– Я с этим не согласен.

– Вот и я тоже.

Антрим мысленно велел себе выбирать каждое слово с предельной осторожностью. Это минута, когда он или завоюет этого мальчика, или отпугнет его, оттолкнет от себя. Гэри, несомненно, верил, что он является его родным отцом. Насчет пробы ДНК – это хорошо для них обоих, хотя Пэм уже и так подтвердила результаты этого теста. А ему сейчас важно, чтобы этот пятнадцатилетка начал задавать себе вопросы: а кто же все-таки его истинный отец? Тот, кто его вырастил? Или тот, кто дал свои гены? Не его, Антрима, вина, что он не участвовал в жизни своего родного сына, и похоже, Гэри это тоже понимает.

Вина лежит на его матери.

Но задавать ей вопросы ему пока рановато.

Эта пора еще наступит, но позже.

Пэм, узнав о том, что здесь произошло, рассвирепеет, и если он ее хоть чуточку знает, то сложно и представить, что она Гэри о нем наговорит, какой грязью будет поливать. Но если вести себя как надо, это не имеет значения. К тому времени мальчик будет подозревать ее гораздо сильнее, чем его. В конце концов, это же она лгала ему всю его жизнь. Так что с какой стати сын станет ей после всего этого верить?

Правда, остается еще вопрос с Коттоном Малоуном, который сейчас где-то недалеко и может заявиться до того, как Гэри все осмыслит…

Это крайне нежелательно. Более того, недопустимо.

Остается надеяться, что эта их непринужденная беседа пустит ростки и в уме Гэри начнут формироваться вопросы. Надо, чтобы он усвоил, что его папашка тоже несет за все это определенную ответственность. Если правильно все преподнести, мальчик может начать обвинять и Коттона Малоуна. Чем лишь облегчит выполнение принятого им, Антримом, решения.

– Мне надо позвонить, – сказал Блейк. – Подожди здесь. Я сейчас вернусь, через минутку-другую.

Гэри проводил Антрима взглядом. Он остался один. Через окошко виднелись столы с книгами и компьютерами. Что это, ему было невдомек; понятно только, что что-то важное. Интересно, что сейчас делает отец…

И хотелось бы, чтобы у Иэна все сложилось более-менее нормально.

Мать ясно давала понять, что его биологическому отцу в их жизни нет места. Причин никаких не называлось, и совершенно непонятно почему.

Теперь Гэри пребывал в еще более смешанных чувствах.

Мужик вроде нормальный. И так же, как они с отцом, до недавних пор не знал правды.

А когда узнал, сразу начал действовать. А это о чем-то говорит.

Что же теперь делать? Все вышло так неожиданно… А у него теперь ну просто тонна вопросов и к Антриму, и к отцу. Главные из них? Пошла бы мать с другим мужчиной, если б так не поступал с другими женщинами его папа? Антрим там был. Он все видел своими глазами. И дал четко понять, что его матери в самом деле было тяжело.

Эх, поговорить бы об этом с кем-нибудь еще…

Но с кем?

Звонить матери – нет, ни за что. Еще не хватало.

А отец сейчас занят Иэном.

И нет никого, никого, кто хотя бы посочувствовал ему в его раздражении и смятении.

Кроме разве что Блейка Антрима…

31

На глазах у Малоуна Кэтлин Ричардс опустила оружие, но не взгляд. Коттон тоже не убирал ствол. Повернувшись к мисс Мэри, он спросил:

– Что здесь произошло?

– Человек, который упал со ступеней, пытался бежать, но эта женщина-полицейский находилась снаружи и выстрелила сквозь стекло.

– У него к ноге был пристегнут пистолет, – добавила Ричардс, – который он навел на меня. Я же решила не дожидаться, что из этого выйдет.

– Тот крендель начал стрелять, – вставил Иэн, – а люди – разбегаться. Она, – он указал на Ричардс, – упала на тротуар. А он выскочил и удрал.

– Точно прицелиться в него я не могла, – сказала Ричардс, – из-за толпы.

– Кто-нибудь пострадал?

– Да нет, – покачала головой мисс Мэри. – Все целы.

Слышно было, как издали нарастает, приближаясь, вой сирен.

– Городские «бобби», – пояснила Ричардс. – Ими займусь я.

– Вот и хорошо. А мы уходим.

– Мне бы этого не хотелось, мистер Малоун. Я должна с вами поговорить. Вы не можете задержаться, пока я не улажу все с полицией? Мне нужно буквально несколько минут.

– Почему бы нет? – ответил он, подумав.

Кроме того, у него ведь тоже есть к ней вопросы.

– Давайте наверх, в квартиру, – предложила мисс Мэри. – Подождите там, пока они уйдут. А я помогу этой молодой леди. Могу сказать, что имела место неудачная попытка ограбления. Ну а леди вспугнула воров, и они убежали.

Малоун был не против.

– Ладно. Мы с Иэном будем наверху.

Кэтлин сделала насчет Коттона свои первые выводы. Собранный, сосредоточенный. И не робкого десятка. Разговаривает с нею спокойно, без всякого волнения.

Иного выбора, кроме как стрелять в того человека, у Кэтлин не было. Он ответил на огонь огнем, и она опасалась за зевак, что находились на тротуаре. Но тот тип оказался или откровенным мазилой, или тоже волновался за людей и не допускал, чтобы пули попадали в них. Целил поверх голов. Все то, что открылось Кэтлин за последние несколько часов, склоняло ее к последнему, что лишь усугубляло растущее смятение.

Вой сирен из громкого сделался истошным, и на улице остановились два автомобиля городской полиции с прерывистыми синеватыми сполохами мигалок на крыше. Из них выбежали четверо «бобби» в форме и помчались к магазину. Протянутое удостоверение сотрудницы АБОП старшего из них нисколько не смутило.

– Сдать оружие.

О-па. Она, часом, не ослышалась?

– Это еще с какой стати?

– Кто-то пытался ограбить мой магазин, – смело вмешалась мисс Мэри. – Преступник был вооружен. И только эта леди все пресекла.

Двое полицейских встали на дверях. Двоим другим вероятность возможного кровопролития здесь была, похоже, побоку.

– Оружие, – повторил старший.

Кэтлин отдала пистолет.

– Взять ее.

Его напарник схватил ее за руки, скручивая их за спиной.

Кэтлин извернулась и двинула его коленом в живот, а когда он согнулся пополам, пнула, попутно разворачиваясь, чтобы заняться вторым «бобби».

– На пол! – скомандовал тот, уставив на нее ствол.

– Вы что такое творите? – резко спросила она.

– Я кому сказал!

Те двое, что на дверях, сорвались с места и подбежали справа. Трое на одного: расклад не в ее пользу.

– Руки за голову! – скомандовал старший. – И на пол!

Кэтлин нехотя подчинилась. В следующую секунду руки у нее оказались скручены за спиной и стянуты пластиковым шнуром, больно врезавшимся в кожу.