подговорил? — тут же сообразил Володя.

— Думаю да. И до драки едва ли дело дойдет. Максимум — он подставит свою рожу под мой кулак, чтобы при свидетелях дать показания, что я его жестоко избил.

— Вот так дела! — почесал затылок Володя. — Что же делать?

— Пока не знаю, — честно ответил я. — Но обязательно что-нибудь придумаю. А пока пошли в столовую, есть пора.

На обе подавали на первое гороховый густой суп, на второе макароны и тушеное мясо, на десерт компот и булочку. Все выглядело и пахло просто великолепно, но аппетита у меня не было. Я немного поел супа, потом поковырялся вилкой в мясе.

Компот с булочкой я отдал Косте.

После приема пищи мы побрели по комнатам — послеобеденный час был свободным, и разрешалось немного отдохнуть. Кто-то пошел на лавочку, посидеть в теньке, кто-то отправился к лесополосе поискать грибов или ягод. Мы же легли на кровати (хотя уставом это в данное время и запрещалось) и принялись смотреть в потолок, размышляя каждый о своем, считая мух.

— Ребята! — радостно воскликнул Генка, врываясь ураганом к нам в комнату. — Я нашел женскую казарму!

— Что? — спросил я, поднимаясь с кровати.

Под сердцем затеплилась надежда.

— Говорю, нашел женскую казарму! Они за лесом располагаются, там такой же полигон, еще даже больше. И там одни девчонки занимаются. И наши есть, и с других районов.

«А Лесю ты случайно не видел?» — хотел спросить я, но сдержался.

Выглядело бы это максимально убого. И что вообще она мне в голову все лезет? Привязалась.

— Логично, — кивнул Володька. — Маринка то должна где-то заниматься, ее же тоже выбрали. А ты как узнал?

— Дык я за труппой цирковой проследить хотел, куда они. А они на автобус и по дороге, да не по той, откуда мы приехали. А свернули за лесок. Я напрямки — а там стоит забор сетчатый и строения. Присмотрелся — мать честная! Одни девахи! Потом только сообразил, что это девчонки из секции, а цирк к ним поехал.

— Пошли, посмотрим? — тут же предложил Володька.

Отказать ему мы не нашли причин, хотя и понимали, что это нарушение порядка и за это могут погнать далеко и надолго.

— После обеда все руководство нашего лагеря сидит у себя в кабинетах — отдыхают, — сказал Генка, выходя первым из комнаты. — Законный послеобеденный час отдыха или свободного времени они тратят на домино — стучат костями так, что даже с улицы слышно. Только Молодов не играет. Но он сейчас на пятой стенке, готовит снаряды для вечерней тренировки. Так что его тоже не будет. Как раз успеем смотаться до лагеря, посмотреть выступление Никулина — ну и пусть что издали, — а потом вернемся назад.

Мы вышли из казармы, воровато огляделись. На улице никого не было. Приятно грело солнце, где-то вдали тихо и призывно шумел лес.

— Пошли! — махнул рукой нам Генка, явно погрузившись в свою роль проводника. — Шаг в шаг идем!

— Это еще зачем? — не понял Володька. — Мы же не на болоте!

— Это чтобы половицы не скрипели.

— Какие еще половицы? Мы на улице!

— Ну чтобы ветки там не попались или еще чего. Что ты такой нудный, а? Иди молча!

Володька и Генка принялись препираться.

— Парни! Не шумим! — приказал им я и они благоразумно затихли.

Мы вышли к границам лагеря, но быстро поняли, что просто так покинуть его не сможем. Периметр охранялся солдатами.

— Ты как через них прошел? — недоуменно спросил Володька.

Генка пожал плечами.

— Шел-шел — и пришел.

— Вот у тебя всегда так! — проворчал Володька

— Постой, — задумался Генка. — Я не так шел. Вон туда свернул.

И он живо рванул вдоль бетонного ограждения в сторону чащобы. Цепляясь одеждой за репейник и колючки, мы прошли метров сто, оказавшись в каких-то совсем уж зарослях, куда не ступала нога человека очень давно. Именно там мы и увидели, что в одной из секции забора проходит глубокая трещина, заканчивающаяся внизу небольшой дырой. Вполне подходящая по размерам, чтобы пролезть через нее.

— Я не здесь проходил, — задумчиво произнес Генка. — Где-то в другом месте.

— Да какая разница? — махнул рукой Володька. — Главное, что мимо охраны.

Сминая кусты, мы пролезли через дыру наружу и оказались в поле.

— Солдат видите? — спросил я.

Парни покачали головами.

— Тогда пошли. Генка, где этот лагерь?

— Туда! — после паузы ответил парень.

