сыщики, расположились прямо напротив, в уютной нише: отмороженные — по бокам, Илонка и Линдер — между ними. Место рядом с девицей пустовало — объект операции, скрытый от глаз спутников, но прекрасно видимый из «волшебного окошка», о чем-то приятельски беседовал у стойки с седым усатым барменом.

Если Илонка вела себя вполне раскованно и естественно, получая привычное удовольствие от вкусной еды, дорогой выпивки и сигарет, охранники имели хмурый и настороженный вид людей, занятых обязательной, но давно и окончательно надоевшей работой. Виноградову они напомнили милиционеров, выгнанных в личное время на обеспечение визита какой-нибудь московской шишки. Ассоциация с постовыми подкреплялась и единообразием внешности и одежды «бойцов» — кожаные коричневые куртки, турецкие свитера. Короткие стрижки согрели бы сердце любого строевого командира, отсутствие лба вполне компенсировалось обилием шеи и подбородка. Сидевший рядом с девицей лениво ковырялся вилкой в салате, его напарник с видимым отвращением потягивал пепси-колу.

Уверенным мужским жестом Илонка взяла бутылку коньяка, плеснула себе, о чем-то спросила соседа. Тот отрицательно мотнул головой. Его напарник, бросив короткий взгляд в сторону, куда скрылся Линдер, жестом показал: давай! Тягучая жидкость щедро наполнила бокал, и ее немедля замаскировали цветом и пузырьками безалкогольного американского напитка. Емкость была мгновенно ополовинена и сразу же вновь долита «пепси». Нарушитель дисциплины заметно повеселел.

— Вась, а что они такие затурканные? Пить — не пьют, рожи постные…

— А им в ночь на службу. У Синявского строго, безработных костоломов сейчас хватает, чуть что — на выход! Или в лучшем случае — на выбор — «сумму навесят», штраф такой, что последнее с себя отдашь. Или вольный спарринг с его начальником охраны — шкаф, я тебе скажу, под два метра, десять пудов живого веса, профессионал по фалл-контакту.

— Тоже вариант! Все, наверное, предпочитают «ответить» деньгами?

— А ты как думаешь… Гляди!

Сыщики скорее даже не увидели — угадали молниеносное движение очаровательной Илонки ной ручки над фужером с недопитым Линдер ом коньяком. Бедняга как раз возвращался к столику, слегка пританцовывая в такт музыке и призывно позвякивая двумя полными льда бокалами, на мгновение внимание спутников переключилось на него. И этого как раз хватило, чтобы ударная доза клофелина растворилась в терпком продукте грузинских виноделов.

Поставив бокал на скатерть, Линдер начал протискиваться мимо девицы на свое место и, якобы потеряв равновесие, рухнул на нее, в нарочито неловких попытках валясь в бездонный вырез «ангорски», а Илонка под плотоядное ржание охранников лениво отпихивала мужчину, с каждым движением прижимаясь почему-то все теснее и теснее, пока руки ее не завязли окончательно под пиджаком на его спине… и наконец оба завалились назад в затяжном голливудском поцелуе.

— Класс! Минут через тридцать, думаю, будет пора, — удовлетворенно ухмыльнулся Френкель.

— Не прав я был насчет нее. Не прав! — признал Виноградов.

— Молодой человек!

— Ну что тебе — денег дать? На! — голос Виноградова звучал достаточно громко и вполне по-хамски. Посетители ресторана начали поворачиваться на шум.

— Молодой человек! Необходимо же раздеться, оставить сумку… — тучный администратор лет пятидесяти суетливым жестом пытался отвести от своего носа зажатый в кулаке назойливого посетителя стольник. Вытесненный с прохода, он потерял равновесие и в поисках опоры чуть было не опрокинул декоративный поднос с посудой. — Подождите!

Но Виноградов уже стоял перед заинтересовавшим его столиком. Он несколько мгновений внимательно рассматривал обмякшую фигуру Линдера, его запрокинутое лицо с закрытыми глазами, измазанный какой-то съедобной гадостью пуловер.

