И вот в Оверкорт до ушей Кэйт Эшли, камеристки, дошел слух, что навестить свою дочь прибывает сам король. Но надо же было случиться, что перед самым его приездом (монарха со свитой ждали уже со дня на день) случилась трагедия. У ребенка, до этого вполне здорового, вдруг разыгрался губительный жар; Элизабет слегла, и не успели в Оверкорте не то что назначить лечение, а даже спохватиться, как девочка умерла. Леди Эшли пришла в ужас. Сказать об этом грозному, скорому на суд и расправу монарху – это же обречь всех как минимум на темницу. И тогда в отчаянии Кэйт Эшли, спрятав тело девочки, помчалась в деревню, дабы попробовать там найти какое-нибудь другое дитя, которое можно было бы выдать за некстати почившую принцессу – хотя бы до срока, когда скорбную весть о смерти ребенка можно будет направить его величеству уже вслед, после отбытия в столицу. Но жителей в округе было немного, и сколь-либо подходящей по виду девочки не нашлось. Не было решительно никого, кто мог бы сойти видом за принцессу, тело которой на это время спрятали.

Тем не менее необходимо было хоть из-под земли достать девочку возраста, примерно подходящего для намеченной цели. Вне себя от горя и растерянности (время-то шло), леди Эшли решилась на то, чтобы девочку подменить мальчиком, если таковой найдется. К счастью для бедной женщины, сама жизнь которой висела сейчас на волоске, начать это рискованное предприятие оказалось достаточно легко. Дело в том, что мальчик был, и притом такой, который для этого дела годился как никто другой. Во-первых, камеристка хорошо его знала. Во-вторых, он был миловидный, что тоже на руку. А еще смышленый, что давало возможность быстро подучить его чему надо. И вот его нарядили в платье умершей, которое оказалось точно впору (сложения дети оказались почти одинакового); так что когда к порогу прибыл первый глашатай короля, можно было уже перевести дух.

Все прошло благополучно. Генрих ничего не заподозрил: по времени все случилось так быстро, что дух роковой беды здесь пока не витал. Сама принцесса была взращена в таком страхе перед отцом, что он и не ожидал от нее радостных бросаний на свою монаршую шею. К тому же последний раз свою младшую дочь Генрих видел в трехлетнем возрасте. Одним словом, этот мимолетный визит не породил никаких беспочвенных подозрений: на это элементарно не было времени.

А затем обман, как водится, обернулся против самих обманщиков. Так как покойницу воскресить было нельзя, а властительный Генрих, не терпевший ослушаний, вдруг счел нужным использовать младшую дочь пешкой в своей грандиозной политической игре, в которую он ввязался не на шутку, то те, кто оказался причастен к секрету, теперь не могли, да и не смели себя разоблачить.

К счастью для тех, кто был вовлечен в этот розыгрыш, круг их был очень тесен. Так что если подлог имел место на самом деле, к его участникам, помимо самого самозванца, нужно было в первую очередь отнести:

(1) Кэйт Эшли, (2) Томаса Перри и (3) отца живого ребенка, заменившего мертвого. По некоторым обоснованным соображениям я пришел к выводу, что решающим сроком, когда туманную историю в Бисли стало необходимо воплотить в реальность, стал год, оканчивавшийся июлем 1546-го. Насколько известно, ни раньше, ни позже требующихся для осуществления этого замысла условий возникнуть не могло.

* * *

– Такой истории я не слышал еще никогда, – пораженно покачал головой Малоун.

– Это сказание не распространялось дальше деревни Бисли, пока сюда случайно не заехал Брэм Стокер. Может, это действительно не более чем легенда. Но уже веками после смерти Елизаветы I ежегодные майские праздники здесь не обходятся без переодевания мальчика в елизаветинское платье. Согласитесь, в каждой сказке есть доля истины.

Малоун даже не знал, что сказать.

– А вы представьте, что это была правда, – посоветовала мисс Мэри.

Коттон сейчас как раз этим и занимался: пытался осмыслить, насколько значимым был этот факт, если к его истокам сейчас, четыре века спустя, энергично подкапывалось ЦРУ, да еще в рамках специально организованной для этого операции.

– Если вдуматься, – заметила мисс Мэри, – то в контексте того, что известно о Елизавете I, история начинает обретать смысл.

Малоун уже припоминал все, что знал о последней монархине династии Тюдоров.

– Она дожила до старости, – поведала мисс Мэри, – но при этом оставалась девственницей. Несмотря на то что знала свой долг: произвести на свет наследника мужского пола. Знала, на что ради этого шел ее отец. В ее случае для этого годилась и дочь. Тем не менее она сознательно не заводила детей и много раз заявляла об этом намерении публично.

Особо памятным было красноречивое заявление, что королева не выйдет замуж, даже если ей будут сватать сына короля Испании или найдут какого-нибудь другого замечательного принца.

– Вообще-то на этом стоит остановиться подробнее.

Вместо ответа мисс Мэри полезла в карман и достала оттуда сложенную бумажку.

– Моя сестра – большой специалист по Елизаветинской эпохе. Она бы могла помочь вам гораздо больше. Я с нею недавно разговаривала, и она была этим просто заинтригована. Она не против, чтобы вы ей с утра позвонили.

Предложение Малоун принял.

– Живет она в Восточном Моулси.

Информацию надо будет донести до Антрима.

– А теперь я бы хотел увидеть Иэна, да и флэшку заодно.

– Он наверху. Сказал мне, что вы до конца дня, скорее всего, подойдете. Сейчас пройдете за стеллажи вон туда, – она указала рукой, – и направо.

В переднюю дверь то и дело заходили и выходили люди.

– А вот эту можно? – Малоун ухватился за томик. Ценник он обнаружил сзади, с внутренней стороны обложки. – Двести фунтов… Недешево.

– Самая цена для такой книги. Я видела и дороже.

– Вы «Американ экспресс» принимаете?

Мисс Мэри покачала головой:

– Это подарок. От одного торговца книгами другому. Книжка будет ждать вас за прилавком.

Малоун поблагодарил и направился по указанному маршруту.

В Копенгагене он размещался также в доме старой застройки. Внизу был магазин, первый и второй этажи отводились под книгохранилище, а на верхнем была квартира, которую Коттон последний год считал своим домом. Здесь было примерно так же, только дом трехэтажный.

Поднявшись наверх, Малоун застал Иэна в просторной квартире.

– Почему ты убежал? – первым делом спросил он.

Паренек стоял у окна, бочком выглядывая наружу:

– Гляньте-ка. Интересно.

Малоун подошел, посмотрел вниз.

Через улицу стояли двое.

– Их тут минуту назад высадила машина.

Вокруг то и дело проходили люди, и лишь этот дуэт стоял без движения.

– Вид у них того, подозрительный, – рассудил Иэн.