Мы рванули по полю вниз, в сторону густого леса. Мне почему-то казалось, что сейчас нам в спины будут стрелять, словно мы какие-то беглые зеки. Но было тихо и лишь в стороны прыгали кузнечики, потревоженные внезапными гостями.

Наконец мы добрались до леса и сразу же, едва прошли вглубь, увидели лагерь.

— Мать честная! — выдохнул Володька, осматриваясь.

Посмотреть и в самом деле было на что. Лагерь раскинулся на огромном участке земли. Две казармы, поле со множеством стенок, полоса препятствий, еще несколько строений, предназначение которых понять было сложно.

Прямо на плацу расположились обитатели лагеря — девушки. Все они были одеты в спортивную форму — короткие шорты и обтягивающие майки. Нам, молодым парням, в крови которых бурлили гормоны, такое зрелище показалось приятней всего и некоторое время мы даже не обращали внимания на выступление фокусника, который показывал номер с исчезающими стальными кольцами.

Я же блуждал взглядом по рядам, пытаясь увидеть знакомую фигуру. Но Леси нигде видно не было.

— Вон она! — вдруг выдохнул Генка, указывая куда-то в сторону.

— Кто? — не понял я, приглядываясь.

— Маринка. Вон, видите?

Ответ этот меня расстроил, не того человека я хотел сейчас обнаружить.

— Давайте ей помахаем? — предложил Генка.

— Да ты что, с ума сошел⁈ — тут же воскликнул Володька. — Нас же заметят! Сиди тихо.

Мы принялись смотреть выступление артистов, но время от времени поглядывал на зрителей — вдруг все же увижу знакомое лицо? Парни тоже смотрели на девушек, но совсем по другому поводу.

Ждать окончания выступления мы не стали — прошло уже много времени и нужно было возвращаться назад, в лагерь. Но едва мы поднялись, как за нашими спинами раздалось:

— Стоять! Не двигаться!

Голос был поставленный, каким обычно отдают приказы. А значит, ничего хорошего ждать не приходилось. Мы поняли, что попали в переделку.

— Дезертиры? — произнес солдат и что-то явственно лязгнуло.

Оружие! Неужели он будет стрелять? Нет, бред какой-то. Или… Он простой солдат, ему отдали приказ не подпускать никого к лагерю. А мы… разве ему сейчас докажешь, что мы сами из этого лагеря? Мы просто три каких-то подозрительных незнакомца, которые наблюдали за стратегическим объектом. Помниться, Костарев говорил, что этот лагерь относиться к вотчине Министерства обороны. А значит предположение насчет стрельбы вполне реальное.

Только вот была и другая сторона проблемы. Если мы сейчас все же сможем доказать ему, что мы никакие не шпионы, а ученики, сбежавшие из лагеря, то нас сразу же отведут к коменданту и прямая нам дорога домой. Без права на оправдание.

Что же делать? Любое развитие событие не несет ничего хорошего и нас не устраивает. Хотя, получить пулю в спину хотелось меньше, чем вернуться домой.

В голове у меня возник третий вариант, который можно было провернуть. Рисковый, но в случае положительного развития он устроил бы нас.

— Володька! — шепнул я. — Помнишь, как там, лесу?

— Разговорчики! — рявкнул солдат. — А ну развернитесь! Покажи свои лица. И руки вверх поднимите.

— Помню, — кивнул Володька, все поняв с полуслова. — Опасно.

— Рискнем!

— А ну молчать!

— Насчет «три»… Три!

Генка бросился в сторону, Володька тоже. Я же, пригнувшись с разворота прыгнул солдату прямо в ноги. Тот, не ожидая такого резкого развития событий, попятился назад. Подскочил Володька и толкнул солдата, помогая тому упасть. Закончил дело Генка, швырнув бойцу в лицо огромный ком грязи.

Все произошло за считанные мгновения и так слаженно, словно мы репетировали этот трюк не один раз.

— Бежим! — пискнул Генка и первым бросился наутек.

Пока солдат тщетно пытался разлепить и очистить глаза, мы побежали прочь.

До лагеря мы добрались за считанные минуты. Успели. Хотя по плацу уже ходили ученики, разминаясь, готовясь к тренировкам. Молодов тоже был там, развязывая узлы на веревках, готовясь к работе.

— В толпу! Затеряемся! — шепнул Володька, но я остановил его.

— Нет! В комнату — переодеваться.

Парень непонимающе глянул на меня, но спорить не стал.

Мы заскочили к себе, скинули одежду, похватали из рюкзаков что было и быстро переоделись. Потом вновь выскочили на улицу. И весьма вовремя. Подошел Молодов.

— Ну что, готовы дальше трудиться после хорошего выступления наших гостей и сытного обеда?

— Всегда готовы! — ответили мы, стараясь делать