Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Всё та же Эмили Нагоски предложила свою интерпретацию данных исследований, введя такое понятие, как "релевантные стимулы": якобы влагалище женщины автоматически увлажняется на стимулы, связанные с сексом, но это не значит, что сама женщина его хочет. При этом, правда, Нагоски не уточнила, почему же спектр "релевантных стимулов" у женщины куда шире, чем у мужчины.
Возвращаясь к теме максимального возбуждения от незнакомцев, эти данные подтверждаются и наблюдениями приматологов: самок обезьян также больше всего привлекают незнакомые самцы из других сообществ. "Единственный непреходящий интерес среди всех приматов — интерес к новизне и изменчивости", подчёркивают приматологи (Small, 1993, p. 153).
Важно отметить, что данный аспект (интерес к сексуальной новизне) характерен не только для самок (женщин), но и для самцов (мужчин), — этот феномен в целом известен как эффект Кулиджа: сексуальная активность особи ослабевает при давнем партнёре и усиливается с партнёром новым. Эффект Кулиджа продемонстрирован не только у самых разных видов животных, но и у человека: чем дольше мужчина и женщина состоят "в отношениях", тем реже занимаются сексом (по крайней мере друг с другом). У разных видов обезьян порой случается, что самец и самка образуют пару на некоторое время, но пара это не сексуального характера, а сугубо дружеского. Между ними образуются эмоциональные связи, но вот сексом же они занимаются как раз вне этой пары — со сторонними особями. Часто самки совокупляются вовсе с самцами из других сообществ — в 7 из 13 случаев шимпанзе беременеют от самцов из других групп (Райан, Жета, с. 110). На основании этого антропологи даже предположили, что "повышенная сексуальная привлекательность незнакомых особей является механизмом, способствующим включению пришельца в систему группы" (Файнберг, Бутовская, с. 126), то есть усиленное сексуальное влечение к незнакомцам может служить увеличению группы (подробнее о снижении сексуальной активности в устоявшейся паре поговорим в следующих главах). Другие приматологи предполагают, что усиленное влечение самок к незнакомым самцам увеличивает генетическое разнообразие в группе, так как самка каждый раз беременеет от разных самцов (Wolfe, 1986).
Социология и сексология показывают существенные трансформации в проявлении женской сексуальности. Хотя в конце XIX века и было принято считать, будто мужчины гораздо более страстные, чем женщины, "уже к 1920-м годам распространилось мнение, что женщины тоже испытывают влечение, сравнимое по силе с мужским, даже равное ему" (Ялом, с. 372). "30 % жён оценивали свое желание заниматься сексом как сравнимое с желанием их мужей" (с. 373).
Исследования этого вопроса, начавшиеся в середине XX века, и последующий рост феминистских настроений позволили разоблачить доминирующее знание сложившейся культуры и заговорить о том, что женщина может и должна быть полноправным носителем собственного желания. Во второй половине XX века проявилось резкое уменьшение поведенческих различий между мужчинами и женщинами в возрасте сексуального дебюта, числе сексуальных партнеров, проявлении сексуальной инициативы, отношении к порнографии и т. д. (Кон, 2004, с. 146). В странах северной Европы девушки теперь начинают сексуальную жизнь даже раньше, чем парни (Кон, 2006b, с. 365). "Сексуальное раскрепощение женщин везде и всюду способствует росту их сексуальной активности и удовлетворённости" (с. 366). Интернет-аналитика показывает, что всего за три года число женщин среди посетителей порносайтов увеличилось с 1/4 до 1/3 (Бергнер, с. 74).
С 1969-го по 1989-й число признаваемых внебрачных связей выросло, и особенно этот рост был заметен среди женщин: если в 1969-ом только 1/3 женщин признавали наличие внебрачных связей, то к 1989-ом их доля выросла до 1/2 (Golod, 1992). Ровно за те же два десятилетия число женских признаний в мастурбации выросло в два раза — и, вероятно, сложилось это в связи с изменением социальных норм (Кащенко, 2011, с. 83). Может, это и покажется смешным, но ещё в 2000 году 50 % вступающих в брак россиян не знали, что женщина должна получать удовольствие от сексуальной жизни (с. 69) — что является наглядной демонстрацией доминирующего по сей день знания ещё Викторианской эпохи, будто женщина в сексе совсем не заинтересована, а просто его терпит под натиском "животной природы" мужчины.
Снятие социальных табу с темы сексуальности делает её обыденной и будничной — и вместе с этим возникает такое новое явление, как сексуальная скука: утрата интереса к сексу при совершенно нормальных физиологических функциях (Кон, 2006b, с. 368). Что характерно — сексуальная скука «поражает» главным образом мужчин, не женщин. Наибольшая подверженность такой скуке свойственна в первую очередь молодым мужчинам (вопреки пику тестостерона), потом мужчинам пожилым и только затем уже пожилым женщинам и наименьший показатель — у женщин молодых (Watt, Ewing, 1996). То есть мужчины теряют интерес к сексу куда быстрее женщин.
Аналогичные данные получены в ходе большого французского исследования (Bajos, Bozon, Beltze, 2008): хотя по прежнему и принято считать, что сексуальное влечение мужчины сильнее женского, в реальности же в возрасте 18–35 лет мужчин, совсем не интересующихся сексом, вдвое больше, чем женщин (6,2 % против 3,5 %). А в возрасте 18–24 года таких мужчин и вовсе аж 1/5. Впечатляет, не так ли? Это то самое, что нынче принято называть асексуальностью. И волна эта распространяется главным образом за счёт мужчин, вот в чём нюанс.
Совсем недавнее большое исследование (General Social Survey) в США выявило всё то же самое: с 2008 по 2018 годы число людей 18–30 лет, ни разу за минувший год не занимавшихся сексом, выросло. И особенно сильно выросло именно среди мужчин и составило аж 28 %, то есть почти треть. В то же время число женщин в этой категории составило лишь 18 %.
Исследователи объясняют такую ситуацию развитием технологий: "Сейчас в 10 часов ночи предстоит сделать гораздо больше вещей, чем 20 лет назад — всякие социальные сети, стриминговые сервисы, консольные игры и т. д." Парни предпочитают порубиться в приставку, тогда как девчонки оказываются более консервативными и выбирают проверенные удовольствия.
Такая же картина и на Востоке, в Японии: там каждый третий юноша в возрасте от 16 до 19 лет не интересуется сексом (с 2008-го по 2015-й эта цифра возросла в два раза) и на каждые десять супружеских пар приходятся четыре пары, которые не занимались сексом месяц или даже более. "В Японии это уже настолько распространённый феномен, что таких асексуальных мужчин называют "сошоку данши" — то есть «травоядные», в отличие от «плотоядных», которым секс всё еще интересен" (Зимбардо, Коломбе, с. 43). Совпадение или нет, но якобы уже в 1990-е женский секс-туризм из