Наверное, троллей пятьдесят сразу уничтожило, а остальных ранило и покалечило. А еще первый раз были те, кто сумел уйти живыми. Вот это меня слегка расстроило и удивило. Конечно, можно было бы и добить, но чет опасался, и решил оставить на местных этих неправильных разумных, которые не захотели умирать.

Но я не терпила, и не позволю кому-либо с собой так обращаться. Подумать только. Меня тут обидели и лишили слуха на время, а я что, бегу? Ну да, убегаю… Только вглубь острова, где у них склады и прочее.

Я достаточно дал времени викингам, и они уже подплывают. Думаю, что им весело там будет.

Первым делом, я нашел склад стрел и прочего. Его я забрал весь, а потом заминировал весь подступ к нему своими стрелами. Ведь сюда постоянно кто-то прибегает.

А так как северяне не пользуются луками, то вряд ли сюда прийдут. А если и пойдут, то я не виноват, и все буду отрицать до последнего.

По дороге убивал чернушек, когда у меня получалось, хотя выходило не всегда. Вот каким мудаком-троллем нужно быть, чтобы отбивать мои стрелы, летящие из невидимости? А совесть твоя где?

От таких я уходил. Хотя и пытался иногда ударить со спины молотом, но там такая скорость и все остальное, что только рывок и блинк спасал меня от ответного удара. На самых сильных я вешал метки, а то вдруг опять их встречу, и не пойму, что лучше их обходить.

Моих новых друзей было слышно сразу, когда там все началось. Гул на пляже стоял, как от турбины самолета. А еще взрывы и громкий грохот были везде слышны.

Кстати, когда открывал карту, чтобы проверить, что творится у рыжего, то заметил Горгульчика на той самой карте. Он уже далеко улетел, и сейчас сидит в горах. Правда, на одном месте. Почему мне кажется, что он по бабам пошел?

— Ха-ха-ха! — оценила шутку Бездна, как мне показалось, — ты такой сообразительный.

А вот такого я не мог предположить, что моя шутка — не шутка вовсе. Что-то меня начинает пугать любвеобильность моего питомца. Но времени об этом подумать уже не было, я почти добежал до первой деревни, в которой копошились тролли.

— Быстрее давай, чхарка гнилка! — орет капитан или майор, не могу понять по погонам.

Потому-что у него на погонах два листика нарисованы. Хорошо, что хоть не стакан, блин…

Вроде все было хорошо, и я такой оглушенный и крутой бегу, куда глаза глядят, правда, оббегаю сильных противников. А потом в один момент все пошло совсем не так. Я уже увидел защитные стены, которые, вероятно, скрывали в себе много всяких вкусняшек, а потом бац! И я наступаю на что-то непонятное для меня…

Самое интересное, что я ничего не видел до момента соприкосновения моей ноги с поверхностью. А вот когда наступил, то невидимая печать стала видимой. Вот тут-то меня и огрело таким разрядом электричества, что казалось лопнут мои глаза. Ну, показалось мне это первых полсекунды, ровно до того момента, когда я потерял сознание.

Кажется, я конкретно облажался… и меня сейчас, а может и потом, а затем еще потом будут пытать и пытать.

***

Спустя шесть часов.

— Слушай, а чего он спит? Устал? — спросил один из командиров у Огнеборода.

— Да фиг его знает… Может и устал, — почесал он свою бороду, которую считал своей гордостью. — А может виной всему руна испепеления.

Не все обратили внимание на выжженную землю. Мало ли от чего она могла произойти.

— Ааааа… тогда все понятно. Что сказать, силен! — сразу прозвучали нотки уважения в его голосе. — Словил такую дуру, и при этом спокойно лежит себе и храпит.

— Да он вообще удалой малый, как я посмотрю, — захохотал бородач.

— Слушай а что нам с ним делать?

Тут Огнебород задумался, и как-то по-особенному улыбнулся.

— Я придумал! — взял он легкую паузу, при этом улыбаясь, — у моей племянницы завтра именины. А давай возьмем его с нами и усадим за стол? Проспится, проснется, а тут бац — сразу пир! Что может быть лучше для парня, который сегодня отличился тем, что первым ворвался в ряды чернушек?

Глаза собеседника округлились от удивления.

— Всегда говорил, что ты умный, но сейчас прям преклоняюсь перед твоей сообразительностью.

Вот таким образом бессознательная тушка Варга отправилась на настоящий пир!

— Давайте сегодня поднимем наши бокалы за прекрасную Брунхильду, и ее двадцать пятый день рождения! — выступил Огнебород перед всеми, при этом стоя на широком и длинном столе.

— Да-а-а-а!!! — заголосила толпа, и понеслось веселье.

А рядом с Огнебородом сидел, с первого взгляда, ничем непримечательный парень, которым являлся Варг. Поскольку его одежда была уничтожена взрывом, то его приодели, как достойного жителя их города, и можно сказать, уже приняли за своего.

Хоть он и не был силен, как они, но смелости ему было не занимать. За два набега он первым нападал на врага, хотя и в обход, чем доказал наличие у него мозгов. Местные, конечно же, не были тупыми, но чаще предпочитали действовать в лоб.

А последняя вылазка всех удивила, когда он смог остаться в живых. И раз он выжил, то явно сильнее, чем хотел показаться. От этой хитрой рунической ловушки умерло немало достойных воинов.

На Варге сейчас были обуты новые меховые сапоги и одеты коричневые штаны из кожи одного местного зверя, которого можно убить только отрядом из двадцати человек, и никак не меньше. А если пойдешь меньшим числом, то все равно его завалят, но могут при этом не все живыми вернуться домой. И завершал весь его образ голый торс на манеру того, как они любят здесь одеваться. Правда, это не относилось к девушкам. Здесь считалось дурным тоном видеть голой чужую жену, или скажем, свою возлюбленную до свадьбы. Если ты, конечно, не бессмертный или не имеешь пожизненный абонемент к лекарю-стоматологу.

— Смотри, а он не так прост, как кажется, на первый взгляд, верно? — сказал Огнебород рядом сидящему товарищу.

Тот согласно кивнул, оценивая количество шрамов и наличие двух татуировок, которые фонили дикой и яростной силой.

Люди их народа всегда могли видеть больше и глубже, таков был Дар их богов.

— Слушай, а почему он не пьет? — вдруг спросил кто-то у рыжего бородача.

— Так он… это… — почесал в задумчивости голову мужчина. — В отключке еще, что ли.

— А разве это повод, чтобы пропускать такой пир? — удивленно выпучил глаза толстяк с руками, как две гири, в толщину. — Да я в его годы столько мог выпить, что потом забывал, сколько врагов после этого покрошил.

Огнобород не знал, что сказать. Его друг Таврус был прав… Некрасиво как-то получается.

***

Лежу я себе такой в забвении, и вдруг в один прекрасный момент ощущаю, что тону. Странное состояние, когда ты вроде соображаешь, но всего на процентов пять. Вот только жидкость, заполоняющая мой рот, а затем переходящая в живот, обжигала, и мне хотелось закричать.