Согласно оджибвеям, хотя в идеале шаман использует свою силу для лечения больных и создания гармонии, его тайные знания могут быть применены им и для личной выгоды, а его сношение с многочисленными духами не гарантирует использование переданных ими сил во благо других людей. Шаманов уважали и боялись. Обладание сверхъестественными способностями (то есть силой) могло побороть лучшие намерения человека и быть использовано во вред другим людям. Так, оджибвейский шаман тсисаки (практик церемонии «трясущейся палатки») мог во время проведения церемонии похитить душу пациента, а шаман миде — даже наслать смерть. Индеец сиу по имени Храбрый Бизон, в начале XX века считавшийся самым могучим шаманом в резервации Стэндинг-Рок, жаловался: «Некоторые люди считают нас, шаманов, получивших силу из разных источников, худшими людьми на свете».

Что же отличало колдуна от шамана? Простая формула, заключенная в словах одного чирикауа, звучала так: «Человек является шаманом, если использует свою силу чтобы делать добро, и колдуном, если применяет ее во зло. Человек никогда (сам) не признается, что использует силу во зло». Западные апачи выделяли следующие различия между шаманом и колдуном:

1. Шаман всегда практикует свои церемонии и использует силу публично, тогда как колдун всегда работает тайно.

2. Шаман использует для контроля своей силы песнопения, а колдун этого не делает, применяя другие техники.

3. Шаман использует свою силу для диагностики и лечения — колдун делает это, чтобы насылать болезнь, определенные виды безумства и смерть.

Колдунами среди всех племен могли быть и мужчины, и женщины. Колдунами у навахо могли быть и мужчины, и женщины, но сообщения о мужчинах встречаются чаще. Почти все упоминаемые колдуньи были старухами. Некоторые навахо утверждали, что колдуньей могла стать только бездетная женщина. По словам апачей, мужчин-колдунов всегда было больше, потому что чувство ненависти к другому человеку у них возникало гораздо чаще и было более сильным. Индейцы навахо считают, что к заклинаниям анжин для причинения зла другим людям порой прибегают шаманы, знающие церемонии «святого пути» и «благословенного пути». Такой шаман посылает «стрелу» в богатого человека, договаривается с предсказателем «трясущейся руки», а тот говорит, что надо пригласить именно этого шамана. В результате они получают много денег, которые делят между собой. Шаман, знающий церемонию «стреляющий путь», мог заставить молнию ударить в свою жертву, «путь горной вершины» — наслать на жертву медведя, «путь ветра» — змей. Опаснее всех считались шаманы, знающие «путь красоты», — они, по словам индейцев, могли наслать что угодно.

В некоторых районах Америки считалось, что колдуны отдельных племен обладают гораздо более страшными способностями, чем представители других народов. Например, на севере Великих равнин боялись равнинных кри, тогда как сами кри говорили, что силы колдунов их лесных соседей (оджибвеев и лесных кри) гораздо могущественнее их собственных, а потому они очень боялись представителей лесных племен. Когда в их лагеря приходили лесные индейцы, равнинники старались сделать все, чтобы не обидеть их.

По мнению индейцев, колдунами становились плохие, злые люди и основными мотивами повсеместно были ненависть, зависть или желание разбогатеть. По словам чирикауа-апачей, «эти люди не желают видеть кого-либо счастливым, смеющимся. Им нравится, когда много людей умирает… Они ненавидят собственных детей и ближайших родственников». Нередко мотивом для колдовства становилась обыкновенная ссора или отказ женщины выйти замуж за нелюбимого человека. Когда в середине XX века детей навахо в школе учитель спросил, что надо делать человеку, чтобы разбогатеть, один из мальчиков сказал: «Быть навахским Волком (колдуном)».

Церемония шамана навахов

У индейцев Великих равнин колдовство применялось с целью наказать личных врагов, но никогда не играло такой роли, как среди индейцев Юго-Запада — пуэбло, навахо и апачей. Шайены называли таковых е-ехйом — «имеющим силу поражать на расстоянии». Навахо становился колдуном анти с целью отомстить кому-нибудь, разбогатеть или просто для того, чтобы уметь с легкостью причинять людям вред — обычно из зависти. Богатство получали, грабя могилы или гонорарами за лечение по предварительному сговору. Один колдун насылал на жертву серьезную болезнь, а его партнер лечил ее, после чего полученную плату делили пополам. Или один колдун насылал серьезную болезнь, а другой диагностировал ее и отсылал жертву к первому (наславшему болезнь). Как говорили навахо: «Два колдуна анти работают в паре. Один насылает на человека болезнь, а другой лечит его. Так они зарабатывают большие деньги». Одна из колдуний свидетельствовала: «Иногда мы не собирались убивать человека, а просто старались причинить ему вред. Насылали на него болезнь, от которой он долго не мог поправиться. Долгая болезнь на два или два с половиной года укладывала его в постель. Причиной тому служило наше желание захватить всю его собственность. Пока он болел, мы с легкостью целиком обирали его». Случаи подобного вымогательства, конечно, бывали, но жертвами чаще всего становились богатые люди. Жертвами колдовства, подавляющего волю (адагаш), также обычно становились богатые. Возможно, стремление разбогатеть было основной причиной, по которой человек становился колдуном.

Индейцы говорили: «Колдун получает свои знания так же, как и шаман, — он может получить их от другого человека, или его сила сама научит его… Колдовству часто учат ближайшего родственника. Иногда целые семьи подозреваются в колдовстве… Они — люди, обладающие силой, которую можно применять ради добра или во зло, но они применяют ее, чтобы причинить зло». По словам западных апачей, человек не может одновременно быть и шаманом, и колдуном, но шаман может стать колдуном. Движимый злобой, шаман мог использовать свою силу во зло и наслать на кого-нибудь болезнь. Когда такое случается, шаман (дийин) автоматически превращается в колдуна (илкашн).

У западных апачей человек получал знания от практикующего колдуна, который обычно был его родственником, поэтому в некоторых кланах было больше колдунов, чем в других. По словам индейцев, чужакам знания передавались крайне редко и неохотно. Вне зависимости от родства ученик должен был оплачивать обучение, и никаких скидок не делалось. В отличие от навахо и чирикауа-апачей жизнь своих близких родичей в качестве вступительного взноса в жертву не приносилась. Напротив, считалось, что колдовство не действует на членов клана колдуна, а потому они были в полной безопасности.

Навахо учились колдовству чаще всего у родителей, дедов, бабушек или супругов, но, как правило, один из супругов не знал, что его «половина» является колдуном или колдуньей. У них, как и в некоторых других племенах, человека могли насильно заставить обучиться колдовству. Один из навахов рассказывал в середине XX века: «Мои отец с матерью поехали в городок Кроун-пойнт. Ночью они остановились передохнуть, и мой отец сказал матери, что она должна научиться у него колдовству Отец велел ей отдать оборотням (другим колдунам) своего любимого брата или сестру, чтобы те смогли убить кого-нибудь из них. Только тогда она сможет обучиться колдовать. Мать умоляла отца не учить ее. Той же зимой все братья и сестры моего отца умерли. Их было семеро».