созвездий помещают в честь Юпитера потому, что, согласно мифу, он превратился в быка, когда похитил Европу.

(25) Также Кастора и Поллукса, [говорят,] после смерти поместили среди созвездий: этот знак называют Близнецами (Gemini)[607].

(26) Затем говорят о Раке (Cancer)[608] потому, что когда к этому знаку Солнце приходит в месяце июне, оно начинает двигаться вспять на манер рака, делая дни короче. Неясно ведь, где у этого животного передняя сторона, то есть он направляет свой шаг в обе стороны, так как [у него] передняя сторона — это задняя, и задняя — это передняя.

(27) Огромного Льва (Leo)[609] в Греции убил Геркулес, и он был помещен среди двенадцати знаков из-за своей мощи. Когда Солнце касается этого знака, оно отдает миру чрезмерно много тепла и производит ежегодные этесийские ветры.

(28) Знак же Девы (Virgo)[610] был размещен среди звезд ввиду того, что в те дни, в которые Солнце движется по этому [знаку], выжженная солнечным жаром земля не рождает [плодов]. Ведь это время каникулярных дней.

(29) Весы (Libra)[611] же названы так от равенства своего месяца, ибо в VIII день до октябрьских календ (24 сентября) Солнце, двигаясь в этом знаке, совершает равноденствие. Поэтому и Лукан [говорит]:

…По Весам времена уравнявши (Lucan., Phars., IV, 58).

(30) Скорпион (Scorpio, Scorpius)[612] же и Стрелец (Sagittarius)[613] названы так из-за молний в своих месяцах. Стрелец — это человек с ногами в форме лошадиных, которому добавили стрелы и лук, поскольку в его месяце были видны молнии. Потому и наречен Стрельцом.

(31) Знак Козерога (Capricornus)[614] поместили среди звезд из-за козы[615], кормилицы Юпитера. Ее задней части потому придали вид рыбы, что на те же времена [года] определяли дожди, которые в этом месяце преимущественно бывают наибольшей силы.

(32) Далее Водолей (Aquarius)[616] и Рыба (Piscis)[617] названы от времен дождей, потому что зимой, когда Солнце движется в этих знаках, проливаются более сильные дожди.

И удивительно безумие язычников, которые не только рыб, но даже баранов и козлов, и быков, и медведей, и собак, и раков, и скорпионов перенесли на небо! Ведь и Орла (Aquila), и Лебедя (Cignus)[618] из-за басен о Юпитере они поместили среди небесных звезд, ради памяти о них!

(33) Также они поверили, что Персей (Perseus) и жена его, Андромеда (Andromeda)[619], после своей смерти были взяты на небо, так как они показывали их образы среди звезд и не стыдились называть [звезды] их именами.

(34) Они поместили Возничего (Auriga)[620] Эрихтония среди небесных звезд, потому что думали, что он первым составил квадригу. Ведь они были восхищены, что его гений дошел до уподобления Солнцу, и поэтому они поместили его имя после смерти среди созвездий.

(35) Так и Каллисто́, дочь царя Ликаона, будучи изнасилованной Юпитером, согласно басням, была превращена Юноною в медведицу, которая по-гречески называется α᾿ ρκτος, и после ее убийства Юпитер перенес ее имя вместе с [именем ее] сына в созвездие Септентрионов. Ее саму он назвал Арктом, а ее сына — Медвежьим стражем.

(36) Так и Лира (Lyra)[621] была размещена на небе из-за Меркурия.

Так и Кентавр (Centaurus)[622] Хирон был зачислен в созвездия из-за того, что вскормил Эскулапа и Ахиллеса.

(37) Но из какого бы суеверия люди их не называли, они суть светила, которые Бог создал в начале мира и посредством определенных движений [которых] установил порядок отделения времен. (38) Наблюдения, следовательно, этих знаков или рождения [под ними], или прочие суеверия, которые связываются с постижением созвездий, то есть с узнаванием судеб, — [все они,] без сомнения, вере нашей противны, и должны быть так неведомы христианам, чтобы их даже в записи не видели. (39) Но некоторые, соблазненные красотою и лучезарностью звезд, из-за слепоты умов впали в ошибку в связи со светилами, — в такую, что посредством вредных вычислений, которые зовутся звездочетством (mathesis), они пытаются получить возможность предугадать судьбы вещей. Каковых [людей] не только ученые христианской религии, но даже и язычники Платон и Аристотель, и другие, подвигнутые истиною вещей, осудили согласным мнением, говоря, что от таких мнений рождается только смешение вещей. (40) Ибо, если бы род людей был предназначен к различным деяниям по необходимости рождения, почему [тогда] хорошие [люди] заслуживали бы похвалы, а дурные получали бы законную кару? И как бы они не предавались мудрствованию о небе, но заблуждения их опровергнуты свидетельством истины[623].

(41) Порядок же этих вот семи светских наук потому философами был доведен вплоть до звезд [=астрономии], что души, конечно [еще] запутанные светскою мудростью, [уже] отвлекались от земных вещей, и поднимались к высшим созерцаниям.

Приложения

Л. А. Харитонов

«ИСИДОР СЕВИЛЬСКИЙ»

Историко-философская драма

Если человек хочет всегда быть в обществе Бога, он должен постоянно молиться и постоянно читать. Когда мы молимся, мы разговариваем с Богом, когда мы читаем, Бог разговаривает с нами.

Исидор Севильский. «Сентенции»

Пролог

«Когда заходит солнце, великое светило, каждый лодочник купается в его лучах», — сказал Фридрих Ницше. Солнце античной культуры клонилось к закату... «Еще, сверкая оружием, мерной поступью шагали по римским дорогам легионы, завоеватели мира. Безжалостные к побежденным, готовые предать огню и мечу покоренные города, легионеры были суровы и выносливы, им не были страшны ни холод, ни голод, ни жара, ни ненастье. Еще брели, гремя цепями, вереницы закованных рабов, взятых в неравном бою с римскими войсками или захваченных пиратами-работорговцами. Скрипели по дорогам повозки, запряженные ленивыми волами: они везли в Рим мрамор с Эвбеи, дубленые кожи из Сицилии, стеклянные сосуды из Египта, шерстяные ткани из Сирии, олово Британии, яркий китайский шелк, драгоценные камни и слоновую кость из далекой сказочной Индии». И в небе надо всем этим горели яркие, торжественные, сильные, но уже розовато-красные краски заката, предвестники конца. Таков был могучий Рим во втором, третьем, четвертом веках. Читатель, мы живем с тобой в такое же время... Потому нам нетрудно, положа руку на сердце, согласиться с Ницше: легко быть талантливым в вечернюю пору. Уже не требуется великих свершений, невероятных напряжений духа и подвигов ума, чтобы создавать изысканную прозу или изящные стихи. Можно просто собирать в кристаллы изумительной красоты все творения сердца