— Что? О чем ты говоришь? — Опешила я от его слов.

— Ты прекрасно знаешь — о чем! Не притворяйся! — Оттолкнув меня, он отошел на шаг, запуская руку в свои волосы. — Стоило ему появиться перед тобой, как ты тут же потухла! Что, старая любовь не ржавеет? — Сквозь зубы прошипел Мансур, пугая меня своей яростью.

— Да, я потухла! Но только мой бывший муж тут совершенно ни при чем! — Прошипела я в ответ на его беспочвенные обвинения. — Мне, знаешь ли, не каждый день доводиться слышать, как посторонняя женщина предлагает моему МУЖУ повторить постельные подвиги! — Чувствуя, как злость перерастает в истерику, прорычала я.

— Ты расстроилась не из-за Камала? — Переспросил он неуверенно и снова направился ко мне.

— При чем тут он? И почему я должна из-за него расстраиваться?! — Сердито смахивая непрошенные слезы, возмутилась я.

— Я — идиот, — прошептал он, пытаясь дотронуться до моего лица.

— Не трогай меня! Можешь идти к своей Елене! Наверное, жалеешь, что приехал не один! Упустил такую возможность поразвлечься с бывшей подружкой! — Понесло меня.

— Не нужна мне никакая Елена! Или любая другая женщина! Я люблю тебя! — Взорвался Мансур, встряхивая меня за плечи.

— Ну да, конечно, так я и… Подожди… Что ты сказал? — Осознав смысл его слов и боясь в них поверить, спросила я.

— Неужели ты сама этого не видишь, Ангелок? — Вытирая мои слезы, совсем другим тоном спросил он. — Я же с ума по тебе схожу. Когда ты рядом, я не вижу ни одной другой женщины. — Проникновенно признавался он в том, о чем я так сильно мечтала. — Прости меня. Я столько времени ревновал и злился, вот это и выплеснулось из меня сегодня.

— Ревновал? — Непонимающе переспросила я. — К чему?

— К твоему браку, к тому, что ты годами терпела положение, в которое тебя поставил Камал. Женщина не станет этого терпеть, если только не любит мужчину, который пренебрегает ею.

— Но ведь наши отношения начались уже после того, как Камал со мной развелся. — Я не понимала, что он пытается до меня донести. Не мог же он…

— Вот именно, Ангелок! — Горько усмехнулся муж, когда тень озарения промелькнула на моем лице. — Я увидел тебя и словно с ума сошел. Не понимал, что со мной. Ведь я никогда такого не испытывал. Ты стала моим наваждением, от которого невозможно избавиться. Каждый раз, ища предлог хотя бы мельком увидеть тебя, я лгал самому себе, что прихожу в тот дом только из-за работы. Я бы мог давно начать свой бизнес, но годами продолжал оставаться на побегушках у семьи Калиевых. Ведь если бы я ушел, то никогда больше бы не увидел тебя. А я не мог отказаться даже от этих мимолетных встреч, хотя ты никогда и не смотрела на меня, словно я был невидимкой. А если бы и посмотрела, что бы я сделал? Ты была чужой женой. Под запретом. Знаешь, сколько раз я повторял для себя эти слова? Пытался вдолбить их в свое сознание. Но ничего не помогало. И я злился на тебя за то, что ты имеешь такую власть надо мной. Женился, думая, что брак удержит меня от соблазна, и я смогу выбросить тебя из головы. — Каждое новое слово мужа повергало меня в шок. Неужели я столько лет мечтала о любви, о человеке, который хотел бы меня, а сама не замечала того, что он все время был рядом?

Неужели вся его холодность и надменный вид были попыткой держать в руках свои чувства? Ведь после нашей свадьбы Мансура будто подменили. Его слова объясняли эту странную перемену в характере.

— И что, помогло? — Охрипшим от эмоций голосом спросила я.

— А разве не видно? — Грустно усмехнулся он, зарываясь пальцами в мои волосы и целуя мои опухшие от слез губы. — Я сделал только хуже. Единственное, что не позволяет мне жалеть о моем браке, это — Ася. — Прервав поцелуй, поделился он.

— Пироженка — лучшее, что случилось со мной за многие годы, — ответила я. — Я ужасно злилась и негодовала из-за того, что ты ограничивал наше общение.

— Я ужасно ревнив, когда дело касается тебя, так что меня может порой заносить, — пожал он плечами.

— Ревновал к собственной дочери?! — Рассмеялась я, удивляясь такой причуде и качая головой.

— Скорее к тому, что с ней ты хотела проводить время, а на меня даже не смотрела. И я ужасно боялся, что она привяжется к тебе, и будет страдать так же, как страдал я. — Запрокинув мне голову и целуя в шею, прошептал он.

— Тебе не к кому больше ревновать. Да и раньше не было, — простонала я, когда он прикусил чувствительное местечко. — Если бы мне было куда уйти, я давно бы это сделала. — Обнимая его лицо, поделилась я.

Свалившись на диван, мы принялись с остервенением срывать друг с друга одежду, сгорая от нетерпения. Наше неровное дыхание, прерываемое поцелуями, стонами и именами друг друга — вот и все, что нарушало ночную тишину. Время разговоров прошло…

Продолжая ласкать Мансура, я оседлала его бедра, принимая в себя целиком и наслаждаясь тем, как изменились мои ощущения и эмоции от осознания того, что этот невероятный мужчина любит меня, также как я люблю его.

В курсе ли он вообще, что его чувства взаимны? Кажется, я настолько растерялась от его признаний, что совсем забыла сказать то же самое в ответ!

— Двигайся, Ангелок! — Прорычал он, сжимая мою попку и притягивая меня навстречу своим толчкам.

— Подожди! — Простонала я, чувствуя, что уплываю от удовольствия, теряю способность соображать.

— В чем дело? Тебе больно? — Забеспокоился Мансур.

— Нет. Но я забыла тебе кое-что сказать!

— Что? — Нетерпеливо прорычал он, едва сдерживаясь от желания.

— Я тоже тебя люблю! — Призналась я наконец в своих чувствах.

И тут же оказалась перевернутой на спину, а мой мужчина, нависнув надо мной, всмотрелся в мое лицо в поисках признаков моей любви. Обвив его шею руками, я повторила свое признание, касаясь нежным поцелуем колючего подбородка. Я, правда, его любила. Так, как никого прежде.

— И я люблю тебя, Ангелок, — Он начал медленно двигаться во мне, покрывая все мое лицо нежными поцелуями и шепча что-то безумно приятное, чего я уже не могла понять, потерянная и объятая удовольствием…

Почувствовав пустоту в постели, я резко сел, щурясь в темноте и пытаясь разглядеть силуэт Ангелка. Но ее не было. Усмехнувшись, я нащупал телефон на прикроватной тумбе и посмотрел на время: 3:32.

Встав с кровати, поплелся на кухню, точно зная, что найду жену именно там.

— Что на этот раз? — Весело спросил я, с удивлением разглядывая заставленный продуктами стол.

— Этот ребенок сам не знает, чего хочет! — Прохныкала она, смотря на меня с таким жалобным видом, что мое сердце в очередной раз переполнилось нежностью к этой девочке-женщине. — Я и так уже набрала девять килограммов! А сейчас только седьмой месяц!

Понимая, что успокаивать ее бесполезно, я просто подошел, придвинул стул и сел у нее за спиной, обнимая и поглаживая по крупному животику. Ей невероятно шла беременность. И я совершенно не понимал, о каких лишних килограммах шла речь. Она была чудо как хороша, округлившись со всех сторон, — светящаяся счастьем от предстоящего материнства.