— Да. Нужно спешить. Скоро принесу вам уверенность…

Барон Сфор вскочил в первый попавшийся экипаж и помчался к графине Кампобелло.

— Как вы любезны, милый барон, что заехали лично,  — приветствовала Сфора графиня.  — Что же мой браслет, нашелся?

— Да, графиня. То есть я хочу сказать, что полицией найден около отеля «Бристоль» на тротуаре браслет, вполне подходящий по описанию на ваш. Но о том, ваш он или нет, никто, кроме вас, судить не может.

С этими словами Сфор положил браслет на низенький столик, стоящий перед диваном. Графиня поспешно схватила браслет.

— Эта вещь моя!  — воскликнула она.  — Ах, вы не знаете, как я вам благодарна! Как я рада, что вы мне ее вернули.

— Простите, графиня, «вернули» не совсем точное выражение. Я привез браслет только для того, чтобы показать его вам.

— Что это значит? Ведь это моя собственность!

— Конечно, графиня, но закон педантичен. Я не знал наверно, ваш ли это браслет, и не мог выдать себя за владельца. Поэтому мне дали эту вещь с условием, что я верну ее, как только установлю, ваша она или нет. Вам придется доказать, что вещь действительно ваша.

— Боже мой, барон! Каким… полицейским… языком вы говорите. Растолкуйте мне, что я должна сделать, чтобы получить обратно свою собственность? Какие формальности мне осталось выполнить.

— Вам придется лично съездить в контору, графиня. Не подлежит сомнению, что вашим показаниям поверят и вернут вам вещь после составления протокола и получения законного процента в пользу нашедшего.

— Ах так,  — насмешливо кивнула графиня,  — они будут так милы и любезны! Должна сознаться, что у вас здесь каждый пустяк сопровождается удивительными сложностями.

— Как и везде, графиня. Впрочем, я справлюсь, быть может, все эти формальности можно проделать у вас на квартире, не беспокоя вас.

— Конечно, это гораздо лучше. Я совсем не желаю ехать в полицию.

— Предупреждаю вас, однако, графиня, что полицейский чиновник и здесь будет весьма педантичен, тем более что речь идет о ценной находке. Вам придется доказать ему, что браслет действительно принадлежит вам.

— Ах, боже мой! Но как же я это сделаю? Достаточно ли будет свидетельства мужа и прислуги?

— Я думаю,  — отозвался Сфор. Он поднялся с места и протянул руку за браслетом. Графиня отдала его не без колебания.

Стрелой помчался Сфор в полицию, где поджидал его Вурц.

Поспешно передал ему барон свой разговор с баронессой Штернбург и графиней Кампобелло.

Вурц радостно закивал:

— Молодцом вы все это обделали. Значит, она американка, а не итальянка?

— Да! К сожалению.

— Уж и к сожалению?…

— Конечно… я, видите ли, опасаюсь… Ведь тогда… все снова рушится.

— Ничего не рушится,  — серьезно перебил его Вурц.  — Во-первых, еще не доказано, что она американка, а во-вторых, если бы это было доказано, то с этими сумасбродными бабами все возможно… особенно когда замешан мужчина. Дайте-ка мне браслет.

Начальник тайной полиции позвонил и приказал вошедшему сыщику пригласить какого-нибудь ювелира.

Тот внимательно осмотрел драгоценность:

— Фамильная вещь.

— Хороша фамильная вещь,  — проговорил Вурц, обращаясь к барону фон Сфору.  — На старинных вещах не бывает фабричного клейма, милейший. В прежние времена над такими вещами работали мастера, они не делались на фабриках.

Вурц открыл медальон и попросил ювелира вынуть находившуюся под стеклом миниатюру.

На обратной стороне портрета чернилами был нарисован крест, а под ним стояли слова: «12 января 1907».

Вурц осторожно положил миниатюру на прежнее место и, закрыв медальон, отпустил ювелира.

Сфор и начальник тайной полиции остались одни.

Вурц задумчиво ходил взад и вперед по комнате, пуская клубы густого сигарного дыма.

На ходу он время от времени делал замечания, точно думал вслух.

— Эти несколько слов… на обороте… красноречивее целых томов… Надпись старая… Женщина эта знала, кто убитый… много раньше нас… Каким образом?… Каким образом, спрашиваю я вас… узнала она… что Адольф Штребингер и Георг Кастелламари одно и то же лицо? Как она выглядит, эта Кампобелло? — спросил Вурц, прерывая свою прогулку и останавливаясь перед Сфором.

— Она выкрашена Fleur d'or — ответил тот,  — и описание, сделанное кучером и рассыльным, вполне к ней подходит.

Вурц подошел к окну и некоторое время молча смотрел на улицу. Затем он обернулся:

— Решительно, так будет лучше и проще всего! Я поеду к ней сам. Личное впечатление все-таки лучше самого подробного доклада. Прошу вас зайти ко мне около шести часов.

Около половины пятого графине Кампобелло доложили, что ее желает видеть полицейский чиновник Вурц.

Скромно одетого в штатское Вурца провели в гостиную, где уже ждала его графиня.

Проницательным взглядом окинул начальник тайной полиции молодую женщину.

Не поднимая глаз, попросила она его подойти ближе.

— Я приехал по поводу браслета,  — начал Вурц.

— Знаю… знаю… пожалуйста, без длинных предисловий… Сколько я должна выплатить нашедшему?

— Десять процентов стоимости.

— Скажем, четыреста крон. Получите.

Вурц взял деньги и выдал квитанцию в получении.

— Дадите ли вы мне наконец браслет?

— Сию минуту. Но не будете ли вы так любезны предварительно описать мне его?

— Ах, как это скучно!

Она подошла к дверям и позвала мужа.

— Пожалуйста, скажи этому господину, как выглядит мой браслет. А то он еще, пожалуй, подумает, что я запомнила его, когда барон Сфор привозил мне его показать.

На пороге гостиной показался граф, рассеянно кивнул полицейскому и дал уже знакомое описание браслета.

— Совершенно верно,  — сказал Вурц.  — Не можете ли вы указать какие-нибудь особые приметы?

Во время допроса графа жена его подошла к окну и нервно барабанила пальцем по стеклу.

При последнем вопросе начальника тайной полиции она быстро обернулась.

— Я никаких особых примет не знаю,  — прозвучал ответ графа.

— Ничего особенного нет в этом браслете!  — гневно воскликнула графиня.  — Если бы я знала, что из-за пустяка поднимут такой шум, я не просила бы барона фон Сфора затевать это дело.

— Простите, но моя обязанность точно исполнять данные мне предписания. Впрочем, я удовлетворен полученными сведениями, потрудитесь получить браслет.