— С-скотина!

— Чего надо? — сидящий рядом с Иконкой охранник напружинился, внимательно следя за каждым движением Владимира Александровича. Его напарник, привстав, оглядывал зал, и только девица, не ощущая, казалось, остроты ситуации, продолжала глупо улыбаться, кокетливо блестя пьяными глазами.

— Шеф ведь как чувствовал… — Виноградов смотрел только на Линдера, нарочито не замечая его спутников.

— Чего надо? — уже раздраженнее и громче повторил вопрос охранник. Обстановка накалялась, за спиной нарушителя спокойствия натужно пыхтел самоотверженный администратор, — Ты кто?

— Хрен в кожаном пальто! И как я теперь его повезу, по-твоему?

— Куда это — повезу? Не поя-ял…

— А куда — это не твое дело. Сказано было что? К десяти на вокзал… Слушай, папаня! — Резко обернулся Виноградов к толстяку. — Иди, там, займись чем-нибудь… Не скучай!

Администратор, перебегая глазами по лицам охранников, пытался определить их реакцию на происходящее. Потом, сочтя, видимо, за лучшее испытанную временем политику неприсоединения, бочком направился на привычное место, к служебному столику. Не дождавшаяся скандала публика также вернулась к своим радостям и заботам.

— Ну? — спросил старший охранник. Судя по всему, наезд Виноградова особого впечатления на него не произвел.

— Что — ну? Я вот — тот самый Вышаркивав и есть, — капитан поставил сумку на пол, уселся на стул, упер локти в скатерть.

— Какой Вышаркивав?

— Како-ой? Тот самый, с которым этот козел должен в Питер ехать… Вы что — всерьез не врубаетесь?

— Волну не гони! Нам никто ничего не говорил. И тебя я в первый раз вижу.

— Взаимно. — Виноградов секунду помешкал, в задумчивости потер переносицу. — Та-ак… Вот что!

Медленно, чтобы не смущать второго охранника, он достал из внутреннего кармана куртки портмоне.

— Позвоните шефу, проверьте… — глянцевый прямоугольник визитной карточки лег на крахмальную поверхность стола.

— «Синявского Юрий Артуровна. Генеральный директор», — вслух прочитал тот, что сидел вплотную к Виноградову. — Верно! — не удержался он и тут же осекся под злобным взглядом старшего.

— Что «верно», кретин?

— А я ничего…

— Посиди-ка тут, с гостем. Я на минуточку, — старший встал, бросил взгляд на визитку и направился в сторону кухни, где находился служебный телефон.

— Только недолго, будьте любезны! Меньше часа до поезда… — дружелюбно ему вслед улыбнулся Виноградов. — Вам плохо, мадам?

Илонка из последних сил боролась с подступающей к горлу тошнотой. Одна ее рука что-то нашаривала на столе, другая потянулась к вырезу блузки… Поздно! Могучий поток шумно извергся наружу, изрядная часть окатила фирменные слаксы охранника.

— Ты что ж делаешь, падла! — пострадавший, конечно же, не был чужд представлений о кодексе поведения джентльмена, но сейчас, глядя на нижнюю половину своего туалета, слизистую и ароматную, он не смог удержаться. Короткая, почти без замаха, пощечина отбросила пытавшуюся выбраться из-за стола Илонка на Линдера, чье по-прежнему безжизненное тело начало под тяжестью отправленной в нокаут девицы потихоньку сползать вниз.

Инцидент не привлек внимания посторонних — музыка играла достаточно громко, лампы под конец вечера приглушили до минимума, что, разумеется, создало определенные трудности для наблюдавшего эту сцену Френкеля.

Поведение старшего охранника было вполне предсказуемым, контрольный звонок безусловно вписывался в схему, так что на этот счет оперативники не беспокоились — специалисты из технического отдела на некоторое время вывели из