– Что за шум? – взгляд еще плохо фокусировался, и Казаков поморгал, прогоняя муть.

– Вот, – Хренов указал на главный монитор. – Империя, сука, наносит ответный удар. Sturmabteilung[21]явился громить нашу винную лавку. Точно по координатам приперлись, эсэсовцы поганые.

– Как фрицы нас вычислили? – внимательно разглядывая десяток небольших абордажных катеров Сил орбитальной обороны Эйзена, пробормотал Казаков. – Прочесывали?

– Никак нет, я ж говорю. Пришли на форсаже прямиком с базы. Я сначала думал, просто суетятся, как все. Видите, что творится? Уже шесть часов не орбита, а вавилонское столпотворение. Посудины всех мастей так и шныряют туда-сюда. Короче, я и не заметил, что к нам гости летят, но навигатор быстренько их траекторию просчитал и посоветовал удирать. Я только собрался кнопку жать, а тут с тыла такая же делегация подвалила.

Хренов переключил режим обзора. Кибернавигатор спроецировал над пультом управления объемный макет: «Невидимка» и вокруг него плотной сферой два десятка катеров. Расстояние до любого из вражеских корабликов было не больше километра, так что речи о прорыве идти не могло. В такой кубатуре и не разогнаться, и не сманеврировать. Драться с превосходящими силами тоже не имело смысла.

– СОС отправил?

– Так точно. Даже получил ответ и приказ для агента, но это без толку. Заглушили нас по всем каналам. Не успел я приказ транслировать.

– Что конкретно ПП ответил?

– Приказал с немцами не связываться, отойти. Я стал ему возражать – отойдем, не сможем забрать агента! Он заткнул, сказал, что агент выберется согласно плану «Б». Ситуация предусмотрена. Что за план, вы не в курсе?

– Нет, но Преображенский тебя правильно заткнул. С минуты на минуту связь прервется, а ты рассуждать взялся. Что агенту приказано?

– Постараться снова проникнуть в сеть этого научного городка и «хакнуть» там все, что можно, желательно до состояния «восстановлению не подлежит». Но если нет возможности, никто не настаивает.

– Прямо так, по тексту?

– Примерно, – Хренов нервно потер скулу. – Ну, а мы что делать будем? Драться?

– Дохлый номер. Прыгнуть не дадут, если будем дергаться, врежут по движкам и возьмут на абордаж.

– Вот, блин, спасибо дорогим корабелам за корабль-невидимку, – недовольно проворчал лейтенант.

– Дело не в них, – Казаков покачал головой. – Кто-то нас сдал. С потрохами.

– Кто, если операция сверхсекретная? Кто о нас знал, кроме самого «ППП», Ривкина, Бертье и Дель Марко? Гордеев? Вряд ли кто-то из них проговорился в присутствии эйзенского посла.

– При чем тут посол? – удивился Казаков.

– Ну, это я для примера.

– Понятно. Нет, Хрен, никто из начальства проговориться не мог. Но знали об операции не только дворяне и Ривкин. Кроме них еще человек десять были в курсе, как минимум. Но «крот» в нашем штабе – это теперь головная боль Преображенского, а мы, похоже, свою стрельбу окончили.

– Сдаемся, что ли?

– Сдаемся, выбора нет.

– А как же агент? Без связи-то? Или он тоже свое отработал?

На экране навигатора замигал сигнал прямого вызова, и Казаков ответил не помощнику, а противнику на другом конце линии связи.

– Слушаю вас.

– Неопознанное судно, говорит береговая охрана. Вы вторглись в режимное пространство Эйзена. Приказываю отключить навигатор и защитное поле, вы будете отбуксированы в карантинную зону для досмотра и разбирательства.

– У нас неполадки, сбились с курса, – спокойно проговорил Казаков.

– Вот и разберемся, – немец хмыкнул. – ГСП разберется.

Капитан отключил связь.

– В карантинную? – Хренов многозначительно взглянул на капитана. – Может, оно и к лучшему? Есть шанс передать приказ князя.

– Есть, если гестаповцы не поставят нас к стенке после первого же допроса, – Казаков выбрал на экране обозначение «стоп-машина». – Хотя если и не поставят, с агентом нам не встретиться.

– Это я понимаю, но все равно хоть какая-то надежда есть. Вдруг удастся, мы и приказ передадим, и даже поможем.

– Фантазер ты, Хрен. «Вдруг удастся»! Что? Вдруг полсектора разнесет шальной ракетой, мы вырвемся из карцера и закидаем гестаповцев шапками?

– Хотя бы, – лейтенант пожал плечами. – А начнется война, думаете, мало шальных ракет до Эйзена долетит?

– Думаю, немало. Но надеяться лучше только на себя. И потом, мы с тобой не знаем, кто этот агент на самом деле. Как бы не грохнуть его заодно с врагами.

Захват в магнитные «клешни» и стыковка с одним из абордажных катеров прошли неторопливо, но без проволочек. Пшикнул воздух за внутренними створками шлюза, квакнул сигнал, и по палубе затопали ботинки абордажной группы. Земляне предпочли оставаться в пилотских креслах, только развернуться лицом ко входу в рубку. Личное оружие они сложили в нишу ближе к двери.

Первым на пороге возник довольно крупный десантник с шевроном Береговой охраны и нашивками гауптманна. Он остановился, перекрывая вход, и окинул внимательным взглядом рубку. На миг его взгляд задержался на оружии, затем скользнул по лицам разведчиков и остановился на сожженном парой выстрелов блоке спецсвязи.

– Оружия нет, – громко бросил через плечо капитан. – Вилли, осмотри каюты, Шульц, проверь ют и трюм.

– У нас всё чисто, капитан, – спокойно произнес Казаков. – Говорю же, терпим бедствие.

– Ну да, – десантник козырнул. – Капитан Кригер. Давно терпите?

– Несколько часов, – Казаков пожал плечами, – уже почти починились.

– А тут мы.

– А тут вы.

– Хорошая версия, – гауптманн усмехнулся и продолжил гораздо тише: – Правда, в «оперативке» говорится, что вы здесь суток трое висите, просто раньше вас никто не видел, да и сейчас чисто по координатам нашли. В общем, этой версии и держитесь.

Казаков удивленно уставился на капитана.

– Поможет?

– Вряд ли, но выбирать не приходится, – Кригер кивком указал на останки аппаратуры. – Спецсвязь зажарили?

– Тостер сгорел.

– Правильно, – немец усмехнулся. – Удачи.

Когда странный гауптманн Береговой охраны, оставив на «Неведимке» четверых конвоиров, покинул борт, разведчики молча переглянулись. Преображенский взялся за дело с размахом. Похоже, он постарался внедрить агентуру сразу по нескольким направлениям и, возможно, какой-нибудь Ривкин делал на разведчиков ставки: кто первый выдаст на гора ощутимый результат.

– Ну, а что, нормально, – Хренов откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову, чем привлек внимание одного из конвоиров. – Чего ковыряться-то? Инфильтрация, так инфильтрация, по всем направлениям.