Мать Рамона нахмурилась, а тетка приветливо улыбнулась:

— Не беспокойся, nina. Племянник не привык к роли мужа. Он погрызет удила и вскоре вернется.

Добрые слова Терезы преисполнили сердце Кэрли благодарностью, и она часто беседовала с пожилой женщиной. Но мать Рамона держалась отчужденно, почти не замечая невестку. Тереза напоминала Кэрли бабушку, добрую и сильную духом ирландку. Она жила с семьей Мак-Коннелл в шахтерском поселке, и Кэрли души в ней не чаяла.

За несколько дней девушка сблизилась с Терезой, как ни с одной женщиной после смерти матери.

Как-то вечером, когда мать Рамона легла спать, Кэрли подошла к Терезе, которая вышивала, сидя в sala:

— Вы заняты, тетя?

Тереза отложила вышивку:

— Что случилось, nina? Ты беспокоишься за Рамона?

— Да. — Кэрли беспокоилась за него всегда, молилась о том, чтобы он и его люди не отправились на опасное дело. — Но я хотела спросить вас не об этом.

— О чем же?

Кэрли смутилась:

— Насчет первой брачной ночи. Я… мне очень неловко, но я… — Она постаралась собраться с духом. — Видите ли, я не знала, что нужно делать. Рамон вел себя… — Великолепно, изумительно, чудесно. — Но я… кажется, сделала что-то не так, разочаровала его.

— Ты считаешь, что он уехал поэтому?

— Да…

— Знать все это — долг мужчины. Чем ты могла разочаровать его?

— Я так и не поняла. Но скажите… как повела бы себя в брачную ночь испанская женщина?

Тереза улыбнулась:

— Я могу сказать тебе лишь то, что однажды говорила мне моя мать и что я слышала от других женщин. О себе мне сказать нечего.

— Понимаю.

Тереза как-то упомянула о своем novio, Эстебане. Он погиб, а она так и не вышла замуж. Кэрли поняла, что Тереза всю жизнь грустила о нем, и даже позавидовала ей. Как же сильна любовь, если пережила столько лет!

— Испанцы, когда женятся, устраивают большой праздник. Музыка и танцы начинаются сразу после церемонии. Торжество продолжается вею ночь, иногда целую неделю. Часто жених и невеста в течение нескольких дней не остаются наедине.

Кэрли боялась расспрашивать, но ей было не к кому обратиться за помощью.

— А когда это время наступает?

— Невеста очень волнуется и стесняется. Ждет мужа в постели и, когда он приходит к ней, позволяет ему исполнить супружеские права.

— Как… как это происходит?

Тереза удивленно подняла брови:

— Она задувает стоящую возле кровати свечу, поднимает ночную рубашку и разрешает мужу войти в ее тело.

— Поднимает ночную рубашку? Она ложится в постель в ночной рубашке?

— Si. Обычно рубашка бывает из хлопка, но я решила, что шелковая наряднее. Рамон любит красивые вещи.

— Она чудесна.

Но она не осталась в ней! Кэрли вспомнила, как Рамон стянул с нее рубашку, но, может, это случилось потому, что она не ждала его в постели? Иначе он, наверное, просто поднял бы ее до талии. Кэрли не представляла себе такого после всего, что он делал.

Вдруг Кэрли о чем-то вспомнила, и ужасная догадка заставила ее вздрогнуть.

— Утром, снимая простыню, чтобы отстирать кровь, я заметила нечто странное. В простыне зияла дыра. Вокруг нее была вышивка — прелестный букет цветов. — О Господи, хоть бы она ошиблась! — Конечно, женщина не должна лежать под… конечно, мужчина не… — Кэрли заметила, что Тереза смутилась.

Тетка Рамона кивнула:

— Это для того, чтобы молодая женщина не стыдилась. Конечно, Рамон… показал тебе, как это делается?

Лицо Кэрли горело.

— Думаю, мы сделали все, что следует, тетя, но не совсем так.

Тереза похлопала Кэрли по руке:

— Уверена, что ты вела себя правильно. К тому же мужчина должен считаться со смущением девушки.

Смущение?! Кэрли вспомнила о том, как просила Рамона не останавливаться, как изгибалась под ним, как вонзались ее ногти в его спину.

Глаза Кэрли расширились от ужаса. Да, одна белая кружевная мантилья не могла превратить ее в настоящую испанскую леди. Если она хочет понравиться Рамону, вырвать его из объятий красивой любовницы, ей следует вести себя так, как вела бы себя испанка.

— Не стоит беспокоиться, nina. Вытерпеть это нетрудно. Ты должна просто позволить ему делать то, что он хочет. Женщина должна нести это бремя. На твоем месте я не стала бы так переживать.

Кровь застучала в висках Кэрли. Переживать? Да она мечтала о прикосновениях Рамона, ждала их, а не просто терпела! Желание сжигало ее даже сейчас, когда она лишь вспоминала о той ночи. Но настоящая испанка, конечно, не ведет себя так!

Неудивительно, что он уехал.

— Спасибо, тетя, — пролепетала Кэрли. — Простите, но мне пришлось обсудить это с вами.

Тереза улыбнулась:

— Я рада помочь тебе. Рамон скоро вернется, и теперь ты будешь знать, чего он ждет.

— Да…

Кэрли была потрясена. Как же она посмотрит Рамону в глаза?

— Уже поздно. — Она поднялась с кресла. — Спокойной ночи.

Направляясь в свою комнату, Кэрли думала лишь о дыре с вышивкой, которой следовало воспользоваться Рамону в ту ночь.

Она со стыдом призналась себе, что разочарована: неужели ей уже не удастся ощутить обнаженным телом его пылких прикосновений, если он снова — станет заниматься с ней любовью?

Прошло десять дней. Рамон направил жеребца вниз, к ранчо Лас-Алмас. Он хотел увидеть свою молодую жену. Хотел вернуться в ее постель.

За эти дни его смятение улеглось. Да, он нарушил клятву, но виноват в этом не меньше, чем Кэрли. Рамон признался себе, что с самого начала желал эту девушку. Теперь она стала его женой, и, хотя Рамон не собирался жениться на ней, он ни о чем не жалел.

В его отношении к Флетчеру ничего не изменилось. Испанец по-прежнему был полон решимости вернуть свою землю. Теперь, когда Андреас погиб, налеты, которые они совершали, видимо, прекратятся. Рамон давно предлагал решить все проблемы законным путем, но Андреас и слушать его не желал.

Когда Рамон вернулся из Испании, Эль Дракон уже совершал налеты. Как старший брат, он счел своим долгом принять в них участие. Андреас взял на себя ответственность за семью, пока Рамон наслаждался жизнью в Севилье.

Теперь Андреаса нет и главой семьи стал он. Если существует мирный способ вернуть земли, он найдет его и решит этот вопрос, что бы ни говорила жена.

Жена, подумал Рамон. Его жена. При мысли о предстоящем вечере он ощутил напряжение в паху и сладкий вкус желания.

Рамон хотел бы овладеть ею всеми известными ему способами. Он знал, что Кэрли рассердило его исчезновение. Придется объясниться с ней, а может, его поцелуев окажется достаточно и она сама поймет, как муж скучал по ней.