шесть лье, и, как и все острова этого огромного океана, он окружен кольцом коралловых рифов, которые защищают его, как крепостная стена. Волны никогда не смогут разрушить желтоватые меловые породы острова, потому что они разбиваются о коралловые рифы. Из-за узких и опасных проходов, в которых вода бурлит, как в кипящем котле, кораблям очень трудно пристать здесь к берегу. По существу, в Норфолке нет настоящего порта. Не случайно на юге, в бухте Сиднея, были устроены места заключения. Сама природа, казалось, предназначила этот остров для тюрьмы благодаря его удаленности, труднодоступности и невозможности побега. Следует заметить, что на юге, в направлении островков Непкан и Филлип, которые входят в группу Норфолк, коралловые рифы тянутся вдоль побережья на шесть-семь лье.

Однако, несмотря на скромные размеры, Норфолк — богатый кусочек колониальных английских владений. Когда в 1774 году Кук открыл их, он был потрясен изумительной растительностью и мягким тропическим климатом. Здесь растет высокосортный лен "формиум тенакс" и прекрасные, высокие араукарии[50]. Насколько хватает глаз, расстилается ковер из дикого щавеля и укропа. Уже в начале века британское правительство поселило на острове депортированных лиц. Благодаря труду этих несчастных была распахана целина и урожаи кукурузы стали столь высоки, что исчислялись тысячами буасо[51]. Но, увы, использовать эти обильные закрома, расположенные между Австралией и Новой Зеландией, мешают рифы и бурное море.

— Счастливый путь, капитан Фуко!

В конце концов даже колония заключенных из-за труднодоступности острова была вскоре заброшена. Правда, некоторое время спустя ее восстановили, ведь она позволяла держать здесь в железной узде самых страшных преступников Тасмании и Нового Южного Уэльса. Колония насчитывала пятьсот заключенных под охраной ста двадцати четырех солдат и ста пятидесяти человек администрации. Здесь основали ферму, которая обеспечивала все население колонии кукурузой.

Когда великий мореплаватель открыл Норфолк, остров был необитаем. Ни один маори или меланезиец не поселился там, несмотря на богатство земли, так что здесь никогда не жил никто, кроме заключенных, ввезенных сюда британским правительством.

Пустынным был этот остров, когда его впервые увидели европейцы, пустынным он и остался. В 1842 году вторично, и на сей раз окончательно, Англия закрыла здесь тюрьму и перенесла ее в Порт-Артур, на южном побережье Тасмании.

Через четыре дня после того, как "Джеймс Кук" потерял из виду Новую Зеландию, перед ним открылся остров Норфолк. При среднем ветре бриг прошел восемьдесят миль второго ноября, сто двадцать миль — третьего и столько же — четвертого и, так как ветер стих, лишь семьдесят миль — пятого ноября. Так он преодолел расстояние около четырехсот миль, разделяющих два острова.

После полудня сигнальщик объявил, что на северо-востоке показалась вершина. Это был Пит-Маунт, и к пяти часам вечера судно было на траверзе северо-восточной точки острова Норфолк.

Во время плавания мистер Джибсон внимательно наблюдал за поверхностью океана, но не заметил никаких обломков на пути пропавшего корабля. Тайна исчезновения голландского корабля "Вильгельмина" оставалась нераскрытой.

Солнце садилось за горами острова, ветер стихал, море становилось как парное молоко, и ни одной морщинки не пробегало по спокойной глади вод. "Джеймс Кук" находился всего в двух милях от берега, но из осторожности не приближался к нему, ибо коралловые банки[52] простирались далеко в море. Корабль был почти так же неподвижен, как если бы он стоял на якоре. Течение здесь почти не ощущалось, паруса складками повисли на мачтах. Капитан Джибсон и его спутники могли лишь наслаждаться чудным вечером без единого облачка. После обеда мистер Хаукинс, капитан и Нат Джибсон устроились на корме.

— Вот мы и попали в мертвый штиль, — сказал старший Джибсон, — и я, увы, не вижу ни единого признака перемены погоды.

— Мне думается, это ненадолго, — заметил мистер Хаукинс.

— А почему? — спросил капитан.

— Потому что сейчас не самый разгар лета, да и Тихий океан вовсе не оправдывает своего названия, которое столь легкомысленно было ему дано…

— Согласен, друг мой. Однако же в это время года корабли остаются иногда без движения несколько дней, и я ничуть не удивлюсь, если это произойдет с "Джеймсом Куком".

— К счастью, — ответил судовладелец, — времена, когда остров Норфолк населяли преступники, прошли… Иначе соседство с ним было бы весьма нежелательно.

— Да уж, тогда бы пришлось смотреть в оба.

— В детстве мне рассказывали об этих заключенных, которых не в состоянии были удержать ни дисциплина исправительных учреждений, ни наказания, и тогда правительство решило перевести всю колонию на Норфолк…

— Их, наверное, здорово охраняли, — сказал Нат Джибсон, — хотя, с другой стороны, как убежать с острова, к которому не могут пристать корабли?

— Хорошо охраняли… да, безусловно, дитя мое, — ответил Хаукинс. — Бегство затруднительно, да, безусловно! Но для преступников, которые ни перед чем не отступят, когда речь идет об обретении свободы, возможно все, даже невозможное.

— И что же, побеги были частыми?

— Да, Нат, и совершенно фантастичными! Арестантам, к примеру, удавалось завладеть государственным кораблем, а бывало, они строили его из коры и без колебаний направлялись на таком судне в открытое море.

— Имея девяносто шансов из ста погибнуть, — вставил Джибсон.

— Конечно, — ответил Хаукинс. — А уж если они встречали судно вроде нашего, они немедленно брали его на абордаж, избавлялись от экипажа… потом отправлялись пиратствовать к полинезийским архипелагам, где найти их следы было нелегко…

— Теперь наконец этого опасаться не приходится, — сказал Джибсон.

Заметим, что все то, что сказал Хаукинс и что было правдой, полностью совпадало с планами Флига Балта и Вэна Мода. И хоть они не были узниками Норфолка, но отличались криминальными инстинктами преступников; они стремились к тому, чтобы совершить то, что сделали бы на их месте преступники. Они хотели превратить корабль, принадлежащий честной кампании Хаукинса в Хобарте, в пиратское судно, а затем заниматься грабежами в тех местах Тихого океана, где их трудно захватить.

Итак, если "Джеймсу Куку" можно было не опасаться близости острова Норфолк, так как колония была перенесена в Порт-Артур, то присутствие новобранцев из Данидина, решивших осуществить планы Вэна Мода и боцмана, увы, грозило кораблю.

— Ладно, — сказал Нат Джибсон, — опасности никакой, отец, не разрешишь ли ты мне взять лодку?

— Зачем тебе?

— Хочу поудить рыбу у скал… Еще осталось часа два светлого времени, а я не буду терять из виду бриг.

Мистер Джибсон не сомневался в том, что его корабль простоит здесь долго, и отпустил сына с двумя матросами поудить рыбу вблизи отмелей. И так как течение имело юго-восточное направление, он бросил якорь с тридпати-пятиметровой цепью в