Первые секретные полеты по обнаружению радиоактивности проводились над территорией восточной части Германии еще осенью 1945 года — по просьбе бригадного генерала Лесли Гровса, руководившего созданием атомной бомбы. Бомбардировщики В-26 облетали советские промышленные зоны. Полеты были длительными и считались самоубийственно опасными.

С 1947 года воздушная радиационная разведка осуществлялась самолетами, которые с помощью специальных фильтргондол брали пробы воздуха из облака, образующегося при ядерном взрыве. Британская разведка осуществляла полеты по двум маршрутам — один с аэродромов в Северной Ирландии, другой с Гибралтара.

3 сентября 1949 года американский самолет В-29, который патрулировал над северной частью Тихого океана, к востоку от Камчатки, зафиксировал необычно высокий уровень радиоактивности — в двадцать раз выше обычного. На следующей неделе, когда ветры дули в сторону Северной Америки, информация подтвердилась. Для анализа потребовалось несколько дней.

19 сентября руководству комиссии по атомной энергии доложили: нет сомнений в том, что русские испытали ядерное взрывное устройство. В Вашингтоне поделились информацией с Лондоном. Британская авиация тоже поднялась в воздух и 22 сентября подтвердила американские данные.

23 сентября в одиннадцать утра Трумэн сообщил американскому народу:

— Американский народ имеет право быть информированным обо всех событиях в области атомной энергии в максимальной степени, не противоречащей интересам национальной безопасности. По этой причине я предаю гласности следующую информацию. Мы имеем доказательства, что в Советском Союзе произошел атомный взрыв…

25 сентября последовало заявление ТАСС:

«В Советском Союзе, как известно, ведутся строительные работы больших масштабов — строительство гидростанций, шахт, каналов, дорог, которые вызывают необходимость больших взрывных работ с применением новейших технических средств. Поскольку эти взрывные работы происходили и происходят довольно часто в разных районах страны, то возможно, что это могло привлечь к себе внимание за пределами Советского Союза.

Что же касается производства атомной энергии, то ТАСС считает необходимым напомнить о том, что еще 6 ноября 1947 года министр иностранных дел СССР В.М. Молотов сделал заявление относительно секрета атомной бомбы, сказав, что «этого секрета давно уже не существует». Это заявление означало, что Советский Союз уже открыл секрет атомного оружия и он имеет в своем распоряжении это оружие.

Научные круги Соединенных Штатов Америки приняли это заявление В.М. Молотова как блеф, считая, что русские могут овладеть атомным оружием не ранее 1952 года. Однако они ошиблись, так как Советский Союз овладел секретом атомного оружия еще в 1947 году».

Сталин со свойственной ему подозрительностью не хотел подтверждать полученную американцами информацию о времени первого ядерного взрыва.

Испытание ядерного оружия в СССР оказалось психологическим ударом для Запада, где господствовало убеждение в отсталости российской науки. Западные разведки оценивали уровень развития советской науки через призму немецкого отношения. Они пользовались немецкими материалами, немецкими оценками и прислушивались к мнению немцев-экспертов. Поэтому так сильно промахнулись, недооценив успехи Советского Союза в ядерной и ракетной сферах.

Первой жертвой советского взрывного устройства стали отношения Англии и Соединенных Штатов. Появление нового оружия и методов ведения войны привело к серьезным геополитическим переменам. Англия утратила свое положение в тройке великих держав. Во время второй мировой войны англичане осознали уязвимость своей страны. Четыре года только пролив отделял Англию от вермахта. Самолеты люфтваффе и ракеты «Фау-2» уничтожали англичан в их собственных домах.

Пока у Советского Союза не было бомбы, англичане вели себя очень смело. Генералы в Лондоне думали так: после создания советского ядерного оружия Англия будет очень уязвимой, так что если война неизбежна, лучше вести ее сейчас, пока у Соединенных Штатов есть монополия на ядерное оружие.

Первое ядерное испытание в СССР только усилило разрыв между ощущением полной безопасности, которое испытывали американцы, и страхом, одолевавшим англичан. Корейская война летом 1950 года показала англичанам, что холодная война в любую минуту может стать горячей, и в Лондоне стали жать на тормоза.

Теперь уже англичане хотели любыми средствами избежать войны. Американцы, напротив, хотели что-то предпринять, пока они могут не бояться советского ядерного удара. Некоторые политики и военные говорили: раз война с Россией неизбежна, пусть она разразится сейчас, пока соотношение сил в нашу пользу.

В декабре 1950 года сэр Билл Слим, начальник британского генерального штаба, вернувшись из Вашингтона, предупредил коллег:

— Соединенные Штаты исходят из того, что война неизбежна и начнется в течение ближайших полутора лет. Мы не разделяем этой точки зрения и все еще надеемся, что войны удастся избежать. Подход Соединенных Штатов представляется опасным. Раз они считают войну неизбежной, то могут решить, что чем быстрее она начнется, тем лучше. В результате мы можем быть втянуты в совершенно ненужную третью мировую войну.

Летом 1954 года лорд Солсбери, лидер консерваторов, в палате лордов говорил, что американцы представляют для мира более серьезную угрозу, чем русские, потому что доведут дело до конфронтации с Советским Союзом. Энтони Иден, вновь ставший министром иностранных дел, на заседании кабинета резко критиковал американскую политику, особенно нападал на государственного секретаря Джона Фостера Даллеса.

Военные требовали от разведчиков информацию: сколько бомб уже есть у Москвы? Сколько ракет и боеголовок способны производить советские заводы? Когда СССР будет располагать опасным для Запада ядерным арсеналом? И не собирается ли советская армия нанести удар первой?

Британскую службу радиотехнической разведки после войны едва не закрыли, потому что мало кто знал о ее успехах. Лейбористское правительство питало подозрение ко всем тайным службам. Возникла даже мысль передать шифровальное дело Организации Объединенных Наций, чтобы оно служило всем странам. От этой наивной идеи отказались. Тем не менее шифровальную службу сократили, настолько сильны были настроения в пользу демобилизации, уменьшения военных расходов и скорейшего возвращения к мирной жизни. В декабре 1945 года в радиоразведке британской армии служило четыре тысячи человек, в марте 1946 — всего около тысячи.

Холодная война спасла шифровальщиков.

Расшифровка германских кодов попутно принесла англичанам массу информации о Советском Союзе. Немецкая авиация располагала большими массивами информации о России. Операторы люфтваффе слушали советский радиоэфир, сводки передавались в Берлин и перехватывались англичанами.

После войны из оккупированной Германии в Англию доставляли целые самолеты с захваченной у немцев аппаратурой и данными. Британцы задержали немецкого генерал-майора Клемме, который руководил в авиации радиоразведкой. Его поместили в лагерь, где с ним работали несколько лет.