Сколько раз в прошлом они точно так же сидели за столиком и делали точно такой же заказ? В нескольких ресторанах их раньше знали в лицо и фраза «Нам как обычно» не вызывала у официантов затруднений. Почти шесть лет спустя Денис не мог вспомнить, есть ли у него хотя бы одно любимое заведение теперь.

— Кажется, мы довольно консервативны во вкусах. — Катин шутливый, но немного неуверенный голос, вытащил его в реальность.

Выпрямившись в кресле, Денис кивнул, надеясь, что ничем не выдал собственные невеселые размышления.

Он не знал, о чем стоит заговорить. В беседе с любым другим человеком вопрос о работе был отличным вариантом, но с их предысторией скорее прозвучал бы издевкой. Ни про опыт в Питере, ни про нынешний опыт в Москве полюбопытствовать Денис бы не рискнул.

— Как у тебя дела? — сформулировал он наконец нейтральную фразу.

Катя подняла на него глаза.

— Хорошо, — ответила она вполне спокойно. — Много работы. Сейчас будет очень сложный и интересный процесс, будем работать вместе с Александром Анатольевичем. — Подробностей не последовало.

— Я рад, — сказал Денис, чувствуя горечь на языке. В прошлом Катя всегда делилась с ним сутью проблемы. Абстрактно, конечно, не выдавая никаких сведений и важных деталей, конструируя для обсуждения только юридическую формулу.

— Как дела у тебя? — В ее тоне как будто звучало беспокойство.

Денис перевел взгляд на мир за окном.

— Нормально. Много работы.

— Не собираешься в отпуск?

Он повернулся к Кате лицом. Неопределенно качнул головой.

— Не думал об этом.

— Ты выглядишь очень уставшим, — сообщила Катя осторожно.

— Вот уж спасибо… — пробурчал Денис, конечно, не имея настоящих претензий. По утрам ему приходилось любоваться своим отражением (факт: любоваться было нечем).

— Прости, — извинилась она искренне. Его, однако, передернуло. Он до необъяснимо бурлящего в крови раздражения не желал слышать от Кати никаких извинений. Никогда.

— Все нормально, Кать. — Он постарался снять возникшее между ними напряжение.

У их столика вновь появилась официантка — уже с подносом в руке. Пока подавались блюда, Денис и Катя молчали.

— Что насчет нападения? Есть какие-то подвижки? — Едва официантка отошла на приличное расстояние, Катя возобновила разговор. Денис чувствовал ее встревоженность.

— Проблема решается, — проинформировал он ее и, надеясь успокоить, добавил: — Я знаю, кто за этим стоит. Ему даже без моей помощи скоро в тюрьму.

Кате словно было что ему сказать, но она сдержалась. Лишь с сочувственным выражением лица констатировала:

— Кажется, что на тебя очень много навалилось в одно время.

— Почему много? — не понял он.

Она бросила на него короткий, встревоженный взгляд и принялась перечислять:

— Угрозы, нападение, работа, конечно. Развод, — добавила она несмело в конце. — Извини.

Денис стиснул зубы. От Кати его реакция не укрылась.

— Прости, я не хотела затрагивать эту тему.

Он усмехнулся. Судя по выдававшим ее глазам, она безумно хотела что-то узнать.

— Спрашивай, — предложил он, кивнув в поощряющем жесте.

— Что?

— Ты хочешь что-то узнать. Спрашивай.

Катя вздохнула. Покачала головой из стороны в сторону, как если бы сама не верила тому, что собирается пойти у него на поводу, и затем спросила:

— Почему вы развелись? — Под его изумленным взглядом она поспешила пояснить. Отрывисто и неловко: — Вы показались мне счастливой семьей. На форуме. В Сочи.

Денис невесело усмехнулся.

Сочи. Последний глоток воздуха для умирающего в агонии брака. Пожалуй, там он и Лена еще были пару раз счастливы.

— Из меня не вышло хорошего мужа, — выдал он часть правды. Всю рассказать Кате он точно не мог. — Совсем не вышло.

— Я думала, ты любил свою жену… — сказала она растеряно.

Денис поперхнулся вдохом и на мгновение устало зажмурился.

— Лена с тобой не согласится.

— А ты? — спросила она с внезапной настойчивостью.

Он посмотрел ей в глаза.

— И я.

Катя вздрогнула.

Несколько минут над их столиком царила тишина. Вдвоем они делали вид, что действительно пришли в ресторан поесть, хотя голод для Дениса теперь был самым последним в списке ощущений; он его практически не замечал. Его волновало совсем другое.

Он хотел спросить и не мог решиться. Время утекало, напряжение между ним и Катей росло. Он не верил, что когда-нибудь потом случится еще один шанс.

— Ты… — начал он, еще сомневаясь, что закончит вопрос. — Ты никогда не думала, что нам не стоило тогда расставаться?

Катя застыла на месте.

— Я… я не знаю… — Он не услышал в ее словах полной искренности. — Я никогда не думала об этом… так.

Он попытался поймать ее взгляд, но она упорно отводила глаза.

— Ты никогда не думала? Об этом? — повторил он за ней, утопая в неверии и разочаровании. — Ни разу? Ни капли сомнений?

— Я…

— Что? — теперь он спрашивал издевательски.

Денис злился.

Он так злился, что едва видел Катю перед собой. Ее золотистые, собранные в низкий хвост волосы. Полураскрытые на вздохе губы. Ярко-голубые, наконец-то встретившиеся с его глаза, влажные и блестящие. Выученное наизусть лицо, продолжавшее сниться ему годами. И он злился. Потому что оказалось, что мучился только он.

— Денис… — начала она, но тут же замолчала, словно не зная, что сказать.

— Мы собирались пожениться, мать твою! — прошипел он, удерживая себя от крика. — А ты вычеркнула меня из жизни одним махом, и что, никаких сомнений? Так ты меня любила? — Катя просто смотрела на него. Пристально и безмолвно. Он отстраненно следил за тем, как переполнившие ее глаза слезы наконец покатились по шекам. — Ты хотя бы попыталась понять? Ты чувствовала эту… безысходность? Когда ты готов на все, чтобы вернуть все назад, но ничего не можешь поделать? — Она все еще молчала, словно парализованная. — У тебя, знающей все и всегда, нет ответа, Кать?

— Потому что мне было больно! Мне было больно! — выкрикнула она внезапно и задушено всхлипнула. — Я даже смотреть на тебя не могла! Ты хоть представляешь, что ты со мной сделал? Как это, знать, что тот, кому ты верила — во всем и всегда верила, — поступил так! Я рыдала у тебя на плече после процесса, а ты врал мне в лицо! Продолжал говорить, что никогда и не за что