Даже ослабленный кровопотерей и раной, он все равно оказался сильнее, и справиться с мужчиной у Брусники не получилось. Продолжать активное сопротивление она не стала, чтобы не задеть поврежденное место, покорно обвисла в его руке, уже не толкая, а обнимая.

— Хар, пожалуйста, ну куда ты пойдешь? — жалобно проговорила она, поглаживая его ладонью по груди. — Уже вечер, сегодня мы в любом случае никуда не поедем, я уже все сделала — и дрова притащила, и поесть приготовила, и воды тоже принесла. И костер горит. А там сейчас дождь и холодно, ты еще рану застудишь. Ну хотя бы накидку возьми, если тебе действительно куда-то надо! — попросила она, сообразив, что у мужчины могут быть вполне весомые причины выбраться наружу. Исключительно физиологического характера.

Хаггар прикрыл глаза, глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и поморщился от усилившейся боли в плече. Он терпеть не мог болеть, и нынешняя ситуация особенно выводила его из себя, причем не столько фактом ранения, сколько своей повторяемостью. Ладно, один раз, но опять через все это проходить?

А слова женщины звучали разумно: в самом деле, куда сейчас-то рваться?

— Давай свою накидку, я… ненадолго, — со вздохом проговорил он, потому что одна важная цель все-таки имелась.

Руся помогла натянуть кожух и выбраться наружу и, пока мужчина, пошатываясь, отходил за ближайший камень, принялась разогревать еду и травяной отвар. Вернулся Хар действительно быстро и без возражений улегся на грубое подобие постели.

— Как ты вообще на ногах держишься? — с тяжелым вздохом спросила шаманка, вкладывая в здоровую руку Хаггара кружку с отваром. Возражать против этого зелья он не стал, и хоть недовольно кривился, но пил, не спрашивая о составе. — Ты же столько крови потерял!

— В моем случае это наименьшая из проблем, к кровопотере я привычный, — отмахнулся Хар. — А в остальном рана вроде бы не очень серьезная. Или я не прав? — нахмурился он, бросив острый взгляд на шаманку.

— Я залечила, насколько сил хватило, — созналась она. — Правда, выложилась очень сильно…

— Спасибо, — помолчав, серьезно кивнул маг. Похоже, ходить в должниках у маленькой шаманки скоро войдет у него в привычку.

— Это тебе спасибо, — возразила Брусника. — Никогда не думала, что кто-то способен с одним ножом одолеть белого зверя, решила, что все, это конец, — поделилась она, а потом порывисто подалась вперед и опять прижалась к мужчине, пряча лицо у него на плече. — Я так испугалась! Когда увидела его и когда он на тебя прыгнул. А потом — когда ты упал. Я думала, рана страшнее, было столько крови…

— Не реви, — проворчал Хаггар, но отталкивать не стал и накрыл ладонью ее затылок, слегка поглаживая по волосам. Он уже оценил и шалаш, укрывший их от непогоды, и лежак, куда Руся умудрилась затащить его тело, и размер дровяной кучи. На его взгляд, женщина после нападения хищника по умолчанию имела право на проявление слабости и даже истерику (на то она, в конце концов, и женщина, хоть и дикая), а уж после таких свершений — тем более. — Во-первых, одолел я его не ножом, а… шаманской силой. Во-вторых, дожил же как-то до сегодняшнего дня, не так-то просто меня убить. Знал бы, что это за тварь, заранее подготовился бы к встрече, и тогда точно обошлось бы без травм. Где туша? Хочется рассмотреть ее повнимательней и кое-что проверить.

— Мы с сыном Леса оттащили подальше от лагеря, чтобы не привлекать падальщиков. Давай не сегодня, хорошо? — смущенно попросила она, совсем не желая отстраняться. — Хочешь есть?

— Хочу, — не стал спорить он. — Давай не сегодня.

Погода в самом деле не располагала к прогулкам, и теневик, один раз высунувшись наружу, признал правоту спутницы.

— Как хорошо, что ты проснулся, — умиротворенно проговорила Брусника, с умилением наблюдая, как мужчина орудует ложкой, и придерживая перед ним миску. — Теперь мне не страшно.

— Хорошо, — согласился Хар, задумчиво разглядывая шаманку.

Чувствовал он себя вполне сносно. Если сравнивать с первыми днями на диком морском побережье, так вообще отлично. Ноги и правая рука вполне слушались, жара не было, слабость хоть и висела на руках гирями, но вполне подъемными. При этом еще не требовалось задумываться о поисках пищи — горячую, вкусную и сытную еду ему вложили прямо в руки. И это было приятно. Причем даже не столько в бытовом смысле, сколько в том самом, непривычном, как с сапогами.

Впрочем, что с этим делать, Хаггар все равно не знал: простого «спасибо» явно недоставало, а другие варианты в голову пока не приходили. Так что вскоре мысли мужчины свернули к гораздо более насущному вопросу, а именно — к недавней короткой драке. Пищи для размышлений она оставила массу.

Он в любом случае не бросил бы спутницу и не стал бы рассматривать вариант просто уйти, не мешая охоте зверя: Хар никогда не оставлял своих и изменять этому принципу не собирался. А вот желание вступиться за нее оказалось внезапным. Не то чтобы тревожный, но неожиданный и весьма характерный признак; кажется, за несколько дней маг успел не только привыкнуть, но и всерьез привязаться к рыжей дикарке. Впрочем, неожиданный ли? Все это время он провел рядом с ней неотлучно. Она же отнеслась к своей находке с непривычной теплотой, доставила много приятных минут и при этом умудрилась ни разу не вывести из себя, а последнее дорогого стоило. А еще не стоило забывать, что Брусника — вообще первый человек за последние годы, который вдруг оказался в его ближнем круге, избавив от пресловутого одиночества.

Понимая, что мысли начинают сворачивать в совсем неконструктивное русло, мужчина предпочел усилием воли вернуть их на путь истинный и сосредоточиться на куда более важном. А именно — самом белом звере.

Хар оценил иронию судьбы и точность шаманов, так метко сравнивших эту нечисть с самим Хаггаром. Вот уж действительно, общего у них много, на взгляд жителя этого мира — так даже очень много! Как минимум тот факт, что странный хищник с чрезвычайно прочной защитой от теневой магии был пока единственным существом, в котором эти силы проявлялись явно.

И в свете этого открытия недавние предположения про некую катастрофу, изменившую окружающий мир, казались особенно правдоподобными. Теоретически возможно, что белый зверь появился в этом мире в его нынешнем виде, где теневые грани дара спаяны в статичную скорлупу, но верилось в это слабо. Откуда бы взяться подобному чуду, если магия почти не проникает в мир? Случайная мутация, которая вдруг оказалась очень живучей? Сомнительно. Если у него возник механизм защиты от теневых граней дара, значит, эти чары когда-то на него воздействовали, а сейчас они точно на такое не способны.

Правда, что делать с этой информацией о возможной катастрофе и о природе белого зверя, Хар пока не знал. Но запомнил, как и еще один простой вывод: там, где есть один зверь с необычными свойствами, вполне может найтись и другой.

Мысли женщины же были куда более простыми, приземленными и очень оптимистичными. Тайны прошлого шаманку совсем не заботили, куда сильнее ее интересовало здоровье мужчины. И то, что он не просто очнулся, но уже начал сопротивляться лечению и рваться на волю, было хорошим признаком: значит, стремительно поправляется и неплохо себя чувствует. А еще Руся очень надеялась, что теперь, рядом с ним, ей будет не так страшно спать.