Папа вообще такой, что его с другого конца деревне замечаешь, да даже в плотной городской толпе без труда отыщешь — высокий, широкоплечий, с мышцами такими, что кажется, будто он способен валуны голыми руками в пыль кромсать.

— Я сначала не поверила, — заговорила мама, голос до заговорщического шепота понизив, — когда господин Лотрек заявился и женихом твоим назвался.

Моим… кем?

— Но когда на улице вас увидела, — у мамы голос потеплел, глаза посветлели, — то сразу всё и поняла.

Что поняла, мне узнать не удалось. Папа, с мамой солидарный, торжественно ладонь мне на плечо положил так, что я аж присела, и крайне серьёзно сказал:

— Нормальный мужик.

Что фактически означало: мы одобрили, можно замуж.

Я уж думала, удивительнее уже не будет, но тут из дверного проёма раздался насмешливый женский голос:

— О, Адриан, ты не говорил, что твоя невеста такая очаровашечка.

Голос я точно слышала впервые.

Лотрек подошёл, встал рядом со мной, улыбнулся моей маме и перевёл взгляд дальше, за её спину.

— Говорил, мама.

Простите… мама?! Вопрос на сто тысяч золотых: что мама моего «жениха» делает в доме моих родителей?!

— Точно говорил, дорогая, — к первому голосу добавился второй, мужской, но всё ещё не знакомый мне.

И даже есть у меня нехорошее предположение о том, кому он принадлежал…

Приехала, называется, домой.

Знакомство с родителями Адриана вышло совсем не таким, каким я его себе представляла. Если подумать, я его себе вообще ещё никак не представляла! И, уж конечно, не была готова к тому, что это случится… так! Так внезапно, так быстро, прямо в доме моих родителей.

Но господин и госпожа Лотрек оказались весьма вежливыми и тактичными людьми, и мои родители их, кажется, заинтересовали куда больше, чем я сама. Господин Лотрек завёл разговор с моим папой о топорах и лопатах, и они оба пошли во двор, а мама, крикнув им, что скоро ужин будет готов, подхватила госпожу Лотрек под локоток и утащила в кухню.

Нам с Адрианом было велено отдыхать — мне, и следить за тем, чтобы она после дороги отдыхала — Адриану.

Немного обидно, конечно, что мы спустя так много времени даже поговорить толком с родителями не можем, но… ладно, вечером поговорим. И завтра, и после завтра, и у нас с ними ещё куча дней будет.

Едва мы с Адрианом остались одни в большой комнате, играющей роль гостиной, он тут же воровато огляделся и:

— Так, — начал заговорщически, — я уже всё продумал.

Мне страшно…

Некромант насильно усадил меня на стул, сам остался стоять в шаге передо мной, быстро излагая свой грандиозный план… побега. Самого настоящего, длительного побега.

— Я научу тебя открывать порталы, ты без труда сможешь в любое время проведать семью и Уилла, хотя у вас дома соседние, так что смысл его навещать?

А вот последнего я не поняла.

— Какие дома? — Нахмурилась, вопросительно на мага снизу вверх глядя.

Адриан удивлённо воззрился на меня.

— Ты не знаешь? — Не поверил совсем.

— О чём? — Развела руками бытовой маг.

Некромант сделал шаг в сторону, зацепил за спинку деревянный стул, переставил его и сел сверху, совсем близко ко мне, оказавшись почти лицом к лицу. Расставил ноги, сложил руки в замок, облокотился локтями на колени и теперь уже снизу мне в глаза заглянул.

— Его величество благодарит тебя и Уилльяма за неоценимый вклад в жизнь страны. По официальной версии, вы двое помогли в уничтожении мутировавшей нечисти с болот близ Равнограда. Этот подвиг не такой славный, как возвращение сознания дракону и предотвращение войны с их народом, поэтому встречи с королём не будет. Вместо этого его величество принял решение наградить двух адептов, подарив каждому из вас по собственному дому в Равнограде.

Я сидела, потрясённая, секунд пять всего.

— Это ты ему подсказал, — поняла мгновенно, подозрительно прищурившись.

Маг растянул губы в пакостливой, напрочь бессовестной улыбке.

— Что моей невесте нужен дом в моём городе? — Переспросил и тут же нагло головой покачал. — Нет, я только про невесту сказал, дальше он всё сам понял.

— Я, вообще-то, сказала «нет», — напомнила ему, голос понизив, чтобы родители не услышали.

— А потом поцеловала, — у этого совести вообще не было.

— Это ты меня поцеловал! — Воскликнула ещё тише и гневнее.

— Ну, кто уж теперь разберёт, — мэр на спинку стула откинулся, уже оттуда продолжая весело глазками зелёными сверкать.

Гад. Как есть гад. Бессовестный!

Сижу, негодующе и с осуждением на него смотрю, а у самой сердце трепетно стучит и губы лишь чудом в улыбке ответной не расползаются.

Мало того, что замуж позвал, так и после отказа моего никуда не исчез, наоборот, всем невестой меня называет. Будь мы в других обстоятельствах и находись на его месте кто другой, это выглядело бы жутко и пугающе, но Адриан… мне нравилась его настойчивость. Только его.

— И что мы делаем? — И я всё же улыбнулась.

И улыбалась всё шире, видя, как от моей улыбки Адриан буквально засиял от радости.

Маг сел ровно и отчитался:

— Сначала ужин, потом я тебе объясняю, как порталы открывать, оставляю в кишащем умертвиями лесу и жду, когда ты выберешься.

У меня глаза верно на лоб полезли от перспективы, а этот взял и рассмеялся.

— Шучу, — вставил, искренне смеясь, — никакого леса и никаких умертвий.

Это радовало, но как-то уже не очень.

* * *

Маму мне удалось поймать одну только прямо перед ужином. Мужчины уже сидели за столом, госпожа Лотрек, отказываясь слушать, что она гостья и ей тоже нужно просто сидеть, подхватила тушёное мясо и понесла к столу, а мы с мамой вдвоём остались в душной кухне, насквозь пропитавшейся ароматами самой разной еды: варёных овощей, свежих салатов, курицы и пирогов, которые как раз в печи доходили.

Пироги у мамы — коронное блюдо, всей деревней восторгаемся.

— Как ты, милая? — С нежностью и заботой спросила она.

И, не удержавшись, снова меня крепко обняла, к себе прижав.

— Хорошо, мам, — горло сжало спазмом, не смотря на то, что правду ответила, — только ужасно жаль, что видимся с тобой и папой так редко.

На это мама ответила ласковым поглаживанием по спине, затем отодвинулась, в глаза мои серьёзно посмотрела и прошептала:

— Мы с папой видим, как вы с Адрианом друг на друга смотрите, и торопить не станем, но благословение на брак даём, родная.