делегация «мирная» прибывает — наверняка не для того, чтобы по головке погладить…

— Тоже верно.

Седой мгновенно повернул автомат так, чтобы дуло упёрлось Биндюжному в нижнюю челюсть, и дал короткую очередь. Звук выстрелов громом пронёсся по ангару, задребезжали стёкла и ушные перепонки.

Тело Биндюжного упало на бетонный пол ангара. За ним Седому открылось полное ужаса лицо Петровича. Вокруг широко раскрытых глаз на пепельно-сером фоне красовались капли крови.

— Вот теперь пришла пора поговорить о семьях, — невозмутимо сказал Седой, переступая через труп. — Петрович, у тебя есть прекрасная — более того, единственная — возможность искупить грехи всех коллег по цеху. А иначе твои жена и дочка повторят судьбу Биндюжного. Я ясно выразился?

Петрович медленно кивнул. Рот его скривился так, будто он вот-вот расплачется.

— Задача простая — выполнить одно дело: к воскресенью тебя подлатают и дадут пожить жизнью много лучше обычной, а днём поедешь на встречу и передашь что надо и кому надо. Потом — на все четыре стороны. Ты забываешь о нас, мы забываем о тебе.

— И м-моя с-с-семья?..

— Мы её не тронем, если всё сделаешь как по плану. Но для начала требуется твоё согласие…

— Да! Да, да, всё что угодно!..

Петрович заплакал. Бойцы, стоявшие у выхода, отводили глаза и переминались с ноги на ногу.

— Вот и славно. А теперь нужно начать приготовления…

Кивок Седого — и бойцы подбежали к учёному, брезгливо переступая через кроваво-серые ошмётки на полу. Они стали освобождать Петровича от тряпок, верёвок и комьев одежды, которыми он был обмотан. За десятком слоёв мусора их ждало скрючившееся тело учёного. Водолазка его была частично изорвана, светлые джинсы тоже. В районе промежности они стали буро-синими.

Медленно бойцы приподняли с двух сторон учёного с безвольно поникшими конечностями и потащили в сторону выхода.

— Погрузите в машину и будьте наготове.

Петровича унесли, а Седой вальяжно вышел из «комнатки». Валера очнулся от созерцания, осознав, что щеке вдруг стало очень тепло: оказалось, солнце стало заглядывать в витраж с противоположной стороны. А если так, то стоит Седому посмотреть наверх — и он увидит незваных гостей.

Мужчина попытался сменить позу, но тело затекло. Двинул рукой — задел стёклышко, которое провалилось в просечную сетку пола и улетело вниз. До ушей донёсся еле заметный звяк, будто комар прокричал на родном языке.

К счастью, Седой так и шагал себе по коридору. Он зашёл в другую комнату, где, как и в предыдущей, повсюду были разбросаны детали неизвестных механизмов и тряпьё. В углу красовалась особенно большая куча.

— У него там склад пленников?.. — тихо прошипела Дарья.

Валера понял, о чём она: Седой как раз снял верхушку с кучи, обнажив на свет человеческую голову. Казалось, тряпки вросли в неё: изо рта торчал кляп, из ушей тоже, на глаза была намотана серая повязка.

Седой тем временем размотал повязку и снял с ушей пленника тряпки. Им оказался молодой парень. Жёлтые пятна покрывали лицо, слезящиеся глаза злобно смотрели на бойца, желваки ходили туда-сюда, казалось, будь у него во рту железный прут — вмиг бы разгрыз.

— Ну, привет, Витя, — с деланным дружелюбием обратился к парню Седой. — А мы тут пошалили немного. Надеюсь, не разбудили тебя.

Боец присел на корточки, чтобы их лица были на одном уровне.

— Есть что мне сказать?

Парень яростно закивал. Клещ молниеносным движением вытащил кляп, чуть не оставив парня без зубов.

— Ну?

— Пошёл в жопу, — отчеканил Виктор.

— А я-то надеялся…

Парню прилетело в челюсть. Когда полминуты спустя он повернул обратно голову, с губ капала кровь. Он попытался плюнуть в Седого, но в последний момент слегка наклонился и попал куда-то под ноги.

— Отец узнает — яйца вам всем оторвёт!

— Рано или поздно — да! Но потом… сначала узнает твоя жена.

Виктор медленно опустил голову.

— А что? — подначивал Седой. — Думал спрятать её?

— Передай Заславскому, что он — трусливая скотина.

— Сам ему передашь… В общем, несмотря на твоё отвратительное поведение, есть шанс исправить ошибку.

— Мне приехать и лично лизнуть Заславского между булок?.. — прохрипел парень.

— Только если захочешь. Так вот, зря ты не посещал собрания, на которые тебя приглашали. Теперь придётся съездить.

— И всё?! А-ха… а-ха-ха… — парень стал истерично смеяться, смех переходил в кашель. Седой терпеливо наблюдал за всем этим и не вмешивался, чтобы затем продолжить:

— Да, всё просто. Конечно, сначала мы тебя подлатаем да и домой пока рановато, поэтому поедешь с нами. Сходишь на встречу и… всё. Ты свободен, жена свободна, все в плюсе. Особенно я — ты очень поможешь мне реабилитироваться за небольшой косяк. Ну, что, согласен?

— Просто так вы всё равно не отпустите, — сказал Виктор и обречённо опустил голову. — Согласен.

Седой с хрустом в коленях встал и пошёл к выходу. На его лице играла довольная улыбка.

— Валить отсюда надо, — заметила Дарья, когда тот удалился на значительное расстояние. — Давай, ты первый, я за тобой.

— Они ещё не уехали, — ответил Валера. Можно было, конечно, попытаться спуститься вниз и прошерстить «комнатки» — вдруг на самом деле среди куч тряпья есть ещё пленники, но размышления прервал звук открывания ворот. Дарья замерла в ожидании.

Вскоре в ангар зашли двое бойцов в балаклавах и проследовали сразу к Виктору, освободили от лишнего тряпья и потащили наружу. Парень ослабел так, что выглядел безвольной куклой.

— Вот теперь точно пора сваливать, — в нетерпении сказала Дарья и разогнулась, но тут бойцы вернулись — на этот раз с большими канистрами. Они о чём-то разговаривали между собой, поэтому не обратили внимание, что на другом конце ангара на фоне полувыбитого витража стояла тёмная фигура.

Бойцы ходили по комнаткам и поливали тряпьё, перегородки, труп учёного и вообще всё подряд жидкостью из канистры. Её одурманивающий ядовитый запах дошёл до Валеры. «Бензин. Любят они всё-таки огонь, хоть и работают со смертью».

Валера услышал покашливание — это Дарья, прикрывая рукавом нос, сдерживала позывы.

— Давайте быстрее, токсикоманы, — раздался крик Седого.

Бойцы, обильно всё полив, потратили остатки бензина на дорожки, которые вели наружу. Как только они скрылись из виду, Дарья подскочила и нырнула в проём в витраже. Лёгкие постукивания кроссовок о лестницу раздавались быстро-быстро.

Валера слегка притормозил на тот случай, если Седой захочет что-нибудь проверить, но в ангар на огонёк зашёл только — чёртов каламбур — огонёк. Пламя резво пробежало по бензиновой тропинке и раздвоилось, растроилось, размножилось в разные стороны, кидаясь на стены, тряпки, разбросанные по полу мозги Биндюжного… Если кто-то и находился ещё в ангаре, то они обречены.

Валера медленно