других, чего бы тебе это ни стоило». Виктор перенес эту установку и на свою взрослую жизнь: он посвятил себя целиком спасению отца, матери, а затем и жены-алкоголички.

Слепое подчинение родителям возмущало Виктора, но ему казалось, что он не способен освободиться:

Им вообще было плевать на меня, когда я был маленький, а теперь я должен о них заботиться, это все ужасно больно и несправедливо. Не важно, чем я ради них пожертвую, все останется по-прежнему. Я буквально заболеваю от всего этого, но не знаю, что я могу еще сделать, я не умею иначе жить…

Ловушка послушания

Тот тип послушания, о котором я сейчас говорю, не имеет ничего общего со свободным выбором и почти никогда не бывает результатом осознанного решения. Мария, которая в десять лет стала собутыльницей отца, неожиданно бросила терапию, потому что начала понимать, что «плохая» была вовсе не она. На терапии ей пришлось бы противостоять привычным правилам – «лги», «не становись взрослой и не оставляй папочку», «не общайся с нормальными людьми».

В книге, возможно, эти правила покажутся смешными. Кому может прийти в голову подчиняться правилу «не общайся с нормальными людьми»? К сожалению, ответ на этот вопрос печальный: большинству взрослых детей токсичных родителей. Помните, что многие из этих правил бессознательны. Никто не хочет целенаправленно находиться в дурной компании, но миллионы людей попадают в деструктивные отношения снова и снова.

Когда я попросила Марию проанализировать семейные убеждения и то влияние, которое оказывало на ее взрослую жизнь следование этим убеждениям, ее внутренний протест и тревога заставили ее покинуть терапию. Казалось, что она говорила мне: «Необходимость подчиняться родителям важнее, чем необходимость улучшить собственную жизнь».

Даже при мертвых родителях их взрослые дети продолжают платить дань семейной системе. Роберт, состоятельный мужчина, который жил так, будто он нищий, после нескольких месяцев терапии осознал, что его умерший отец продолжал контролировать его поведение:

Это поразительно, что весь мой страх и чувство вины при попытке сделать что-то хорошее для самого себя были вызваны стремлением не предать отца. Мои дела идут прекрасно, моему благосостоянию ничто не угрожает, но я не в силах убедить себя в этом. Голос отца преследует меня даже из могилы, он твердит мне, что успех в бизнесе будет недолгим, что любая женщина, с которой я познакомлюсь, выставит меня дураком, что мои компаньоны обманут меня. И я ему верю! Кажется невероятным, но быть несчастным – это мой способ поддерживать память об отце.

Ставя себя в стесненные материальные обстоятельства и постоянно погружаясь в переживания, Роберт утешался, получая возможность оставаться преданным семье и убеждениям отца («жизнь – это страдание, а не развлечение»), а также подчиняться семейным правилам («не трать деньги», «не доверяй никому»).

Слепое подчинение формирует правила поведения с самого раннего детства и не позволяет нам изменить их. Часто так бывает, что между ожиданиями и требованиями наших родителей и нашими собственными желаниями и мечтами лежит пропасть. К несчастью, подсознательное стремление слепо подчиняться почти всегда затмевает наши собственные потребности. Только осветив наше бессознательное и вытащив на поверхность разрушительные родительские убеждения и правила, мы сможем отменить их. И лишь когда мы ясно увидим эти правила, мы сможем обрести свободу выбора.

Я НЕ ЗНАЮ, ГДЕ ЗАКАНЧИВАЕШЬСЯ ТЫ И ГДЕ НАЧИНАЮСЬ Я

Самое драматичное различие, которое можно наблюдать между здоровой и нездоровой семейными системами, – это степень свободы, имеющейся у членов семьи для индивидуального самовыражения. Здоровые семьи стимулируют развитие индивидуальности, личной ответственности и независимости, что способствует развитию у детей чувства собственного достоинства и адекватности.

Нездоровые семьи своим стремлением к закрытости, замкнутости душат индивидуальность. В таких семьях все должны подчиняться убеждениям и взглядам родителей. Личные границы всех членов семьи становятся размытыми, происходит своего рода слияние, семья превращается в единый сплав. В какой-то момент людям становится сложно понять, где заканчивается одно «Я» и начинается другое.

За одобрение и безопасность в семье с такими запутанными отношениями придется расплачиваться собственной личностью. Например, вы не сможете спросить себя, есть ли у вас силы, чтобы после работы навещать родителей, наверняка вопрос будет звучать так: «Если я не пойду, отец разозлится и побьет маму? Или она напьется, а потом они оба не будут разговаривать со мной целый месяц?» Такие вопросы возникают потому, что мы уже усвоили, до какой степени ответственность за то, что может произойти, лежит на нас. Каждое принимаемое нами решение странным образом влияет на жизнь остальных членов семьи. Мы вдруг замечаем, что наши чувства, наше поведение и наши решения уже не принадлежат нам. Мы перестаем быть самими собой, превращаясь в отросток семейной системы.

Быть другим – это значит быть плохим

Когда Денис решил провести Рождество на лыжном курорте, а не на праздничном ужине у родителей, он пытался исполнить собственные желания, освободиться от семейной системы. И стал виновным в настоящем семейном землетрясении. Мать, братья и сестра обращались с ним, как с монстром, который украл у них Рождество, и спустили на него всех собак. Вместо того чтобы проводить время со своей девушкой, катаясь на лыжах, Денис «висел» на телефоне и не вылезал из гостиничного номера, названивая родителям и отчаянно пытаясь извиниться за то, что испортил семье Рождество.

Денис хотел сделать что-то важное и полезное для себя лично, но это противоречило желаниям семьи, и все ополчились против него. Так он превратился в общего врага, который угрожал семейной системе. И сразу стал мишенью для атак, ярости, обвинения и упреков. Так как Денис был сильно привязан к семье, он быстро вернулся в родное стойло, подгоняемый чувством вины.

В таких семьях, как у Дениса, большая часть индивидуальности ребенка и его иллюзии о безопасности зависят от того, насколько он чувствует себя частью семьи. У ребенка вырабатывается желание быть частью других людей, и чтобы другие люди отвечали взаимностью. Невыносимой становится мысль об изгнании. Эта необходимость растворять себя в других людях потом проявляется и во взрослой жизни.

Ким боролась с похожими переживаниями, когда положила конец своему браку:

Хотя мой брак был далек от идеального, я чувствовала себя частью другого человека. А вот когда брак распался и рядом со мной никого не оказалось, я ужасно испугалась. Было чувство, что я – ничто, пустое место, что меня не существует. Сейчас понимаю, что мне хорошо только тогда, когда рядом мужчина и он говорит мне, что все хорошо.

Когда Анна была маленькой, привязанность к могущественному отцу привела к