Фон Доденбург только улыбнулся в ответ.

Русские принялись обстреливать приближающиеся «Тигры» из противотанковых пушек, однако их бронебойные снаряды отскакивали от чересчур мощной брони немецких танков, не причиняя им вреда. В ответ стальные монстры сами открыли убийственный огонь по позициям противотанковых орудий русских. На том месте, где только что находились неприятельские пушки, вздыбилась земля и зазияли огромные воронки. Один за другим русские противотанковые орудия замолчали. Теперь немецкие танки рвались прямо туда, где окопалась вражеская пехота.

Фон Доденбург понимал, что сейчас контрнаступление немцев достигло своей критической фазы. Все сейчас зависело от того, побегут ли засевшие в окопах русские перед лицом наступающих немецких танков, или же останутся сражаться до конца. Если они решат биться до последнего, тогда немцам придется туго — легко преодолеть несколько рядов траншей с засевшими в них пехотинцами не удастся. И на каждом повороте танки будут рисковать тем, что в них выстрелят из противотанкового ружья или закидают бутылками с зажигательной смесью.

Оба ветерана «Вотана», Матц и Шульце, тоже прекрасно понимали это, поэтому напряженно следили за тем, как первый «Тигр» приближается к сидевшим в окопах русским.

Доехав до окопов, танк неожиданно остановился. Неужели его подбили? Но нет, «Тигр» вновь начал двигаться. И тут Матц с Шульце поняли, что механик-водитель решил прибегнуть к старой отработанной тактике, которую всегда использовали танкисты «Вотана», для того чтобы выкурить из окопов их упорных защитников. Водитель «Тигра» стал ездить вдоль окопа, нажимая на педаль газа и заполняя траншею удушливыми выхлопными газами.

Матц закусил губу до крови. Он легко мог представить, что творится сейчас в траншее — ее стенки осыпаются на обезумевших русских, задыхающихся смертоносными газами. Иванам суждено было быть заваленными землей. Эта траншея должна была превратиться в их братскую могилу.

Неожиданно «Тигр» рванул вперед. Из-под его широких гусениц в разные стороны летели ошметки земли. Вся траншея, в которой сидели русские, оказалась заполненной землей. Они или задохнулись, или оказались погребены заживо.

— Тысяча чертей! — вскричал обершарфюрер Шульце. — Он отлично справился с этим!

За первым «Тигром» последовали все остальные. Вскоре объятые паникой русские вылезли из своих окопов и побежали, бросая оружие. Никто уже не думал сопротивляться наступающим немцам. Дорога была расчищена. Штурмовой батальон СС «Вотан» сумел прорваться сквозь линию фронта!

Прошел уже час с того момента, как «Вотан», перейдя в контрнаступление, прошел через русские наступательные порядки. После этого танки батальона неудержимо рвались лишь вперед, опрокидывая на своем пути разрозненные подразделения русских, переворачивая их военные грузовики и уничтожая все, что мешало им продвигаться. Завидев приближение эсэсовцев, русские везде поднимали вверх руки, готовые немедленно сдаться. Но Стервятнику не были нужны никакие пленные.

— Рассеивайте их… убивайте… уничтожайте! — приказывал он в микрофон. — Сделайте все, чтобы только они не стояли у нас на пути!

Немцы били по русским пулеметными очередями, и те падали замертво или разбегались по заснеженной степи. А «Тигры» продолжали нестись дальше.

Вскоре эсэсовцы оказались в совершенно безлюдной местности. Ближайшие немецкие войска находились в двадцати километрах впереди. Колонна «Вотана» быстро двигалась в этом направлении. Бойцы пристально вглядывались в серо-свинцовое небо, стараясь разглядеть первые признаки приближения русских штурмовиков и одновременно молясь о том, чтобы разразилась метель и скрыла их от самолетов русских. Но снег не желал идти. Свинцовое небо оставалось по-прежнему чистым.

— Русские немного медлительны, а их связь работает не очень хорошо, — сказал лейтенант вермахта, ехавший в «Кюбельвагене» вместе с фон Доденбургом. — Но рано или поздно они все равно настигнут нас. — Он вдруг сглотнул. — Черт, вот же они!

Фон Доденбург вытащил бинокль и взглянул туда, куда указывал его охранник. Там по заснеженной степи наперерез им мчался караван небольших открытых танков. Из-под их гусениц вылетали клубы белого снега. В центре каждого танка было установлено необычное на вид орудие. Возле него стояло по два бойца, на которых были надеты маски и защитные очки.

Куно торопливо передал лейтенанту свой бинокль:

— Посмотрите и скажите, что это такое!

Лейтенант сдвинул очки на лоб и припал к окулярам бинокля.

— О, дьявол, — вздохнул он, — только не эти уроды!

— Что за уроды? Кто это такие? — быстро спросил фон Доденбург, заметив, что лицо представителя вермахта внезапно побелело от страха.

— До этого я видел их всего лишь один-единственный раз. И когда я убегал от них, то сказал себе: только бы никогда больше не встречаться с этими дьяволами, — прошептал лейтенант.

— Но что это за дьяволы?!

Лейтенант опустил бинокль.

— Это русские огнеметчики[29].

Фон Доденбург судорожно вздохнул, водитель «Кюбельвагена» на мгновение от ужаса выпустил руль из рук. Даже закаленные в боях ветераны «Вотана» до смерти боялись огнеметчиков. Перед глазами фон Доденбурга пронеслась страшная картина из его далекого детства — генерал-оберст Хаммершмитт, медленно снимающий со своей головы черную повязку, которую он всегда носил. Под повязкой пряталась голова генерала — обезображенная, вся иссеченная рубцами и покрытая безобразными пятнами, похожая на голову древнеегипетской мумии. А на том месте, где должны были находиться уши, виднелись лишь две черные дырки, из которых непрерывно сочился гной.

— Это сделал огнеметчик, — объяснил генерал Хаммершмитт. — В шестнадцатом году под Верденом я попал под обстрел огнеметчика, мой мальчик.

Тогда маленький Куно в ужасе выбежал из кабинета отца, не в силах совладать с собой. Отцу пришлось потом долго утешать и успокаивать его. А сейчас, похоже, ему самому пришлось лицом к лицу столкнуться со страшным оружием, которое так изуродовало старого генерала Хаммершмитта.

Маленький лейтенант, который, казалось, читал его мысли, проговорил:

— Этих чертей весьма непросто достать — они очень резвые и перемещаются чересчур быстро. Их единственной проблемой является то, что для эффективной стрельбы им требуется приблизиться к цели на расстояние не более ста метров. О Боже!

Неожиданно в воздухе раздалось странное шипение. В следующую секунду в воздухе показался раздвоенный, словно змеиное жало, язык пламени длиной не меньше ста метров. Он летел в сторону передового бронетранспортера «Вотана». Это пламя мгновенно растопило снег, и из-под снега показалась покрытая пожухлой травой поверхность земли. Даже на таком большом расстоянии все, кто сидел в «Кюбельвагене», ощутили опаляющий жар этого страшного пламени.