замечал?

– Ты примешь мой отказ, Эрхал?

Я молчал, разглядывая узор.

– Я свободна? – настаивала Динантра.

– Конечно нет! – вспылил Арвин. – Когда ты ему надоешь, он сам скажет тебе об этом! И вообще, что-то ты сильно возомнила о себе, смертная! Не забывай, кто ты такая!

Я поморщился:

– Арвин, уйди, а.

Он смерил нас выразительным взглядом, буркнул себе что-то под нос, но ушел.

Я медленно провел пальцем по линии, которая отделяла красноватую вставку из вишневого дерева от светлого треугольника клена, и спросил:

– Ну что? Показательное выступление окончено?

Она тряхнула смоляными кудрями и, прищурившись, взглянула на меня:

– Ты не понял. Я действительно не хочу больше жить с тобой.

Ее волосы всегда немного пахли лимонником. Раньше этот запах возбуждал меня, дразнил, а сейчас почему-то вызвал глухое раздражение.

– М-да? – Я по-прежнему не поднимал глаз, водя пальцем по столешнице. – Тебе приглянулся кто-то другой? Хименес?

– Нет. Я больше не буду встречаться ни с одним из Высших.

Я оторвался от созерцания столешницы и удивленно взглянул на нее:

– Ты понимаешь, о чем говоришь?

– Да. Я все обдумала и решила. Я откажу любому Высшему.

Это был удар ниже пояса, и она знала об этом. Как только она официально перестанет быть моей подружкой, тут же объявится куча желающих занять мое место. И пресловутый Хименес возглавит список. А она откажет ему. Откажет-откажет, ничуть не сомневаюсь, зная ее характер! Откажет дерзко, смело и потому вдвойне обидно для будущего Бога. В тот же день от нее останется едва ли больше того, что скоро останется от пойманного дейва. Разве что мучиться ей придется дольше.

Не думайте, что все амечи – звери и садисты. Вовсе нет. Боги искренне заботятся о смертных, населяющих подвластные им миры – останавливают эпидемии, усмиряют землетрясения и вулканы. Но… Мы Высшие. Мы над всеми. Мы Боги, и наше слово – Закон, а желания превыше всего.

Тот же Хименес очень нежен со своими любовницами. Он выполняет все их прихоти и балует сверх всякой меры, а расставаясь, дарит им процветающие королевства, обеспечивая безбедную, роскошную жизнь.

Но отказ смертной – это личное оскорбление Богу, а такого не простит ни один из нас. Вернее, один-то простит…

– Динантра, послушай…

– Я сказала тебе «нет», Высший! Что ты теперь сделаешь со мной? Убьешь сам или предоставишь сие почетное право другому?

– Динантра! Забудь, что я Высший.

– Не могу, ты сам все время напоминаешь мне об этом!

Ее слова были чудовищно несправедливы. Я задохнулся от обиды.

– Но раньше тебе нравилось во мне именно то, что я Высший. Не будь я амечи, ты и не взглянула бы в мою сторону! Скажешь, не так?

– Так. – Она усмехнулась. – Каждая смертная девушка мечтает приглянуться Высшему. Еще бы! Вы способны дарить миры как безделушки, для вас нет невыполнимого. Жизнь с вами – сказка, сон, исполнение всех желаний.

– Так в чем же дело? Я готов по-прежнему дарить тебе миры и выполнять все твои прихоти. Что изменилось?

Несколько мгновений она смотрела на меня со странным выражением то ли ненависти, то ли тоски.