Алексеев, первый пилот, невольно хмыкнул: хотелось бы посмотреть на этого ненормального, отважившегося ограбить банк, расположенный в самом центре города.

– Сокол-три, – прозвучал голос в наушниках, – только что нам передали с видеорегистратора на Сибирском тракте, вертолет направился в тридцать первый квадрат на северо-восток к деревне Левади.

– Принято.

Было бы странно, если бы вертолет полетел в противоположную сторону. Рядом с небольшой деревушкой Левади располагался аэродром, где размещалось десятка два вертолетов.

Пилот, слегка скорректировав маршрут, направил вертолет к живописной деревушке Левади, раскинувшейся на берегу большого чистого озера. Уже вылетев за черту города, он увидел огромного лося, гордо возвышающегося над золотоголовыми подсолнухами. Вот ведь как бывает, на охоту выходишь, так никакого зверья не встретишь (хоть ты тресни!), а тут они у тебя все как на ладони.

Сразу после окончания авиационного училища Алексееву довелось служить в авиационном отряде на северо-востоке России, на Чукотке, так что на зверье он насмотрелся предостаточно. Особенно интересно было наблюдать за архарами, которых с земли можно было рассмотреть разве что в бинокль, да и то если повезет. Повышенной чувствительностью и невероятной осторожностью отличались эти дикие бараны. Держались они небольшими стадами, голов по двадцать-тридцать, и всегда лихо улепетывали с высоких круч сопок, едва слышали нарастающий винтовой гул.

Занятное было зрелище!

Здесь все выглядело иначе, поскромнее, что ли. И зверья поменьше, да и ведет оно себя как-то по-другому, лишь задерут головы кверху и заинтересованными взглядами провожают летательный аппарат.

– Сокол-три, только что нам сообщили, вертолет с грабителями идет на посадку в аэропорт Левади, – сообщил диспетчер.

– Принято, – охотно отозвался первый пилот, – скоро буду на месте.

Кончилось поле подсолнухов, где-то позади остался красавец сохатый, напряженно вслушивающийся в звучание удаляющегося вертолета. Впереди широкой зеленой полосой тянулся густой массив смешанного леса, рассекаемый тонкой голубой лентой местечковой реки.

И тут он увидел небольшой вертолет «Ми-2», торопившийся в аэропорт, уже проступивший темно-серыми изогнутыми спинами ангаров, хорошо заметных на соломенно-желтом горизонте свежескошенного поля.

Неожиданно вертолет поменял направление, словно заметил преследователя, и теперь летел над рекой, вытянувшейся в тонкую голубую стрелу.

Нет, браток, тебе не уйти! Добавив скорость, пилот догнал «Ми-2» через несколько минут, нависнув над вертолетом, словно беркут над голубем. Поначалу две тени, прыгая с кочки на кочку, с куста на куст, двигались с одинаковой скоростью, а потом «Ми-8», приблизившись предельно близко, заставил преследуемый вертолет пойти на снижение, и две тени слились воедино.

Механик, взиравший за пилотажем преследуемого вертолета через плечо пилота, энергично закивал на его слова, вышел в салон и предупредил собровцев, что теперь их бенефис. Сообщение бойцы встретили спокойно, если не сказать, равнодушно, лишь на секунду оторвали взгляды от иллюминаторов, чтобы глянуть на выразительные жесты механика, а потом вновь стали созерцать проплывающую под брюхом вертолета стриженную косилками землю.

Там как-то поинтереснее будет.

Вертолет мягко опустился, выбрав для посадки свежескошенную поляну, и механик, привычно разблокировав дверь, выпустил собровцев наружу.

Повыпрыгивали из вертолета бойко, один за другим, и, вытянувшись в длинную цепочку, устремились к «Ми-2», уже заглушившему двигатель. Пилот продолжал оставаться в кабине и, склонившись над доской приборов, что-то разглядывал в своем авиационном хозяйстве.

– Руки! – вскочил командир собровцев на подножку и, натолкнувшись на ошарашенный взгляд, ухватил пилота за ворот летной куртки и рванул вниз. С видимым удовольствием проследил за тем, как тот нырнул лицом в землю, разбивая зубы о торчавшие коренья, и шагнул в кабину. Никого. Услышал, что кто-то гулко вбежал в металлический салон, а затем прозвучала громкая разочарованная брань. Вертолет был пуст.

Спрыгнув на землю, командир, подняв забрало шлема, прокричал прямо в окровавленное лицо пилота:

– Где преступники?

– Я не знаю, о чем вы говорите, – отер тот тыльной стороной кровь с разбитой губы.

– Что ты делал на крыше банка?

– Я летел мимо… Можете посмотреть мой маршрутный лист, надо было срочно лекарство доставить в поселок Левченко, а потом у меня что-то приборы забарахлили, ну, я и опустился на крышу банка, чтобы проверить. Там ведь вертолетная площадка есть, об этом все пилоты предупреждены. Вот я и сел. Решил не рисковать и вернуться на аэродром.

– Я тебя спрашиваю, где грабители? Отвечай, тварь! Где ты их высадил?! – кричал собровец в окровавленное лицо Савелия Несторовича.

– Я не знаю, о чем вы говорите, – оправдывался тот, утирая кровь.

– Ты появился в банке в тот момент, когда они его грабили! Загрузились к тебе, и ты улетел вместе с ними!

– Я не знаю, о чем вы говорите, я никого не забирал! – в отчаянии крикнул пилот. – Можете осмотреть машину. Я все время был в воздухе, вы сами все это видели! Можете проверить где угодно!

– Видно, не разговоришь, – в сердцах бросил командир. – Руки! – И когда пилот выставил ладони, защелкнул наручники на его запястьях. – Давай его в вертолет, летим обратно, – распорядился он.

Собровцы, стоявшие рядом, подхватили под руки пилота и потащили его к «Ми-8».

– Постойте! – сопротивлялся Савелий Несторович. – Куда вы меня тащите?! А как же мой вертолет?!

Ломая яростное сопротивление, его втолкнули в салон и быстро загрузились. Механик дождался, когда в салон поднимется последний боец, поднял подножку и закрыл дверь. Вертолет тотчас оторвался от земли и полетел в сторону города.

Звуки пожарной сирены разрывали барабанные перепонки. Из здания в страхе выскакивали люди и, только отбежав на предельно безопасное расстояние, с облегчением оборачивались назад, переводили дух. Но над потревоженным сиреной зданием не было ни клубов дыма, ни всполохов огня. Правда, разбит стеклянный купол, но к пожару это не имело никакого отношения.

Семен быстро скинул с себя рабочий комбинезон, Лобарь действовал помедленнее, но тоже переоделся. Теперь оба были в одежде, подходящей для офиса: темные брюки, белые рубашки, пиджаки.

– Будь готов, – сказал Семен, – сейчас откроется.

Не прошло и минуты, как дверь хранилища мягко отошла в сторону, выпуская их в широкий коридор. В следующую секунду тишину резанула пожарная сирена, из потолка под большим напором поперла пена, заливая белыми клубами полы, коридоры, стены, потолок. Где-то вдали раздался удаляющийся топот – здание покидали охранники, стоявшие снаружи хранилища. Погибать геройской смертью на пожаре за чужое добро не входило в их планы.