— Наш человек! И жена его, кстати, тоже. В общем, Анжелка, рекомендую вступить в наши ряды. Ты не просто окрепнешь духом, но приобретешь в нашем лице сестер и братьев.

После этих слов Лидия удалилась на кухню. Мне бы дернуть к входной двери и смыться от подозрительной тетки как можно быстрее, но все тело отчего-то налилось свинцовой тяжестью, и я не могла пошевелить не только конечностями, но даже подтянуть челюсть на отведенное ей природой место никак не получалось.

С кухни доносилось позвякивание, бульканье, и вскоре вернулась Лидия с подносом, на котором стояли два стакана с подозрительно желтым содержимым, лежали квадратики обычной пищевой фольги и два небольших металлических кругляшка, тоже показавшихся мне подозрительными.

Сердце у меня шлепнулось в тапки. Все дальнейшие словоизвержения Лидии я воспринимала не вполне отчетливо. Мое затосковавшее существо сосредоточилось теперь на злополучных стаканах и на страшном предчувствии, заслонившем самые страшные мысли: «Неужели придется пить?!» Лидия, не обращая внимания на мое смутное состояние, колдовала над стаканами. Она зачем-то накрыла их фольгой, а сверху аккуратно пристроила те самые подозрительные кругляшки.

— Магнит, — пояснила жрица уринотерапии, хотя никаких объяснений уже не требовалось, — моча все-таки продукт специфический, вот магнит и притянет все вредные вещества, тяжелые металлы…

— Металлы… — как завороженная повторила я. Стада тревожных мыслей вольно паслись внутри черепной коробки. Среди них главенствовала одна, тоже тревожная, неясная, но очень настойчивая: что-то в моей прошлой жизни (я имею в виду, до сеанса уринотерапии) уже было связано с металлом и магнитом. Впрочем, ни во что путное моя мысль оформиться не успела, потому что Лидия, сняв фольгу со стаканов, произнесла заветное:

— Ну, вздрогнули, что ли?

— Что, прямо так? — спросила я одичало.

— А как? — насторожилась Лидия, заметив мою нерешительность, и великодушно предложила: — Хочешь, положу в стакан льда и принесу трубочку?

Никогда в своей жизни я не теряла сознания и считала, что это несвойственно моей физиологии, но сейчас поняла — в моей жизни просто не было настоящих потрясений. Предстоящее испытание почти парализовало мозги, да и волю, собственно, тоже.

— Дай мне время подумать. Минут пять… — взмолилась я и с невыносимой надеждой посмотрела в сторону входной двери. Где Катька?! Почему до сих пор меня не спасает?! Неужели какие-то конфетки-бараночки так ее увлекли, что мое исчезновение в компании с довольно колоритной особой прошло мимо ее внимания?! Сейчас бегает, наверное, по супермаркету, кусает локти и клянет меня за беспечность, невнимание и прочие недостатки, свойственные моей греховной натуре. Я затравленно зыркнула на Лидию. Теперь она смотрела на меня с подозрением. Впрочем, это не мешало ей знакомить меня с методами выпаривания утренней порции мочи, настаивания ее и режимом приема волшебного лекарства. Я тянула время, размышляя о том, что сказать «не хочу» как-то не по-товарищески, это раз. И два: если она — убийца, то мой отказ может ее разозлить, и тогда… Что будет тогда, думать не хотелось, но подсознание настаивало, что прием желтой жидкости — наименьшая из неприятностей, могущих со мной произойти. И все-таки хлопнуть так запросто угощение Лидии у меня не хватало духа.

— Послушай, я же тебя не насилую, не хочешь — не пей!

И тут во мне что-то надломилось. В конце концов, жизнь как биологическая сущность дороже! К тому же Лидия, вполне возможно, и не убийца вовсе, а очень даже хороший человек, и тогда из-за моего отказа у нее может сложиться комплекс и появиться неуверенность в себе. Чего доброго, бедняжка решит, что я брезгую, потому что она такая дылда, потому что эти чертовы очки вросли в ее череп… Я крепко зажмурилась и объявила решительно:

— Пью!

Мы звонко чокнулись стаканами… Это случилось… Выпила я на одном дыхании, ничего не почувствовала, но послевкусие осталось на удивление приятным.

— У тебя такой вид, словно я тебе мочу подсунула, — усмехнулась Лидия.

По правде говоря, я именно так и думала, потому вопрос показался мне, по меньшей мере, странным.

— А… разве нет? — потерянно прошептала я. — Что это было?!

— Да сок виноградный! — заржала Лидия здоровым смехом. — Анжелка, я не ошиблась: ты как была дурой, так и осталась!

Я тоже робко рассмеялась, искренне радуясь тому факту, что теперь знаю как минимум двух дураков: себя и некую Анжелку, которой посчастливилось учиться в одном классе с Лидией. Королева розыгрыша (иначе ее не назовешь) налила в стаканы еще соку, правда, на этот раз она никаких манипуляций с фольгой и магнитами не произвела… Я с облегчением, а главное, без опаски осушила свой стакан, но он тут же выпал из моих внезапно ослабевших рук. Это потому, что в голове вдруг замигала красная лампочка тревоги. Подобное случается редко, но всегда означает только одно: меня посетило озарение. Я снова рассмеялась, но на этот раз с облегчением. Лидия посмотрела на меня с неподдельным изумлением:

— Ты что, Анжелка? Моча в голову ударила? — с кривой усмешкой на широком лице спросила она.

— Лучше, Лидочка, лучше! — Не в силах справиться с эмоциями, я запрыгала по комнате с дикими воплями первобытного человека, в одиночку завалившего ископаемого зверя. — Лидка, меня не моча, меня убийца в голову ударил! Это, несомненно, намного лучше. Представляешь?!

У Лидии вспотели даже очки. Подобное физическое явление красноречивее любых слов свидетельствовало о том, что способность рассуждать у нее сейчас пребывает в анабиозе. С этим нужно было немедленно что-то делать, иначе она, чего доброго, свалится в глубокий, как Марианская впадина, обморок. Ишь как побледнела, болезная!

— Понимаешь, Лид… — тщательно подбирая слова, начала я, но закончить мне помешал звонок мобильника. На экранчике аппарата высветилась физиономия Катерины. Очень кстати, обрадую подружку открытием. Оно, между прочим, покруче открытия закона всемирного тяготения, можете мне поверить!

— Катька! Вот здорово, что ты позвонила! — с места в карьер начала я. — Представляешь, в магазине я встретила нашу одноклассницу. То есть это она так думает, а я в этом сильно сомневаюсь. Даже уверена, никакая она не одноклассница, просто обознался человек! Но это к счастью. Кать, я вычислила убийцу! Я знаю, кто убил Мишку Саламатина. Насчет Кита и Макферсона пока не уверена, но это дело времени. Главное, убийца известен! Ты рада, Кать?

— Очень, — отозвалась подруга, однако голос ее звучал как-то не слишком радостно. Завидует, должно быть, что это меня, а не ее посетило озарение. Ну, ничего, ничего, ей теперь придется смириться с наличием у меня разума. Я гордилась собой изо всех сил, только Катька почему-то этого не хотела понимать.

— Сань, ты ведь далеко от супермаркета? — задала она странный вопрос.

— Что ты, Катенька, я совсем рядом, в десяти минутах от магазина. Мы тут у Лидки мочой балуемся…

От волнения я даже не сообразила, как дико прозвучала сия фраза. Эфир наполнился напряженным молчанием, а потом Катька вдруг заговорила мужским голосом, который показался мне смутно знакомым: