Если противник пошел врукопашную, что делать? Правильно — стрелять в упор! Дураку понятно, но не сценаристам, конечно…

Между тем, я наблюдал.

Прижмут, уже прижимают! И что тут поделаешь?

— Начальник, начальник! Тигр-1, я пошел на отход, прикрой! — раздался в наушниках заполошный голос Кукушки.

— Давай, прикрываю! — коротко ответил я.

— А на суровой, ледяной планете-э-э! А в тюрьме мальчонка пропада-а-ал! — услышал я в наушниках то ли стон, то ли вой, то ли залихватскую блатную песню.

Полетел, родимый!

Высунувшись из-за камней, я, не целясь, дал несколько длинных веерных очередей в сторону наступающей бронепехоты. Потом мгновенно сменил позицию, длинным прыжком перебравшись еще выше по скалам. И снова стрелял и стрелял, отвлекая их огонь на себя.

Сверху мне было хорошо видно, как летел Кукушка. Ему бы, дурачку, взять ниже, расстелиться над землей, как блин над тарелкой… Может, и проскочил бы!

А он выперся на вышину, завис готовой мишенью…

МП-танк влепил снаряд точно в него. Прямое попадание, ювелирная работа наводчиков, не так-то это и просто, попасть в планирующую броню…

Я успел отчетливо увидеть, что Кукушка словно взорвался изнутри, мгновенно набух красным огненным тюльпаном, распался на клубы дыма и тут же исчез, испарился, как вода при мгновенном нагреве плазменного котла… Вакуумный снаряд, конечно же!

Значит, еще один искупил кровью, и тут же на месте ею выкипел — мимолетно мелькнула мысль.

Долго раздумывать было некогда, в каменной нише еще оставался Князь, его тоже надо было оттуда вытаскивать, пока не накрыли навесным огнем.

— Князь, Князь! — вызвал я открытым текстом. — Давай теперь ты, пока не нащупали! Только ниже бери, стелись над камнями, в высоту не лезь!

— Ага, щас! — мгновенно откликнулся он.

— Не понял?

— Щас все брошу и начну давать каждому встречному-поперечному! — пообещал он.

Теперь его голос звучал с откровенной насмешкой. Но без страха… С насмешкой, но без страха? Кажется, понял…

— А что тут непонятного, командир? — произнес он, словно подтверждая мою невысказанную мысль. — Сдаюсь я! Я жить хочу! Буду сдаваться, иначе — пропадем здесь, как фраера на малине! Буду сдаваться и тебе советую…

Ах ты…! Вот за этим он и остался всех прикрывать! Я-то тоже хорош, слюни распустил, уши развесил, задумался о сложносоставляющих человеческой натуры… А все, как обычно, объясняется куда проще!

— Командир? — позвал меня Князь.

— Чего тебе?

— В спину стрелять не будешь? Я помолчал немного. Подумал.

В сущности, я уже держал его на прицеле.

Сверху-то… Совершенно машинально поймал в прицел «эмки» и теперь — держал… На таком расстоянии с него хватит и обычной пулевой очереди!

— Ладно… Не буду, — пообещал я.

— Ты пойми, больше все равно делать нечего, — продолжал увещевать он. — Так я выхожу?

— Выходи, — я снял палец со спусковой кнопки «эмки». — Только смысла нет, пристрелят тебя, вот и вся любовь.

— А это мы еще посмотрим… Точно не будешь стрелять?

— Выходи…

— Лады, командир! Я тебе верю! И это… не поминай, словом…

Не высовываясь, Князь выпустил вверх белую ракету. Международный сигнал о сдаче, понятный на любой планете.

Интересно, он-то откуда его знает? Я не помню, чтоб рассказывал о нем на занятиях по боевой, а офицер-надзиратели уж точно такому не учили… И откуда у него, кстати, белые ракеты, никак не предусмотренные боекомплектом штрафника? — на мгновение задумался я.

Ракету заметили. Стрельба в его направлении прекратилась. Уходя на форсаже брони и лавируя между камнями, я еще успел заметить, как он появился из-за камней с добросовестно поднятыми руками.

Тормознуть все-таки, влепить ему последнего оставшегося «телепузика»? Конечно, можно… Если по уставу, то я просто обязан был это сделать, видя, как мой боец сдается противнику…

А, пошел он…! А пошли они! В конце концов, я всегда знал, что этому хитровану плевать на все, как мухе плевать на орбитальный спутник!

Вот и второй боец отвоевался в течение нескольких истекших минут, подытожил я, влипая в камни за полсекунды до того, как по мне открыли огонь.

Может, он и правда умнее всех?

Из воспитательно-патриотической брошюры УНСП «Штрафные подразделения: история, цели и их роль в грядущей победе!».

Подготовлено редакцией отдела патриотического воспитания УНСП.

Ответственный за составление — бригадный генерал Севидж.

Распространение — бесплатное.

Штрафные подразделения начали применяться в армиях мира за много веков до нашей эры. История гласит, что впервые они возникли в войске Александра Македонского, знаменитого полководца, царя и ярого приверженца демократических идеалов, которые он нес народам Азии и Ближнего Востока.

А дело было так, братцы. Однажды, когда Александр уже сверг сатрапию Персии и двигался со своим войском дальше, осведомители ему доложили, что среди солдат появились отдельные недовольные личности. Они подбивают остальных требовать от царя прекратить поход и возвращаться на родину.

Тогда полководец решил пойти на хитрость. Он объявил всему войску, что им организовано скоростное, эстафетное сообщение с Македонией и Грецией, и те, кто желает отправить домой весточку о себе, должны просто написать письма и принести их к царскому шатру. Почти все воины пожелали написать родным или близким, и писем было собрано великое множество. Все они были внимательно прочитаны специальными цензорами, и те, кто жаловался или не одобрял действия царя, были взяты на заметку.

Впоследствии полководец сформировал из них отдельное подразделение, которое должно было разбивать свой лагерь вне общего расположения войска, а в бою сражаться на самых опасных направлениях. И только те воины, которые делом доказали свою храбрость и преданность командованию, возвращались потом в свои обычные соединения и считались исправившимися.

Таким образом, благодаря воинской хитрости, полководец Александр разом избавил свою армию от трусов и паникеров и доказал нам, потомкам, что в борьбе за истинную демократию хороши любые, даже самые жесткие меры…

Планета Казачок. 21 июня 2189 года.

17 часов 45 минут по местному времени.

(Через сорок пять минут после первой попытки

прорыва сквозь Скалистые горы)

Оказалось, нет, не умнее! Я имею в виду авторитетного Князя…

Когда я перебрался в защищенное место и оглянулся назад, там, где авторитет браво сдавался в плен, на землю оседал пыльный гриб уже отзвучавшего разрыва.