litbaza книги онлайнДетективыПредают только свои - Александр Щелоков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 61
Перейти на страницу:

В груде журналов Андрей с удивлением заметил несколько советских изданий. С видом небрежным и безразличным он взял «Реферативный журнал общей психологии». Полистал. Спросил:

— Странная книга. На каком это языке?

— Русский.

— Вы знаете этот язык?

— К сожалению, только читаю.

Андрей держал журнал словно случайно попавшее в его руки хрупкое сокровище и не хотел его выпускать

— Трудно поверить, — сказал ему в одной из бесед Корицкий, — но там я очень часто тосковал, что не могу держать под рукой хороший русский. словарь. Вы не представляете, какое чудо наш русский язык. Сколько радости он дарит посвященным…

Андрей — русский от роду и по воспитанию — никогда не задумывался над такими вещами. Он обитал в атмосфере языка, как все обитают в атмосфере воздушной. Потому не замечал, какое счастье говорить и дышать.

Цену воздуха вдруг начинаешь понимать, когда его перестает хватать. А если его достаточно — какой разговор о кислороде?

Корицкий однажды сказал:

— Чего вам там не будет хватать — это языка. Я как вернулся домой, не могу удовлетворить испытанный там голод. Вечерами и сейчас беру словарь. Не детективный роман. Не Толстого или Чехова. Беру Даля. И погружаюсь в удивительный мир русской речи. Вот, скажите, какие образы рождает в вас английский глагол «to go»? — идти? Если скажете, что он четко определяет характер действия человека, я соглашусь. А теперь вспомним, как то же действие можно описать русскими словами. Вот, смотрите, я беру несколько русских фраз. «Гляди, мужик шкандыбает». Или: «Васька, куды поперся?» Или: «Вали, брат, проваливай». «Топай, друг, подобру-поздорову!» А какое богатство в звучании слова «выпить»? Тяпнуть, дерябнуть, дербалызнуть, кирнуть, бухнуть, квакнуть, приложиться, выцедить, высосать пузырек, вытянуть банку, отметиться, надраться… Мало? Тогда еще: врезать по сотке, раздавить пузырь, хряпнуть, взять на грудь, алкануть. Или то же самое слово «идти». Брести, шлепать, ползти, ковылять, тащиться, тилипать, маршировать, переваливаться с боку на бок… Что ни слово — то образ. Не просто обозначение действия, а обрисовка сути характера того, кто пьет, кто идет.

— Я этому как-то не придавал значения, — сказал Андрей.

— Придадите, будет возможность.

Корицкий словно в воду глядел.

Андрей потряс журналом.

— Русский язык, наверное, это трудно?

— Все трудно для безделья. Нет ничего трудного для работы.

С деланным безразличием Андрей положил журнал туда, где его взял.

— Простите, доктор, чем вы все-таки занимаетесь? Честное слово, я не знаю, что и думать…

Гернетт рассмеялся молодо и задорно.

— Все очень просто, мистер Стоун. Я врач-психоаналитик.

Заметив недоумениев глазах Андрея, пояснил:

— Вас смущает мой вид короля Лира? Что поделаешь, такова необходимость. Чисто выбритый врач-психоаналитик вызывает меньше доверия у пациентов. Зато врач с бородой, как у меня, кажется мнительным людям волшебником и магом. Не надо упускать из виду, что у многих культурных людей в душе сохраняется вера в мудрых стариков, в колдунов, в черную магию. И, знаете ли, у меня неплохая клиентура. Ко мне приезжают с бедами черт знает из каких далей. Во многом из-за моего вида.

— И вы всем помогаете?

— По мере возможностей. Я лечу внушением. Если болезнь мнимая, то внушение часто лечит ее окончательно. Если действительная, то пациенту легче с ней бороться, когда я укреплю его веру в возможное выздоровление.

— Неужели заговоры помогают? — спросил Андрей. — Признаться, мне в такое трудно поверить.

— «Поверить» — не совсем то слово, которое вы хотели употребить. Верно? Судя по вашим глазам, вы просто считаете меня шарлатаном либо ненормальным.

Андрей постарался скрыть смущение.

— Вообще-то я далек от проблем психологии, и они оказались для меня несколько неожиданными.

— Не надо играть словами, — сухо заметил Гернетт. — Вы не верите в возможности самовнушения и внушения. В этом суть. Верно?

— Да, — сказал Андрей честно.

— Хорошо, — Гернетт отошел к шкафу и вернулся назад с никелированной коробочкой в руках. Открыл крышку, достал глазной скальпель — маленькую пику с граненой ручкой. Засучил левый рукав, подвинулся к Андрею.

— Смотрите.

Резко проведя скальпелем, Гернетт рассек кожу чуть ниже локтя. Рука в месте разреза неестественно побелела. Андрей увидел на теле ровный аккуратный след раны.

— Смотрите.

Гернетт придвинул руку к самым глазам Андрея. На разрезе не выступило ни капли крови.

— Это и есть самовнушение, сэр. Ни крови, ни боли. Вы видите?

— Да, конечно. Это…

Гернетт взял из аптечки флакончик йода, смазал им руку, а затем покрыл разрез синтетическим клеем.

— Пусть заживает, — сказал он спокойно. — Сдерживать кровь усилием воли не так-то просто. Теперь я вас убедил хоть в чем-то?

— Не знаю, профессор. Скорее не убедили, а потрясли. Я развожу руками.

Гернетт расхохотался.

— Вы неисправимый скептик, мистер Художник!

Оглядывая квартиру Гернетта, Андрей заметил небольшую картину в простенькой полированной рамке черного цвета. Она стояла на рабочем столе профессора, прикрытая тенью шкафа с приборами.

— Разрешите? — спросил Андрей и протянул руку к полотну.

— Заметили? — Гернетт задал вопрос с какой-то радостью. — Взгляните, Эта картина уже многие годы вдохновляет меня в сумрачные минуты жизни.

Бережно взяв картину за рамку, Андрей вынес ее к свету. И замер, почувствовав себя так, будто прикоснулся к голому проводу и его ударило током.

Картина неоспоримо принадлежала кисти Чертольского. Никто другой так писать не мог. Размашистый мазок, оригинальное виденье мира.

В хаосе зеленых красок, в белых и голубых пятнах, казалось бы, стихийно смешанных на полотне, Андрей вдруг увидел полную гармонии картину мирного русского леса. Молодая березовая роща, встревоженная налетевшим шквалом холодного ветра, бурлила кипеньем листвы и ветвей.

Гернетт с интересом наблюдал за Андреем, стараясь угадать его реакцию. Увидев ошеломленное лицо художника, улыбнулся.

— Переверните вверх ногами.

Андрей последовал совету и вгляделся в полотно. Теперь зеленая буря воспринималась по-иному. Это были дикие джунгли Амазонии, густые, непроходимые, переплетенные лианами, таинственные и незнакомые.

— Это, — Андрей не находил слов. — Это…

Гернетт, довольный эффектом, который произвела картина на художника, засмеялся:

— Это работа гениального мастера.

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 61
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?